Он вышел из комнаты и постучался в соседнюю к Валере. Тот спал, но дверь была не заперта, и наблюдатель вошел и присел в кресло рядом с кроватью.

- Хочешь уйти отсюда назад на поверхность? – спросил он.

Валера беспокойно задергался и открыл глаза.

- Зачем? – спросил он, широко зевая.

- Здесь нет источников связи. Мы в полной изоляции и не узнаем, что происходит снаружи, упала ли комета и вообще. А что если она не упадет, а как в сказке про Муми-троллей проскочит мимо, а мы тут будем торчать два года, полностью оторванные от жизни? Ты думал об этом?

Валера почесал затылок. В пустых глазах не наблюдалось ни малейшей работы мысли.

- В Москве есть и другие бункеры. Я расспрошу о них Женю, пока он еще хоть что-то помнит, но здесь я больше не останусь. Хочешь – пойдем со мной, нет – я иду один. Решай сейчас.

Валера помотал головой:

- Ученые уже напророчили, что она упадет со дня на день. В тех бункерах еды с гулькин нос, а народу будут целые толпы. А когда они сожрут все запасы, то начнут жрать друг друга. Я выбираю безопасность, прости, друг.

- Понимаю, - кивнул наблюдатель. – Тогда я ухожу один. Вы же не против, если я набью рюкзак припасами?

Потом он отправился к Жене, рассказал ему о своем решении, попросил разрешения пополнить запасы и объяснить ему, как добраться до ближайшего бункера. Женя с готовностью пошел навстречу, позволил взять все необходимое в любых количествах, нарисовал карту пяти ближайших бункеров, до которых он в принципе мог дойти пешком, даже посоветовал податься к тому, что на Таганке – он тоже правительственный, но связь там имеется, правда, с припасами похуже, но если ему повезет, он сможет запереться там до основного наплыва людей. Впрочем, еще неизвестно, успели ли телевизионщики поднять панику до такой степени. Если да, то в бункеры теперь не пробиться.

- И знаешь что? – напоследок сказал ему Женя. – Если решишь вернуться в одиночку, дверь я тебе открою. Но только тебе одному. Для этого запоминай секретный сигнал: три коротких удара, два долгих, снова три коротких и пароль «Самойлов». Не проделаешь что-то из этого, внутрь я тебя не пущу. Впрочем, здесь имеется оружие, и если ты все же выполнишь все требования, но за дверью окажется кто-то еще кроме тебя, я застрелю всех до единого. Да, здесь есть и автоматы. А вот саму дверь взрывать бесполезно. Бункер построен на случай ядерного удара, ее разве что водородной бомбой подорвать можно.

Наблюдатель молча кивал, стараясь запомнить все сказанное. Через полчаса он уже выходил из метро на поверхность.

В первые секунды он остановился и с ужасом озирал окрестности. По его подсчетам должно было бы быть позднее утро – часов 11, что подтверждал его напрасно искавший сигнал телефон. Однако, небо полыхало кровавым почти багровым стягом. Ни единой звезды не пробивалось сквозь темно-красную пелену. Не видно было ни солнца, ни луны. Казалось, само небо окрасилось в этот жуткий оттенок. Всего-то за сутки их пребывания в бункере все так сильно изменилось? Наблюдатель едва сумел перебороть себя и тут же не ринуться назад. Надо было хотя бы попытаться найти другой бункер со связью и послушать, что говорят власти и ученые. Если они вообще хоть что-то говорят. На улице значительно потеплело, было даже почти жарко. Еще сутки – и вероятно, в столице откроется филиал Сахары. Людей на улице не было.

Он ускорил шаг: судя по карте, до бункера бежать несколько километров - он все же решил прислушаться к Жениному совету и попробовать штурмовать для начала Таганку. Город как-то слишком быстро опустел. Сухой ветер гнал по шоссе бесхозный мусор, брошенных машин было мало – вероятно, все же люди пытались спастись за городом, словно точно знали, куда именно упадет комета. В одном из автомобилей наблюдатель заметил включенную магнитолу, подошел, поймал первую попавшуюся станцию и принялся напряженно слушать. Прием был отвратительный, помехи мешали расслышать до конца все, что произносилось:

- …начата эвакуация… через четыре дня…температура воздуха поднимется до… просьба не покидать…звоните по телефонам…

Он со злостью шарахнул по панели кулаком и ускорил шаг. Теперь он был абсолютно уверен, что все бункеры забиты до отказа. Впрочем у него еще оставался шанс вернуться к Жене, если за ним, конечно, не увяжутся любители халявы.

