После долгих убеждений Каин поступает точно так же, как и все остальные шпионы, затем к нему присоединяется и Лейла, предварительно передав на мой портативный компьютер свою улучшенную карту. Выставив из десяти человек дозорный караул по периметру колонны, я принимаюсь ещё чаще обходить строй и более внимательно следить за каждым. Их много, глаза разбегаются по этой сонной толпе, но огромный запас сил и бодрости позволяет мне держать всё хотя бы под видимым контролем. Я ни разу даже не зевнул, спать мне совсем не хочется.

Постоянные действия затуманивают разум, и я теряю счёт времени. Мне тяжело следить за боевиками, за маршрутом и наблюдать за пустыней, во избежание засад одновременно, но я стараюсь из последних сил. Постепенно первые кроткие лучи начинают касаться охладевшего за ночь песка и рассвет всё больше раскаляет воздух. Мы пришли к месту, где нужно решить, какого плана придерживаться, надеюсь, они не тронули пилотов, хотя это больше напоминает хрустальную мечту.

Включаю голосовую связь и за счёт динамика бужу всех до одного. Сонный Каин резко распахивает глаза и принимается озираться по сторонам. Затем, убедившись в том, что колонне ничто не угрожает, он принимается потягиваться, буквально привставая в седле. Закатываю глаза, Девингем такой Девингем. Отдаю лагерю команду остановиться, и все тормозят коней. Спешившись, шпионы поят скакунов водой и на ходу уминают сух пайки, решение в целом верное, мой желудок истошно урчит на всю округу и требует пищи. Но сейчас не до него.

– Мы уже пришли? – зевая, уточняет Лейла.

– Судя по твоей карте, да. Теперь нам нужно связаться с пилотами и понять, что делать дальше.

– Мне связаться или ты?

– Давай ты, я пока обойду лагерь, посмотрю, как боевики.

Спешиваюсь с коня, и Каин следует моему примеру. Мы вместе принимаемся просачиваться сквозь массу боевиков, усевшихся на песок и коней, жадно хватающих воду. Личный состав выглядит более отдохнувшим, чем вечером, значит, небольшой сон пошёл им на пользу. Хорошо. Я боялся, что их разморит ещё больше. Закончив свой обход, могу с удовлетворением констатировать неплохое состояние бойцов.

Вид Дей достаточно обеспокоенный, она усердно пытается докричаться до пилотов, но, видимо, тщетно. Значит, Громов хорошо засел там и сумел подобраться к самолётам так, что пилоты не успели среагировать. Выходит, что он не просто стоит на полигонах, но ещё и нашёл способ затаиться там и ждать. Предположим, на заброшенном полигоне это реально, но где в пустыне смогли спрятаться двести шпионов в чёрной форме? Загадка. На связь со мной выходил пилот маленького самолёта, что, если только он имел возможность держать с нами связь? Бред, такого не может быть, все самолёты оснащены по последнему слову техники.

Паника накатывает на меня новой волной. Что, если они сбили оба самолёта? Тоже не может быть. Зарево от подбитого большого лайнера полыхало бы на многие мили вдали, плюс произошло бы это ночью, так радиус видимости увеличивается в разы. Да и к моменту посадки мы были не на таком уж огромном расстоянии от пустынной взлётной полосы. Вероятнее всего, что русские не подходят вплотную к действующей площадке, а залегли вдалеке и лишь несколько из них подобрались к технике и убили пилота. Но ограничились ли они убийством? Что, если Каин всё-таки прав, и Алексей действительно примет решение уничтожить средства передвижения, заперев нас в пустыне ещё на несколько суток? Есть ли тогда смысл подставляться под столкновение? Не лучше ли вернуться и, используя то, что они не знают, где наш лагерь, пересидеть русских? Не будут же они вечно торчать на полигонах в таком количестве? Мы узнаем, когда они придут в лагерь, крысы сообщат, и тогда сможем махнуть к полигону. Но ведь самолёт не сможет прилететь вот так по заказу, а отстояться на других площадках в Австралии ему никто не даст, шпионскую технику не жалуют. Чёртовы мысли. Мерзкая безысходность. Ненавистная пустыня. Я запутался и не вижу ни одного выхода, который бы казался правильным. Везде есть тонны «но», и одна хлеще другой.

