Monseigneur,

К моему крайнему огорчению и нежеланию все время жаловаться на службы и здешних мастеров, а также на недостаток ряда материалов (которые, как мне говорят, должны быть отправлены из Санкт-Петербурга), я принужден со всей серьезностью заявить, что почти все, что было для меня сделано, потребовалось возвращать на берег и переделывать. Был ли на то умысел или все происходило по незнанию или нерадению, но в равной степени это задерживает службу. Прошло уже больше недели, как капитан над портом заверил меня, что все паруса будут закончены, но не закончены ни паруса, ни станки для пушек. Медные единороги и оставшиеся артиллерийские припасы все еще не доставлены. Все шлюпки еще остаются в Санкт-Петербурге без мачт, парусов или весел, изготовленных для них, хотя все это было давно обещано. Также остается большая нужда в стекле для каютных окон (cabin windows), а те стекла, что стоят, ни за что не выдержат пушечной пальбы, так как сделаны из тонкого зеленого стекла298.

Капитан над портом постоянно донимает меня рапортами и протестами, для ответа на которые потребовалась бы дюжина секретарей; я никогда не выпускаю из рук пера, тогда как мое присутствие необходимо в каждой части порта, где идет работа.

Также от генерал[!]-майора Мюллера я получил список, в котором значится больше артиллерии и припасов, нежели в списке, данном Вашим сиятельством. Их, как я опасаюсь, невозможно принять на борт без того, чтобы заново не разобрать уже погруженное на корабли, а лафеты полевой артиллерии занимают очень много места.

Господин Мюллер также сообщает мне, что еще [нужно принять] 40 инженеров299 и офицеров морской артиллерии300 с одиннадцатью слугами, которые вместе с тридцатью восемью прочими из сухопутных сил на 80 человек превышают количество, о котором я вначале был предупрежден301.

Со всем этим корабли будут слишком перегружены, если учитывать их состояние, и Ваше сиятельство знает, что я предпринял ради экономии, чтобы уменьшить число корабельных служб в сравнении с предлагавшимися мною изначально. Я начинаю испытывать тревогу относительно всего, что касается сухопутных сил, обоза или артиллерии, а также того, сможет ли эскадра отправиться в такое позднее [осеннее] время при недостатке компетентных офицеров. Вместе с медлительностью всех офицеров, которые нуждаются в деньгах, чтобы экипироваться к походу, капитаны Бешенцев302 и Игнатьев303 говорят, что они оказались в долгах, а при этом имеют семьи, которые оставляют в свое отсутствие без пропитания.

Таким образом, если через Ваше сиятельство можно что-то для них получить, это нужно сделать поскорее, дабы у них было время потратить средства на необходимое для похода. В этом случае они попросят увольнительную, чтобы отправиться в Санкт-Петербург и распорядиться с деньгами; с моей стороны будет жестоко в этом им отказать, однако на благо службы я должен это сделать.

Для меня будет невозможно вопреки Вашим приказаниям иметь честь предстать перед Вашей светлостью до тех пор, пока я не получу при большем старании некоторые вещи, чтобы не рисковать с отправкой флота в этом году. А я должен, если возможно, исполнить обещание быть готовым к выходу из гавани к годовщине коронации Ее императорского величества, хотя при всех моих величайших усилиях многое заставляет меня в этом сомневаться.

Имею честь оставаться с величайшим почтением и привязанностью преданнейший и покорнейший слуга Вашего сиятельства

Д. Э.

Его сиятельству графу Панину

Кронштадт, 15/26 сентября 1769 г.

От его превосходительства контр-адмирала Элфинстона, главнокомандующего эскадрой кораблей и судов, участвующих в секретной экспедиции

Понеже болшая часть афицеров и матрозов порученной мне эскадры должности морского человека практиков не разумеет и не знакомы с зарубежными походами, настоящим вам велено после того, как вы встанете на якорь на рейде Кронштадта или на другом рейде, где вы можете оказаться впоследствии, приучитца всякой части должности морскаго человека, во-первых, особливо рифованию и убиранию парусов по марсельному и брамсельному, такоже и киданию лота304, пока всякой человек в должности своей не будет совершенным, приказать же вам мичманам и ундер офицерам вашим, чтобы они были на реях и на марсах с матросами для ободрения и показания, а будучи на море, всякому человеку учится компасу и правлению кораблем, и во всех способных случаях людям вашим велеть вам учитца действовать малыми орудиями и ружьями, зачиная каждой день десятью человекам и продолжая так попеременно, пока череда первых десяти не придет, разделят[ь] же вам число людей ваших на разныя части в состоящих пятидесяти или в шестидесяти человеках с определенными к ним офицерами, тем строго смотреть, чтобы они не токмо приучены по вышеписанному, но чисте, опрятне и з своих мундиров бережливе были, а понеже от исполнения вышеписанного порятку честь флага Ее императорского величества и польза Российскаго императорскаго флота зависит. В том господину командующему мне месячно репортовать, как кто из афицеров и матрозов ваших в предписанной своей должности успевает, дабы возмет не учинять им по их достоинству и недостоинству.

Для лутчаго порятку сухопутнаго воиска, кои принято будет на корабль и для збережения здравия всех служителей, сим вам велено разделять оное воиско яко морские служители по вахтам, так, чтоб денно и ночно и с афицерами своими на верхней палубе была, а всегда во время хорошей погоды в 9-м часу по утру койки все на верхнюю палубу вынести, тогда меж палубы выскресть скрипками и вымыть, а умывание сие велеть вам учинить, хотя б сухопутное воиско и не было когда на корабле, койки в свои места они повесят не ранее пятаго часа на море и не ранее захожденния солнца при портах, курение табаку между палубами запрещать вам строго, також запрещать вам хождение с огнем в нижней палубы или под оным без фонаря; [чтобы вы под своим попечением хранили] у себя ключи от пороховых и припасных магазинов, никому не пустить в припасные магазины без мичмана, а во оных спать отнюдь никому не дозволять.

И когда эскадра Ее императорского величества будет в каком-либо порте и на рейде, шлюпка с лейтенантом и гардемарином для караула должна идти на веслах от одного корабля эскадры к другому, начиная с младшего капитана, и грести вокруг и между кораблями, чтобы предотвратить любую неожиданность, и держать офицеров в готовности исполнять свои обязанности. Если офицера в сторожевой шлюпке не окликнет офицер на судне, мимо которого он проходит, он должен отметить название корабля и вахтенного офицера. Рапорты охраны должны направляться мне каждое утро в 8 часов, что является приказом.

Дано в Кронштадте 15/26 сентября 1769 г.

Д. Э.

Капитанам кораблей и судов, находящихся под моим командованием305.