Дорога до Таганки заняла у него около часа, и за все это время он не встретил ни единой живой души, лишь багровое небо давило на затылок, горячий воздух высушивал легкие, и с каждым шагом было все тяжелее идти.

Бункер располагался в некотором отдалении от всем известного музейного помещения, куда наверняка поначалу большинство и рвануло. Наблюдатель свернул во дворы, согласно инструкции Жени, спустился в подвал одного из еще дореволюционных домов, толкнул хлипкую металлическую дверь, проскользнул по сырому кирпичному коридору, еще одна дверь, лестничный пролет вниз, следующая - уже настоящая массивная дверь, за ней пять этажей вниз… и вот он стоит перед небольшой металлической дверью, утопленной в нишу и пытается отдышаться. Ключей у него нет - да у Жени и не может быть ключей от всех московских бункеров. Остается надеяться на удачу. Он дергает за ручку и закономерно убеждается в том, что дверь заперта изнутри. И тогда он стучит: сперва тихо и осторожно, потом значительно громче и вот уже колотит ботинком изо всех сил.

- Откройте! Я один! - кричит он. - Я безоружен, можете убедиться в этом!

Люди еще не в достаточной мере напуганы. В них еще сохранились доверие и сострадание. Лязгает замок, дверь медленно движется внутрь, и в проеме показывается голова молодого мужчины.

- Я правда один.

- Входи, - кивает он наблюдателю и поспешно закрывает за ним дверь.

- Много вас тут?

- Пара десятков. А припасов совсем с гулькин нос. Я слышал, что правительственные бункеры активно снабжались провизией, но явно не этот. Долго мы тут не протянем, - бросает короткие рубленые фразы парень.

- А связь есть какая-нибудь?

- Радио, телефон. Но они только панику нагнетают. Я бы предпочел сейчас посидеть в тишине и не знать ничего из того, что там происходит, - и он ткнул пальцем вверх. – Кстати, что там сейчас?

- Пусто. На улицах никого нет. Небо побагровело… воздух совсем сухой, и жара, кажется, надвигается…

- Значит, и правду говорят – четыре дня. А поначалу-то про пару месяцев вещали. Дескать, успеем, взорвем. Но судя по сообщениям из других стран, там творится примерно то же самое. Небо заволокло, астрономы пока не могут назвать точное место падения, только северное полушарие смогли определить. Но нам-то ведь от этого не легче… Проходи давай. Тут пять комнат всего, но как-нибудь потеснимся.

- Вот я тут из дома кое-что из продуктов захватил – все, что было, - не моргнув соврал он, протягивая парню рюкзак.

Тот поднял на него благодарный взгляд и махнул рукой в сторону комнат.

В голове вертелись мысли о необходимости возвращения. Еще день-другой, и на поверхности будет невозможно находиться. Надо возвращаться к Жене: судя по тому, что к ним никто не попытался проникнуть, про их бункер мало кто знал. Наблюдатель проковылял к комнатам и заглянул в дверь: по размерам они были сопоставимы с помещениями первого бункера, но из-за большего количества народу здесь было значительно теснее. Надо возвращаться – набатом стучала в висках мысль.

В этот самый миг во входную дверь кто-то заколотил. Парень, имени которого наблюдатель так и не попытался узнать, подошел к ней и прислушался. Стучало явно несколько человек.

- Открывай или мы прострелим эту чертову дверь!

- Сколько вас? – крикнул парень.

- Пятеро!

- Простите, чуваки, у нас тут мест нет, все впритык. Жратвы тоже не хватает. Поищите себе что-нибудь еще.

- Открывай, говорю! Иначе мы вынесем эту дверь!

- Эта дверь выдержит ядерный взрыв, - наблюдатель подошел к парню и натужно улыбнулся. – Здесь поблизости есть еще несколько бункеров, идите туда.