– Они не отвечают, – неутешительно отзывается Сержант.

– Я так и знал, русский слишком умный для такой промашки, – накаляет обстановку напарник.

– Знать бы, в целости ли самолёты, – размышляет Джаспер.

– Это можно проверить, - вклинивается Эрик. – Сэр, вам нужно связаться со Штабом, и чем скорее, тем лучше. Там могут отследить бортовые датчики. Если самолёт выведен из строя на столько, что не сможет подняться в воздух – определённые его датчики на радарах нашего центра полётов погаснут. Они будут отображаться на карте как существующие, но не боеспособные.

Меня пронзает необъяснимое чувство радости, будто я пятнадцатилетний мальчишка, только что получивший желанный гаджет в подарок. Дьявольски улыбнувшись, бросаю короткий взгляд на Каина и принимаюсь насиловать свой наручный компьютер. Отхожу на приличное расстояние, не стоит им присутствовать при этом разговоре. Мне срочно нужно связаться именно с Отцом и ни с кем другим. Только на него можно полагаться. Сейчас в Калифорнии как раз день, он сможет отозваться на звонок и поднять на уши центр полётов. По памяти за секунды я набираю заветный номер и жду, пока установится видеосвязь с Главой. Штаб отслеживает каждый персональный наручный компьютер, когда звонок дойдёт до кабинета Райана, он без труда увидит краткое резюме на звонящего. Главное, чтобы он был в своём кабинете, а не на собрании. В противном случае придётся штурмовать его мобильный или уж в совсем крайнем случае – звонить Ким. Она поднимет не то, что Штаб, а все Штаты, если это понадобится для моего спасения.

– Рик! Что случилось? – Отец рад и обеспокоен одновременно, на его лице сменяется огромная гамма эмоций, от радости того, что я жив и в состоянии стоять, до откровенного ужаса, нагоняемого моим внезапным звонком.

– У меня очень мало времени, Отец, мне нужна твоя помощь.

– Говори, я надеюсь с тобой всё в порядке?

– Не совсем, но это не важно, расскажу, когда вернусь. Вы прислали нам два самолёта, – сбивчиво и судорожно берусь объяснять Райану то, что от него требуется. – Пилоты посадили их там где я просил, теперь они не выходят на связь. Боюсь, что Громов добрался до них раньше и вывел их из строя. Эрик, наш технарь, говорит, что вы через центр управления полётами можете отследить, жизнеспособна ли данная техника. Уточни это и скажи мне, пожалуйста. Мне надо знать, куда вести людей и как действовать.

– Минутку.

Он набирает номер на стационарном телефоне и связывается с необходимым центром, требуя вывести все данные на его монитор. Меня всегда забавлял его чёткий и строгий тон в общении со всеми подчинёнными. Когда Глава таким голосом требует от тебя чего-то, держу пари, на твоей голове начинают шевелиться волосы. Мне редко выпадал шанс испробовать это на своей шкуре, да и, как ни крути, он никогда не получался и в половину таким холодным, по отношению ко мне.

– Самолёты целы, ничего не повреждено, проверил даже отдельные узлы, всё в норме, Рик.

– Тогда почему мы не можем связаться с пилотами? Получается, что их убили, а лайнеры оставили целыми.

– Не понимаю, чего добивается Громов, – задумчиво насупив брови, произносит Отец. – Что-нибудь тебе известно о том, что ждёт вас впереди?

– Да, нужно будет разделиться на два полигона. Отобьём на старом полигоне самолёт и полетим к пустынному. Будем стрелять с воздуха, сократим их количество и начнём прорываться к большому лайнеру. Выбора нет. По-другому нам теперь не выбраться.

– Я даю добро на этот конфликт, делайте всё возможное и выводите людей. Мне кажется, что он преднамеренно заманивает вас в ловушку. Будь крайне осмотрительным, Рик. Он уже удобно расположился там и просто ждёт вас. Его позиция выгодна, русский Наследник уже успел оценить местность, положение, и вынудит вас прийти за самолётом, потому что секретную технику никто не бросит. Делает ставку на силу, хотя я не понимаю о какой силе речь, их намного меньше.