- Иди к черту! – прорычал он и бросил трубку.

А вот Бри отнесся к вопросу гораздо серьезнее. Родж рассказал мне, что тот приходил к нему и пытался уговорить вернуться. О подробностях распространяться он не стал, мне оставалось только догадываться, какие аргументы приводил наш кудрявый гитарист, но только Родж ответил ему категорическим отказом, и тогда тот взялся за меня. Но в моем случае причиной ухода стал Фредди, поэтому как бы сильно я не сочувствовал Бри, но вернуться не мог. В конечном итоге первым слабину дал именно Родж: Фред торжественно пообещал ему брать абсолютно любые песни, которые он только принесет. Тот моментально растаял, дело оставалось за малым – чтобы Бри признал его талант сочинительства, потому что при первой попытке вернуть ударника в семью Бри в этом отношении с треском провалился. А, может, и вовсе не пытался почесать Роджу самолюбие. Но тут уже Фредди закусил удила, и впоследствии Родж с довольной физиономией докладывал мне, как Бри, отводя взгляд и кусая губы, просил его вернуться, называл одаренным автором и твердил, что Куин без него никак не сможет обойтись. Много ли было нужно такому нарциссу, как наш Тейлор? Так и вышло, что за бортом группы я снова очутился в кромешном одиночестве.

Выпустить альбом один без Роджа я не мог – мне нужен был вокалист и соратник, сам я петь так и не научился. Бри заходил еще пару раз, пытался урезонить меня, да только что толку – Фредди так и не появлялся, а ведь именно от него я подспудно ожидал каких-то телодвижений.

Мой день рождения праздновали в сугубо семейном кругу. Присутствовали только моя и Вероникина родня. Особенно старалась ее двоюродная тетка, которая зарабатывала себе на хлеб ведением свадеб и юбилеев. Вот и на этот раз она придумала какую-то программу, устроила конкурсы, заставляла нас петь песни, а в конце учинила и вовсе форменное бесстыдство. Вывела меня в центр круга, завязала глаза и предложила угадывать каждого из гостей, целуясь с ним в губы. Я беспомощно развел руками, а Вероника весело рассмеялась: казалось, эта затея очень ей понравилась.

Первой в очереди желающих поцеловать меня оказалась Лаура, потом сама эта вездесущая тетка, ее я узнал по сшибавшему с ног тяжелому запаху духов. Всю родню я узнавал безошибочно, запнулся лишь человеке на одиннадцатом, который пощекотал меня жесткими усами. Губы его были твердыми и, в отличие от прочих гостей, которые позволяли мне лишь касаться их губ просто для опознания, ответил мне, распахнул их мне навстречу, скользнул языком в мой рот, и в тот же миг я вздрогнул и отстранился. Кто-то из родни решил подшутить надо мной? Я мысленно перебрал всех, кто был на празднике, но никто не приходил мне в голову. Дядя Стив? Кажется, он тоже был усат, любил подшутить и поставить всех в неловкое положение. Я сорвал с глаз повязку и рассмеялся:

- Вечно ты, дядя Стив, устроишь бог весть что! – но тут же осекся, уставившись в озорные искорки карих глаз.

Прямо передо мной стоял, облизывая сухие губы, Фредди Меркьюри собственной персоной.

- Поговорим? – улыбаясь, произнес он, а в стороне счастливая Вероника кивала мне, маша рукой, словно бы уже уверенная в том, что у нас все непременно наладится.

Мы вышли на крыльцо, закурили. Постояли несколько минут в тишине, выпуская в небо мутный дым.

- Родж вернулся, - произнес Фред, щелчком отправляя окурок в урну.

Я лишь кивнул, не поворачивая головы.

- Дики, ну мы же взрослые люди, а? Ну, может, хватит нам с тобой уже детсад разыгрывать раз за разом? Возвращайся, мы все обсудим.

- А что обсуждать? Тебе мое творчество не нужно, я это понял. Значит, мне надо как-то пытаться выплыть самому. Попытаюсь подыскать себе солиста, раз Родж сдал назад.

- Дики, я принимаю все твои условия. Я не буду допрашивать тебя, о чем этот твой новый хит, я буду брать на альбомы все твои вещи…

- Все не сможешь, - перебил его я. – Я пишу не меньше вас с Бри. Нам придется по два альбома в год выпускать, чтобы реализовать весь наш совместный творческий потенциал.

