— Так это всё правда? Ты, вы и есть наш новый дожу, а судя по собаке, то и "Ча" — дико посмотрел на меня дед, не веря своим глазам.

— Не только "Ча", но и "Ца", раз справился со старым дожу — тихо и как-то грусно сказал ему.

Услышав это, все замерли и затем, по примеру деда, как я понял старосты посёлка, упали на колени. Постояв немного дед, а за ним и остальные, встал с колен и сказал просящим голосом: "Родной, не погуби, у нас много проблем по твоей части, помоги, сделай милость, а мы уж не поскупимся, оплатим, как сможем, а?" Да, чувствуется, что дед на своём месте, и просит, и собирается платить, но и переплачивать не будет, тот ещё фрукт. Ну что ж, как говориться, за что боролись, на то и напоролись.

— Ну, и какие проблемы у вас, хотя я догадываюсь, болезни у разумных и дикие звери на полях — предположил я.

— А ещё у Така жена никак не обрюхатится — это вылезла вперёд какая-то толстая баба пока староста был вступоре.

И эти слова вернули деда, он вынырнул из ступора и, зло посмотрев на эту бабу, сказал: "Всё так, поможешь?"

— Отчего же не помочь добрым и щедрым разумным — сказал я и заметил, что при слове "щедрым" дед скривился.

Мы всей толпой пошли в дом старосты, а он по дороге давал распоряжения, кому куда сбегать, кого позвать, кого привести, а кого и принести к нему в дом. Когда мы входили к нему в дом, то мы были с ним уже одни.

— Ложись на лавку на спину и лежи спокойно, не шевелясь — приказал я деду. Он лёг, а я начал более подробное сканирование его организма, конечно я мог бы и там на улице его вылечить, но маркетинг наше всё, надо держать марку и делать всё степенно и неспеша с чувством, толком и расстановкой. Пройдясь по животу деда, я, найдя места, поправил всё, как должно было бы быть при здоровом пищеварении, и заодно проверил всё остальное: голову, руки, ноги. Подчистил организм от шлаков и отложений. Дед задёргался от желания в туалет, и, с моего согласия, убежал, молодым козликом, туда. А ко мне в это время пошли больные: ушибы, раны, вывихи, переломы, простуда, недержание, заражение, экзема, давление и прочее, прочее и прочее. Одни приходили, других приносили, а от меня все шли своими ногами, ощупывая себя и радуясь от исчезновения боли. Я даже сходил к нескольким больным домой, это были те, которые не могли придти или стеснялись, как жена того Така, которая не могла никак забеременеть, но тут оказалась проблема не в ней, а в нём, в этом Таке. Представьте себе огромного и сильного мужика, выше меня на голову, а по мужской части слаб. Он очень переживал по этому поводу и старался перенести всё на жену, а она была ни при чём, но, защищая мужа, брала всё на себя, мол, это она не может забеременеть, и по этому сама не пришла ко мне, а позвала к себе домой. Я, конечно, разобрался в этом деле быстро и, что бы не разглашать её тайну, я сказал что нужно послать за Таком, что его жену без него осматривать не буду. И когда он пришел, то я сделал вид, что осматриваю его жену, а сам всё время разговаривал с ним и сказал, чтобы он был рядом, и тем самым лечил его, а не её, за что был удостоен благодарного взгляда его жены, но это не по мне, мне это не надо.

Наработался, в смысле налечился, я вдосталь и хотел было уже идти отдыхать в дом к старосте, который, кстати, ходил бодренько за мной, как привязанный, и во всё вникал, смотрел, запоминал и, я бы даже сказал, считал всё как калькулятор, ну кроме Така, конечно, там я на него натравил ту толстую бабу, которая выкнула про Така на улице и которая приходилась ему дальней родственницей какой-то всё знавшей и была у него дома. Так вот, устав от лекарьского дела, я пошел было с дедом к нему домой, но тут (как всегда это "но") прискакал на лошади с рогами какой-то паренёк и проорал, что, мол, звери поле доедают и стоптали всё что не съели. Тут же подали экипаж, т. е. телегу с рогатой кобылой, и мы бодренько понеслись в поле, где "бесчинствовали звери". Приехав в полю, я увидел такую картину, звери, т. е. животные похожие на косуль, спокойно, никого не боясь, жевали травку, о-о-о, растения, которые высадили крестьяне на этом поле, а крестьяне пытались отогнать косуль, но они, при приближении к ним, выставляли вперёд рога, продолжая щипать травку, вкусная наверно, не оторваться. Крестьяне бегали, шумели, орали, но бестолку.

