***

Вера приехала домой на следующий день, ближе к вечеру. Постучала в ворота, подождала и постучала сильнее. Не дождавшись, когда ей откроют, она своим тайным способом открыла щеколду и вошла во двор. Со страхом приближалась к дому, она боялась войти и увидеть у себя в комнате отца, лежащего на полу. Потихоньку поднимаясь по ступенькам, думала: «Хоть бы мама была в доме». Открыла дверь и протиснулась бочком, как будто входила в чужое жилище без разрешения, но тут навстречу ей из кухни вышла мама и, раскинув руки, пошла ей навстречу. Они обнялись, поплакали, а потом Александра усадила Веру на диван и стала расспрашивать, как её приняли дедушка с бабушкой. Александре важно было каждое слово, сказанное о них и ими, и она подробно расспрашивала дочь обо всём. Потом напомнила Вере:

– Доченька, не забудь, папа уехал по своим делам, мы не знаем куда. Мы должны жить точно так, как жили при нём, пока не пройдёт какое-то время. Ты поняла?

– Поняла, – кивнула Вера. – Мама, я не хочу идти в свою комнату, я боюсь.

– Ну, хорошо, давай мы твои вещи перенесём в комнату отца, а его вещи – в твою комнату. Давай сейчас и займёмся этим.

К ночи всё было сделано, обе комнаты прибраны, везде порядок, как будто так всегда и было. Утром Вера встала, позавтракала и пошла в школу. У школы её встретил Тимофей, он улыбнулся, и от его радостной улыбки у Веры перехватило дыхание, только сейчас она поняла, как скучала без Тимки, а он подошёл и весело поинтересовался:

– Молилась ли ты на ночь, Дездемона?

Она посмотрела на Тимку весело, прищурившись:

– Ох, и придурок ты, Тимка!

– Я люблю тебя, Вера, – вдруг тихо сказал он, глядя ей прямо в глаза завораживающим пристальным взглядом.

От его слов у Веры вдруг закружилась голова, и она на мгновение прикрыла глаза, а Тимка понял это по-своему, наклонился и нежно прикоснулся губами к её губам. Вера вдруг широко открыла глаза и воскликнула:

– Тимка?! Ты это чего? Ты это… не надо! Мы не можем! Я не могу! – а потом, немного успокоившись, тихо сказала: – Не делай так больше, пожалуйста.

– Хорошо, Вера. Да я ничего такого и не сделал, просто соскучился. Всё, успокойся, я больше не буду к тебе прикасаться, пойдём в школу, а то скоро звонок.

Она с трудом досидела до конца уроков. Когда прозвенел последний звонок, быстро подхватила рюкзак и побежала домой, следом за ней выскочила Галка.

– Вера, подожди меня! – бежала за ней Галка.

Вера остановилась, подбежала Галина.

– Ты чего как ошпаренная бежишь?

– Мне домой надо. – Вера посматривала на дверь, чтобы успеть уйти, пока Тимка не вышел.

На улице было холодно, падал снег, и маленькие снежинки забивались за воротник лёгкой куртки. Вера зябко поёжилась и прибавила шагу, тут их догнал Тимофей и посмотрел на съёжившуюся от холода Веру.

– Замёрзла?

Вера, молча, кивнула.

– Пойдёмте, девчонки, быстрее, пока вы совсем не превратились в сосульки. – И, подхватив девушек под руки, быстро зашагал вперёд.

Вера выдернула свою руку.

– Не надо, я сама. – И пошла рядом.

– Ты чего такая хмурая, что-то случилось? – поинтересовалась Галка.

– Всё нормально, просто холодно, хочу домой, в тепло. – Вера поёжилась и затолкала руки в рукава.

Когда Галина свернула к своей калитке, Тимка собрался проводить Веру до её дома, но Вера категорически отказалась.

– Не надо, Тимка. Родители увидят и опять не пустят в школу. – Вера посмотрела на него и улыбнулась.