- Ну можно же прийти к компромиссу, а? Будем вчетвером голосовать за каждую песню и пропускать на альбом только те, что набрали не меньше трех голосов. А? Как тебе такая идея?

- Почему всегда приходится идти на крайние меры, чтобы отстоять права на творчество? – спросил я, почти не слушая его. – Почему ты согласился взять мою песню на альбом только после того, как я ушел? И почему сейчас ты так уверен, что я примчусь назад, как Родж, едва ты пообещаешь мне золотые горы?

- Дики… - повернулся он ко мне.

- Как у тебя дела с Хаттоном?

- Ты ревнуешь?

- Не так чтобы очень.

- В постели ему до тебя как до Луны.

- А не в постели?

- А в остальном он и вовсе не может с тобой соперничать. Дики…

- Фредди, я не хочу возвращаться, - устало протянул я и отвернулся, намереваясь идти назад к столу.

- Это твое окончательное решение?

- Угу, - кивнул я и тут же оказался прижат грудью к входной двери.

Фредди поспешно стащил с меня штаны, оглаживая ладонью мои ягодицы. Я бы, наверное, и хотел оказать сопротивление, отшвырнуть его в сторону и вернуться в дом, но ноги мои подкосились, и я не в силах был даже пошевелиться, лишь шумно дышал, уперевшись ладонями в дверь. Он резко вошел в меня и пробормотал на ухо, закусывая мою мочку:

- Я соскучился по тебе, идиот. Я был уверен, что ту песню ты написал, желая избавиться от меня, вот и закусил удила. Это так, Дики?

- Нет, - выдохнул я, расставляя ноги чуть шире.

- Возвращайся, - умоляющим тоном протянул он, продолжая вбивать меня в дверь.

- Да… - выдохнул я, прикрывая глаза, и в этот миг вдруг произошло что-то непонятное.

Меня толкнуло в грудь, я не устоял на ногах, отлетая назад и увлекая за собой Фредди, и вот мы вдвоем валялись на земле у крыльца оба со спущенными штанами и возбужденными членами, а на пороге стояла раскрывшая от изумления рот Вероника. Она переводила взгляд с меня на него, затем едва слышно пробормотала:

- Что это, а? – развернулась и убежала назад в дом.

В связи с триумфальным возвращением помолодевших квинов на сцену билеты на концерты разлетались с невиданной скоростью, в итоге в гастрольный график включили раза в два больше городов, чем входило в обычный годовой тур. В спешке менялись афиши, соцсети сошли с ума – и не только от факта омоложения и возвращения в состав Дикона. Немалую роль сыграла в этом и выпущенная им книга. Многие уже успели прочесть ее, фанаты безумствовали, авторы фанфиков обнимались и плакали. На долгие месяцы в мире музыки царствовала всего одна группа.

Гастроли начались с Европы. Мэри Остин приобретали места рядом с остальными тремя как полноправному члену коллектива, хоть и пребывавшему постоянно за кулисами. Для своего возраста выглядела она вполне неплохо, но держалась поначалу особняком. Лишь во Франции в гостинице Родж решился-таки и принялся аккуратно расспрашивать ее о жизни и семье. Они не виделись со дня похорон Фредди, и первое время Родж лихорадочно пытался вспомнить, как выглядели ее сыновья, чтобы найти в них какую-то схожесть со Стэнли. Отвечала она односложно да и в целом на контакт шла плохо, лишь держалась ближе к Джону – видимо, по указке сына. Им даже специально бронировали двухместные номера, чтобы она всегда была рядом. Родж с Бри, как и предполагалось, почти сразу же пошли по барам и прочим увеселительным заведениям – Бри сперва с унылой и обреченной физиономией немого смирения, а потом уже и втянувшись, начав получать радость от процесса. Джону алкоголь в принципе не запрещался, но лишь в умеренных дозах, и он приобрел бутылку лимончелло и распил ее на двоих с Мэри.

- Фредди терпеть не мог эту гадость, - начала вдруг она, и Джон тут же обратился в слух.

- Да, он все больше на виски налегал, - поддакнул Дикон.

- Под конец на водку уже перешел, - горестно вздохнула она. – Ох, видел бы он вас сейчас… как бы он был счастлив…