Башня на главном входе особенно привлекала внимание своей изысканной и богатой отделкой: её венчал позолоченный свинцовый лев, поэтому башня называлась Львиной. Над верхней балюстрадой расположились фигуры людей, изображающие воинов, чуть ниже – фамильный герб. Филипп де Шомон д’Амбуаз мечтал, чтобы Львиная башня производила на всех, кто к ней приближается, неизгладимое впечатление, и, желая показать свое могущество и величие, разместил на ее стенах изображение двух пересекающихся арок с герба Шарля де Шомона, сына Пьера д’Амбуаза, а вторым элементом герба стали горы с языками пламени, ведь «шомон» означает «Пылающая гора».

Внутри замок выглядел не менее грандиозно. Интерьеры галерей и холлов, по которым проходили девушки, поражали величественностью и красотой, стены украшали фламандские гобелены и картины известных мастеров. Шарлотту изумляли деревянные олени в натуральную величину и массивные подсвечники, закреплённые на стенах, освещающие длинные коридоры. Дорогие ткани украшали окна, а мебель, выполненная из ценных пород дерева, поражала своей изысканностью.

Заметив, с каким интересом подруга рассматривает интерьеры, Луиза пообещала:

– Потом я обязательно тебе всё покажу. А сначала пойдём в твою комнату.

Девушки проследовали дальше, и Шарлотта, впечатлённая величием замка, подумала:

– Да, здесь точно может затеряться зал с насаженными на копья сердцами, – вздохнула она и неожиданно спохватилась, что произнесла это вслух.

– Какими сердцами? – удивившись, спросила подруга.

– Не обращай внимания, Луиза, это старая детская сказка, – ответила девушка, ругая себя за неосторожный язык.

– Ты мне её обязательно потом расскажешь, – потребовала подруга и повернула в следующую галерею.

Понадеявшись, что Луиза забудет о её неосторожном высказывании, Шарлотта направилась вслед за ней. Наконец хозяйка остановилась перед дверью.

– А эта твоя комната, – сообщила подруга, и они зашли внутрь. – Ну как, тебе нравится? – пытливо взглянула она.

Шарлотта осмотрелась. Комната была раза в два больше той, которую она занимала у себя дома. Всё здесь было подобрано со вкусом: стены, обитые синей с золотом тканью, великолепные шторы, огромная кровать с шёлковым балдахином, шкаф красного дерева с изысканной инкрустацией, такой же работы огромное зеркало, небольшой туалетный столик с изящной резьбой и несколько банкеток, обитых золотистым бархатом.

– Это просто покои принцессы! – восхищённо воскликнула девушка. Радуясь, что комната подруге понравилась, Луиза счастливо улыбнулась и, вспомнив об Анри, которого оставила в своих покоях, заторопилась:

– Ты располагайся тут, а я схожу к себе и вернусь, – пообещала она.

Сестре так не терпелось познакомить брата с любимой подругой! Но возвратившись в комнату, девушка с досадой обнаружила, что Анри ушёл. Покои графа находились в противоположной стороне замка, и ей не захотелось идти так далеко. Подумав, Луиза решила, что представить Шарлотту родным она сможет на ужине, когда все соберутся в столовой, и направилась обратно. С галереи второго этажа молодая хозяйка заметила портниху, как раз вошедшую в дом, и она поспешила к Шарлотте. Гостья как раз вместе со служанкой заканчивала распаковывать вещи, когда в комнату впорхнула Луиза:

– Бросай всё! – скомандовала она. – Пусть Люси сама разберётся с гардеробом! – вырвала из рук подруги очередную коробку Луиза. – Пойдем скорее! Принесли твоё платье, нужно его померить и подогнать по фигуре, – пояснила девушка.

Шарлотту разбирало любопытство: какой подарок приготовила ей подруга? И она послушно направилась за ней. Портниха как раз доставала платье, когда девушки зашли в комнату. Оно оказалось ошеломительного василькового цвета. Подруги с нетерпением следили за удивительным волшебством, при котором тончайшая ткань, выливаясь из коробки синей шёлковой рекой, превращалась в восхитительный наряд. Наблюдая за реакцией подруги, Луиза замерла и от волнения даже прижала ладони к груди. Ей очень хотелось, чтобы оно понравилось Шарлотте, девушка сама выбирала ткань и фасон для него. Когда платье было полностью извлечено, Шарлотта ахнула, восхищённо разглядывая изысканный туалет.

– Ну как? – осторожно поинтересовалась Луиза, хотя по глазам подруги видела, что та поражена.

– Оно великолепно! – восторженно выдохнула девушка.

