- Где я могу получить информацию о вашем бывшем выпускнике?

- Не по адресу, - развела руками барышня и поправила очки. – Обратитесь на соответствующую кафедру или факультет.

- Я не знаю факультета, - пробормотал Глеб. – Знаю год поступления, фамилию, год выпуска.

- Ну… можете не полениться и посетить все деканаты по очереди, - и девушка снова уткнулась в монитор компьютера.

Глеб продолжал мяться на пороге, осознавая глупость подобного поведения: эта молодая сотрудница явно ничем не могла ему помочь.

- Это мой друг детства, - робко продолжил он. – Мне очень нужно его найти и пригласить на похороны нашего общего друга. Он не в курсе, но должен об этом знать… - когда Глеб произносил эту фразу, он почти не лгал, думая, впрочем, что как раз Паша знает сейчас о Вадиме куда больше младшего брата.

Девушка покачала головой, закатывая глаза.

- Как его зовут? Какой год выпуска?

- 1988. Павел Кузнецов.

Она задумалась и привстала уже было, чтобы, вероятно, заглянуть к ректору и посоветоваться уже с ним, как замерла на месте и обернулась:

- Павел Валерьевич?

Глеб пожал плечами, не желая врать.

- Из Екатеринбурга?

- Почти. Из Асбеста, это Свердловская область, - сердце Глеба подпрыгнуло к горлу.

Девушка поманила его к монитору и, порывшись в одной из папок на рабочем столе, открыла фотографию.

- Он?

Глеб задумался. Мужчина на фото был очень похож на того Пашку, но это могло быть и совпадением, особенно с учетом того, что он не видел его уже больше 30 лет. В чем Глеб и признался.

- Я не видел его уже очень давно. Похож, да, но с уверенностью сказать не могу.

- Тогда отправляйтесь на факультет физической и квантовой электроники, корпус 2, и уточните там. У них должны оставаться архивные фотографии. В любом случае, насколько мне известно, это единственный Павел Кузнецов из всех сотрудников института.

- Так он здесь работает? – глаза Глеба непроизвольно округлились.

- Преподает уже более тридцати лет, открыл свою научную лабораторию. Но я не шибко в этом разбираюсь, - улыбнулась барышня, пожимая плечами, на факультете вам расскажут подробности.

Так значит, Паша стал ученым и преподавателем одного из самых известных вузов страны… Что могло связывать их с Вадиком? Откуда у него взялось оружие?

Глеб брел по ровной дорожке, выложенной новомодной плиткой, и пытался привести мысли в порядок: если прямо сейчас он встретится с Пашей, ему нужно прямо и четко сформулировать нужные вопросы, при этом не давая понять, что ему известно про пистолет. В лоб заявить про исчезновение брата? А как объяснить, что обсудить он это решил именно с тем, кого тридцать с гаком лет не видел? Намекнуть, что Вадик что-то упоминал об их общении? А что если они не общались и Паша сам ничего не знает? А откуда тогда взялся этот проклятый пистолет? Мозги Глеба закипали, и вот он уже стоял перед входом в здание 2 корпуса, а так и не смог придумать ни одного подходящего вопроса.

Время близилось к обеду. Пары наверняка уже подходили к концу, и можно было поймать Пашу в коридоре, тем более теперь, когда Глеб знал, как выглядит он нынешний. Выяснив у вахтера, на каком этаже располагается деканат нужного факультета, Глеб принялся внимательно изучать расписание, ища в нем фамилию Кузнецов. Но не нашел. Что ж, барышня в ректорате что-то говорила про научную лабораторию – вполне возможно, Паша полностью переключился на теоретические изыскания, завязав с преподаванием. И Глеб направился в деканат, предварительно приняв самый серьезный вид, какой только ему оказалось под силу.

Секретарь деканата что-то усиленно строчила в айфоне и не сразу заметила появления Глеба.

- Здравствуйте, мадмуазель, - расшаркался Самойлов. – Не подскажете, как я могу увидеть Кузнецова Павла Валерьевича? К сожалению, не нашел его фамилии в расписании.

Секретарь, все еще улыбаясь чему-то в телефоне, подняла на Глеба круглые зеленые глаза и непонимающе захлопала ресницами.