Я сказал всем отойти в стороны от косуль и спросил старосту, что с ними (косулями) делать.

— Как, что делать — удивился дед — прогнать с поля в Лес и наказать, что бы не приходили назад — негодовал он.

— Это я и так понял, я о другом, просто прогнать или кому-то из крестьян они понадобятся в хозяйстве? — спросил я непонятливого деда.

— Как в хозяйстве, на них же не поездишь и не попашешь — не понимал или, точнее, делал вид, что не понимает, он.

— Дед, спрошу напрямую, в хозяйстве у крестьян достаточно ли мяса на прокорм себя или скотины, а? А то пока мы тут разговариваем, поле то съедается — припёр я словом деда.

— А, ты вот о чём. Да. По голове на дом надо было бы — прикинул хитрый дед.

— Так бы сразу и сказал, а то не надо, не надо. Скажи, что бы бежали по домам, стояли возле ворот или калиток и ждали эту самую голову — приказал я деду. Он распорядился и все убежали, а я, раскидав метки по животным, стал, сравнивая их с жилищами крестьян, привязывать их к избам и животные побежали к "своим" домам, где их, я надеюсь, ждали будущие хозяева. А на остальных, их было много, выгнав с поля, я наложил заклятие страха этого места, т. е. не поля, а всего посёлка с полями и, посмотрев на карту с другими животными, я также наложил заклятье на все другие стада диких животных в округе, мысленно их представив.

— Ну что ж, пора отдыхать, что-то приморился я сегодня — сказал я деду.

— Поедем ко мне, коли так — почему-то грусно сказал дед. А я подумал, что-то странно он себя ведёт, я ему всю деревню оздоровил, поля спас, всех мясом одарил, а он не доволен, наверно о деньгах думает, как и чем и сколько платить за всё это, ну-ка, гляну я в него, пока мы едем, чего он такой недовольный. А староста наш думал, конечно, про деньги, но и не только про них, а ещё он думал о том, что вылечить и избавить от животных, накормив деревню мясом, конечно, хорошо и даже здорово, что там говорить, даже очень здорово, но это раз и всё, а ему хотелось бы привязать меня к себе и что бы я был у него, как говориться, по вызову в любое время, но как это сделать он не знал. Раньше были магические камни связи, что-то типа наших сотовых, но в средневековье. Дорогая штука, но очень необходимая. А теперь, когда нет настоящих магов, где взять такой камень. Вот и наш дедок грустит и думу думает, как привязать меня к деревне или к себе без камня связи. Хитрющий он оказывается, а другим и не быть в посёлке старостой.

Тем временем мы подъехали к дому старосты и зашли в него. Староста, кстати, выглядел моложе и бегал быстрее, в смысле передвигался по дому шустрее. Накрытый стол уже ждал нас, мы сели за стол и начали есть. Всё было свежее и вкусное.

— Мы с тобой целый день вместе, а познакомиться как следует некогда было. Меня Кнопом кличут. А тебя? — представился и спросил дед. Такой длинный и Кноп, ха.

— Меня Юрий — в свою очередь представился я.

— Странное имя для наших мест. Наверно ты из далека? — спросил он.

— Ты даже и не представляешь из какого далека — ответил я.

— Ты сказал, что ты не только "Ча", но ещё и "Ца". Так что, давай за встречу и за знакомство выпьем с тобой, Юрий-Ца — предложил он, а я услышал его мысли между слов, что, мол, проверим какой ты ча или ца на самом деле.

— Давай выпьем, дед Кноп, но я должен тебя предупредить, что, когда я выпиваю, со мной и тем, кто со мной выпивает, случаются различные истории и события, как приятные, так и не очень — продолжил я разговор, а сам подумал, мол, проверяй, то проверяй, но потом, чур чтоб не пожалел об этом, ладно.