– А ещё более великолепно оно будет смотреться на тебе, – убеждённо произнесла Луиз. – Я уверенна, завтра ты будешь королевой бала! Твоему Шарлю будут завидовать все мужчины в зале! – улыбнулась она. – И даже мой брат пожалеет, что ты уже помолвлена, – весело засмеялась девушка, с неудовольствием вспомнив его рассуждения о любви и женщинах.

«Уж его-то внимание мне нужно меньше всего», – фыркнула про себя Шарлотта.

Юной герцогине ещё часа два пришлось стоять на специальном табурете, пока швея где-то закалывала, где-то отпускала, подсобирала и подшивала, прежде чем, закончив свою работу, она повернула юную леди к зеркалу. Платье получилось восхитительное! Тонкую талию подчёркивал узкий пояс с серебряной вышивкой. Вырез на груди портниха сделала довольно глубокий, но не настолько, чтоб нарушать приличия, и его украшала такая, же искусная вышивка, витиеватым узором спускающаяся к талии. По пышному до локтя рукаву лёгкими серебристыми веточками скользил орнамент. Юбка своими широкими каскадами напоминала распустившийся цветок, и подол каждого каскада был расшит тем же серебром. Наряд не изобиловал рюшечками, бантами, лентами и прочими украшениями, но платье при всей своей простоте выглядело настолько элегантно, и было с таким вкусом и исполнено, что у Шарлотты просто дух захватило от восхищения.

– Я не знаю, как благодарить тебя, Луиза, – прошептала девушка, увидев себя в зеркале, и улыбнувшись, добавила: – Ты сделала мне бесподобный подарок!

Луизе и не надо было другой благодарности, кроме счастья на лице подруги. Зная вкус Шарлотты, она была уверенна, что именно такой покрой ей понравится и подойдёт, и не ошиблась. Закончив заниматься нарядами, девушки разместились в креслах, где недавно Луиза разговаривала с Анри, и принялись болтать, рассказывая друг другу новости: кто из монастырских подруг вышел замуж, кто помолвлен, кто только выбирает, кто уже обзавёлся детьми, кто отправился в путешествие или начал строить новый дом. О чём могут болтать девчонки? Обсудили они, и кого из знакомых ожидают в замке де Круа на предстоящем балу. Но тут Шарлотта неожиданно вспомнила о своём злоключении в лесу. Услышав о происшествии, Луиза искренне разволновалась: подруга же могла утонуть, не подоспей дядюшка Пьер вовремя! А дослушав до места, где незнакомец разглядывал её ноги, девушка только ахнула.

– Да, очень неприятная история. Хорошо ещё, он не знает, кто ты, – согласилась Луиза, но плутовка не была бы собой, если бы не спросила. – А как он выглядел? Он был хорош собой?

Шарлотта рассердилась:

– Он был нахал! – возмущённо ответила она.

– Но и нахалы бывают разные: бывают красивые, а бывают не очень, – не унималась Луиза и лукаво улыбнулась.

Подруга задумалась, вспоминая незнакомца:

– Он не юноша, а взрослый мужчина.

– И это всё? – разочарованно надула губки подруга.

Шарлота ещё подумала и ответила:

– Высокий, отлично сложен, в нём чувствуется сила и уверенность, – она уже могла более спокойно думать о незнакомце и, вспоминая, как он выглядел, была вынуждена признать: – Да, он красив. И очень хорошо держится в седле, – отметила девушка, – но глаза у него наглые! – резко добавила она и возмутилась: – Луиза, я хочу скорее забыть его, а ты меня дразнишь, – обиделась Шарлотта.

Удовлетворив своё любопытство, Луиза решила далее не тревожить подругу расспросами, тем более, скорее всего, она с этим мужчиной больше никогда не встретится, да и слава богу. Вскоре подружек позвали на ужин, и они спустились в столовую.

Столовая представляла собой просторный зал, сохранённый в первозданном средневековом стиле, с нетронутыми старинными гобеленами на стенах. Колоны украшала искусная резьба по камню, а пол, выложенный элементами мозаики, за несколько столетий отполированный ногами, сиял. В зале находился огромный камин с настолько широким дымовым колпаком, что под ним можно было стоять и греться в полный рост. Отсюда и пошло выражение «под колпаком», означающее, что кто-то тайно за кем-то подсматривает. Посередине зала возвышался массивный стол, вокруг которого расположились такие же тяжёлые стулья. Девушки зашли в столовую. За столом уже восседали отец и мать Луизы, а также кузен Луи де Круа с женой и нянька с малышом Луи.