Юле казалось, что лишь только она выйдет из кабинета, и все поймут по одному ее жалкому виду, какая катастрофа обрушилась на нее. Однако по коридорам ходили усталые равнодушные мамочки с маленькими смеющимися детьми. Никто из них не подозревал, какие трагедии порой разыгрывались в ординаторской. А Юле нужно было идти к Кате.
«Это и есть наша жизнь, страдание неотделимо от нее. – Сказала себе внезапно Юля. – Она сурова и беспощадна, а вовсе не прекрасна. И страдание повсюду. Просто мы, всегда сытые и уверенные в завтрашнем дне, мещане, забыли об этом, отвернулись от тех, кто живет в страдании, будто их нет, будто все плохое может случиться с другими, но с нами – упаси боже, никогда. Мы-то – счастливчики. Нам всегда везет. Вот и повезло. Сейчас мы оказалась в гетто, за колючей проволокой, по ту сторону от света, и все страдания больных и обездоленных я прочувствую на своей шкуре».
В общем, она не имела права даже на скупую слезинку; она обязана была сделать вид, будто давешнего разговора между ней и врачом не было. Она встала к окну, отвернувшись от всех, подождала, когда глаза просохнут, а затем пошла к дочери.
Весь день Юлю мучил вопрос о том, как мог здоровый ребенок внезапно заболеть, без какого-либо повода и намека, да так серьезно. Она пыталась в мыслях и памяти своей отыскать причину. Она читала в Интернете бесконечные статьи с неправильной информацией и надумывала истоки болезни. Потому что она не умела отличить лживые публицистические статьи, написанные копирайтерами, несведущими в медицине, от медицинских научных статей. Она даже не могла понять, что большинство научных статей и то безнадежно устарели и не могли пролить свет на истинные причины заболевания.
Юле казалось, что стоит только понять, отчего это началось, в какой момент была совершена ошибка, и все станет на свои места. Но отчего ей так думалось, она сама не знала. Ведь жизнь – не компьютерная игра, в ней нет кнопки ‘Save’, нет кпопки ’Load’. Второго шанса прожить все те же события уже никогда не будет. Совершенно все равно, отыщет ли она точку, в которой совершена ошибка, или нет. Это не изменит ровным счетом ничего. Единственное, что остается – это смириться с тем, как все есть, и бороться с грядущим. С неизбежным.
Но такая осознанность приходит к любому родителю намного позже, когда они проходят через несколько кругов Ада. У нее все это было впереди. А пока Юля теребила лоб и все придумывала, отчего несчастье могло случиться. Но главное, самое страшное, она уже прочла – что хроническая болезнь непременно приведет к пересадке почек или диализу. Шансы на тьму были – 70%.
Вечером, когда Антон пришел с работы, Юля встретила его на пороге.
– Ну что, как наша девочка? Что с ней? – спросил он, быстро скидывая обувь и верхнюю одежду.
Юля в подробностях рассказала ему прямо в коридоре о разговоре с врачом. По щекам Антона потекли слезы. Он отвернулся, закрывая лицо руками. Таким она его никогда еще не видела. Юля попыталась обнять его, тогда он повернулся к ней и сам крепко сжал ее.
Прошла еще только неделя после встречи с подругами, а Алина уже вовсю действовала. В среду она решилась на разговор с Константином. Он пришел с работы вовремя, ведь у него в тот день не было «фитнеса». Как обычно, он быстро поужинал и стал заниматься с Марьяной, расспрашивал ее, как прошел день, что они делали в садике. Федя заперся в своей комнате и делал уроки или играл на планшете, никто за ним не следил.
Алина подсела близко к мужу и стала смотреть, как дочь играет с ним в магазин. Она стала помогать им, стала изображать второго покупателя. Марьяна, удивленная таким обильным вниманием мамы, просто расцвела, стала сама придумывать сюжеты, принесла пакеты с кухни для большей натуральности игры.
«Он должен видеть, что дети в вас души не чают», – пронеслись у Алины в голове слова консультанта. Константин, смеясь над словами дочери, стал смотреть жене в глаза: такого давно не было, чтобы они вместе над чем-то смеялись. В десять часов Алина заботливо уложила обоих спать, прочитав сказки дочери и рассказ Феде.