- Павла Валерьевича? Так он здесь больше не работает…

- Как? – опешил Глеб.

- Уволился около двух месяцев назад – и из института, и из лаборатории. Трудовую забрал. Поэтому ничем вам помочь не могу, - и она пожала узенькими плечиками и снова уткнулась в телефон.

- Постойте, барышня, а как же мне его найти? – с трудом выговорил Глеб, пытаясь включить обаяние, которое лет 20 назад так помогало ему при общении с женским полом.

- А что у вас к нему за дело? – насторожилась девица.

- Хотел позвать на похороны нашего друга – ему не от кого об этом узнать, кроме как от меня… А теперь и я, выходит, не смогу ему сообщить.

- А его телефона у вас разве нет? – нахмурилась секретарь.

- Мы давно не общались. Мы с ним родились и выросли в одном городе – Асбесте, - решил пойти ва-банк Глеб.

- Это да, я еще обратила внимание, что у его родного города какое-то чудное название, - закивала девица и напряженно уставилась в монитор. – Секундочку, сейчас я дам вам его контакты.

Глеб достал телефон и включил диктофон – боялся как-то не так записать информацию, а повторно сюда ехать было слишком трудозатратно.

И только выйдя за территорию института, Глеб включил диктофон и принялся тыкать дрожащими пальцами в экран, набирая надиктованный барышней номер. Когда на том конце провода робот безапелляционно сообщил ему, что данный абонент недоступен, Глеб даже не удивился, он ждал чего-то подобного, однако, в справочник номер все же занес. Затем вызвал такси, включил водителю голосовую запись адреса, и они помчались в Коломенское, если только можно таким глаголом охарактеризовать стиль езды по московским пробкам в разгар часа пик.

У указанного дома Глеб оказался только через два часа, когда подходило обеденное время. Он все же решил сперва поговорить с Кузнецовым, а потом заскочить куда-нибудь перекусить. Дом, у которого высадили Глеба, был обычной брежневской кирпичной многоэтажкой, неотличимой от сотен ей подобных. Он подошел к подъезду, набрал номер квартиры и вызов, терпеливо прослушал пятнадцать сигналов, затем сбросил и отошел к лавочке в надежде подловить кого-нибудь из соседей из расспросить их. На его счастье уже через полчаса из подъезда к лавочке продефилировала первая бабулька и окинула Глеба хмурым взглядом. Чтобы не вызывать излишних подозрений, он тут же решился на расспросы:

- Здравствуйте! – любезно начал он. – А не подскажете, в этом подъезде живет Павел Кузнецов? Ну который в институте преподает. Десятый этаж, квартира 57. А то звоню в домофон, а никто не отвечает. На мобильный тоже, а мне бы срочно с ним связаться…

Бабуля еще раз окинула Глеба взглядом, в котором на этот раз мелькнуло презрение и насмешка.

- Кузнецов? Так он съехал уже, не ищите его тут.

- Как съехал? – опешил Глеб.

- А вот так. Да уж вот пару месяцев назад. Продал квартиру, и поминай, как звали.

- И с работы он уволился как раз два месяца назад… - пробормотал Глеб себе под нос. – Хм, странно все это. А он один жил?

- Один! Сколько его помню – ни жены, ни детей. Одни племянники, да и те редко наведывались. Сычом сидел целыми днями, ничего кроме работы не видел. Разные слухи про него ходили…

- Что за слухи? – насторожился Глеб.

- К нему в последние годы всего один человек приходил, если не считать племянников. Только он один и больше никто. Люди разное говорили…

- Что за человек? Как выглядит?

- Ну лицо интересное такое, запоминающееся. Вроде как и видела я его раньше где-то, а вспомнить не могу. Яркий кареглазый брюнет такой с бритыми висками.

Глеб дрожащими руками достал из кармана телефон, быстро нашел в интернете подходящее фото и сунул экран к носу старушки:

- Он?

Бабулька отчаянно закивала:

- Точно! Он! Частенько сюда захаживал – ну раз в неделю так уж верное дело. И вместе они постоянно отлучались куда-то – садились в машину этого бритоголового и уезжали. А что там за дела у них – да кто ж знает-то.