Тимофей тоже улыбнулся Вере; погладив по руке, согласился, что не стоит им вместе попадаться на глаза её родителям, и остановился у своей калитки, глядя вслед удаляющейся Вере. Ей хотелось скорее прийти домой, согреться, сесть в своей комнате и в тишине подумать о Тимке, о том, как он нежно прикоснулся своими тёплыми губами к её губам, а потом ещё о том, что он её любит. Она его тоже любит, но у неё не хватило бы смелости сказать ему об этом. Она вспоминала, какой жар разлился у неё внутри от его слов и, как сердце взволнованно забилось в груди. Но тут лоб её нахмурился, она вспомнила, что с ней сделал отец, и решила, что после этого она не может быть с Тимкой и вообще ей лучше уехать из деревни…

В выходные раздался стук в ворота. Александра, заглянув в кастрюльку с кипящим бульоном, приоткрыла крышку и пошла посмотреть, кто там. Пришли женщины на воскресное собрание к Фёдору, с ними была молоденькая девушка не из их деревни, которую за руку держала дебелая старуха с поджатыми губами.

– Привели девчушку, чтобы Фёдор из неё бесов выгнал? – зло посмотрела на них Александра.

– Ему виднее, что делать. – Женщина ещё крепче сжала руку девушки.

– Его нет, он по делам уехал. Если хотите, проходите, может, скоро приедет.

Женщины прошли в молельный домик, а вскоре ещё стали приходить, Александра им тоже сообщала, что Фёдора нет, и приглашала их пройти. Когда собрались все, а Фёдор так и не появился, отправили одну женщину к Александре.

– Скажите, а куда уехал Фёдор и когда обещал быть?

– Он мне никогда не сообщает о своих делах и, когда вернётся, тоже не говорил, так что, если хотите – ждите.

Они посидели, подождали и, не дождавшись Фёдора, стали расходиться, тихо переговариваясь между собой, а когда на следующий выходной им Александра сообщила, что Фёдор так и не приезжал, вот тут прихожане и заволновались.

– Вы в полицию заявили, что у вас муж пропал? – поинтересовалась пожилая женщина, она по-прежнему продолжала держать девушку за руку, как будто боялась, что та сбежит.

– Нет пока, жду, вдруг вернётся.

– Надо уже заявлять, а вдруг с ним что случилось.

– Вот завтра пойду и заявлю.

Прихожане ушли. Александра, закрыв за ними ворота, пришла в дом. Она готовила обед и размышляла над тем, что делать. Завтра она должна пойти и написать заявление о пропаже мужа, начнут её расспрашивать, потом искать, а если, не дай Бог, найдут, то ей – тюрьма. Она так-то толком не жила, а теперь, если ещё в тюрьму попадёт, это конец.

Александра села к столу, обхватила голову руками и долго сидела, думала, пытаясь что-то придумать, но ничего путного в голову не шло. Александра вскипятила чайник, приготовила чай и, медленно помешивая ложечкой в стакане, крикнула, глядя в сторону Вериной комнаты:

– Вера! Иди пить чай!

Тихо открылась дверь, и из комнаты показалась Вера. Александра взглянула на неё и отметила про себя, что дочь второй день ходит задумчивая, с улыбкой на губах. Вот и сейчас вышла из комнаты, не успев убрать с лица мечтательное выражение.

– О Тимке мечтаешь? – спросила Александра, с улыбкой глядя на дочь.

– Как ты поняла, мама?

– А что тут понимать? У тебя всё на лице написано. Вера, к сожалению, тебе придётся уехать жить к бабушке с дедушкой. Завтра пойду в полицию заявление писать, что Фёдор пропал, и зайду в школу, заберу твои документы. Бабушка с дедушкой старенькие, им нужна помощь. Будешь у них жить и там учиться.

– А ты, мама, как же?

– Начнут искать Фёдора, может, обойдётся, а если найдут, посадят, зато я буду за тебя спокойна, что ты у бабушки.

Вера шла в школу грустная, ей не хотелось расставаться с Тимкой, но это лучшее, что в данной ситуации её мама могла придумать. У школьного крыльца её, как всегда, поджидал Тимка. Вера так задумалась, что очнулась, когда услышала весёлый и бодрый Тимкин голос:

– Молилась ли ты на ночь, Дездемона?

– Молилась, придурок! – улыбнулась она. – Тимка, тебе не надоело каждое утро спрашивать одно и то же?

– Я же за тебя беспокоюсь, Вера! После молитвы, наверное, и спится крепче?

– А ты попробуй, помолись сам на ночь, тогда узнаешь.

– Ага! Я в одних сетях уже бьюсь, как рыба. Хочешь затянуть меня ещё в одни?

– Вот уж этого я точно не хочу, мне хватает отца. Кстати, Тимка, у нас отец пропал, мама сегодня пойдёт в полицию заявление писать и придёт в школу за моими документами, она меня отправляет в город к бабушке.

– Вера, а как же я?