Когда они остались наконец одни, Алина заговорила:
– Костя, ты помнишь, мы искали с тобой апартаменты на Тенерифе? Я нашла идеальный вариант как раз в том поселке, что мы хотели. И цена снижена. До этого полгода висела сто восемьдесят тысяч, а сейчас уже за сто тридцать продают.
– Сто тридцать! – воскликнул Константин невольно. Глаза его загорелись. Но он тут же осекся. – Но готовы ли мы к таким инвестициям?
– А почему нет? – пожала невинно плечами Алина, – разве что-то изменилось? Тогда мы и за эту сумму готовы были купить. Ты лучше посмотри на фотографии квартиры и ее описание. Первая линия моря, новый дом, построен всего четыре года назад.
Она вручила Косте планшет, и он cмотрел на профиль квратиры на сайте как завороженый.
– Сможем приезжать туда с детьми на каникулы, на Новый год. Можем и сейчас поехать, ты нас отвезешь, а мы пробудем там три месяца.
– Так долго? – поразился Константин. – На все лето что ли?
– А почему бы и нет? Летом Феде не надо ходить в школу, уж лучше пусть дети дышат свежим воздухом и купаются, чем здесь заводскими отходами травятся. И потом, в любые каникулы можно туда рвануть – там всегда тепло, всегда можно купаться.
– Это верно, – задумчиво произнес Константин и немного лукаво на нее посмотрел. Она видела, как он мысленно уже выпроваживал их на все лето из дома. Ей хотелось вцепиться ему в горло за одни только эти его мысли и за этот противный лживый взгляд. За одну только мечту пожить со своей пассией в их квартире, в ее квартире. Но вместо этого она подошла к кухонной столешнице, налила себе немного воды и постаралась отстраниться. В животе журчало от волнения, ненависти и обиды за себя. Если из них двоих именно он не тупел и оставался умницей, работягой, постоянно учился, то почему она оказалась выше его нравственно? Почему он изменил ей, а не она ему?
– Квартира очень хорошая, – рассуждал Константин, – и по документам пишут, что все в порядке. Новая, ремонт отличный.
– А главное, какой комплекс! С площадкой, со взрослым и детским бассейном.
– Да, комплекс прекрасный. И расположение самое то. – согласился Константин.
– И агентство с безукоризненной репутацией. – Вторила ему Алина.
– И нам не придется брать кредит, такая сумма у нас уже есть.
Алина знала, почему полгода назад Костя загорелся покупкой апартаментов, даже кредит собирался брать, а затем спустя месяц резко остыл. Все совпадало по срокам. Сможет ли она убедить его на этот раз?
– Главное, никому не говорить, – сказала она нарочито серьезно, – слишком большие деньги. Да и люди такие завистливые. Кому не скажешь, все умрут от черной зависти, даже лучшие подруги и друзья, что уже говорить о других. Все вокруг такие бедные, вся страна в нищете, никто не простит нам роскоши. Невиданной и неслыханной. Никто.
Он должен был понять, что нельзя говорить той. Та будет в бешенстве. Та, Алина уже знала, жила в старой хрущевке с родителями и двумя собаками. Она подавится ядовитой слюной, когда Алина все провернет. «Тратьте как можно больше денег, особенно на совместное будущее, на детей. – Вновь услышала она слова Дарьи. – Для любовницы это хуже, чем красная тряпка для быка. Узнав об этом, она не сможет не закатить скандал вашему мужу, и тогда он начнет понимать, за что его 'любят’.
Константин закусил губу, глянув на нее. Глаза его то и дело бегали то на нее, то на планшет; он терзался доводами «за» и «против». Очевидно, что он боялся упустить столь выгодное предложение. И он боялся хранить деньги на рублевых счетах, еще памятуя о не так давно прошедшей инфляции, которая и без того наполовину обесценила их собственность в России и их накопления. К тому же, было бы крайне удобно отправлять Алину с детьми в теплые края на столь длительный срок.
Но он так же думал о той, другой, и о том, что если дело дойдет до развода, то ему выгоднее было хранить деньги на счетах, чтобы в нужный момент «спрятать» их. С одной стороны, у Константина не было явного желания оставить жену и детей без копейки в случае развода, он был не таким человеком. С другой стороны, он терялся, когда думал об этом, не представляя, как строить жизнь дальше в случае чего. Поэтому деньги на счетах были бы для него не лишними. Он хитро сощурил глаза, обдумывая разные варианты событий.
