– Я тоже очень сожалею, мой принц, что мой брат повел себя недостойным образом, – сдержанно ответил хозяин. – Я еще раз приношу вам свои извинения и готов отвечать, как того требует обычай, перед вами или уважаемыми валькириями.

– Древний обычай требует поединка, – сказал Локи. – Кто победит, тот и признается правым безо всяких разбирательств, а кровь проигравшего смывает все обиды. Я лично предпочитаю более цивилизованный путь: следствие и суд, и в результате определить для виновника наказание, штраф и тюремное заключение. Но следствие – дело долгое и неприятное, а у нас сегодня еще большие планы. Поэтому я предлагаю следующее: обвиняемого мы посадим под стражу до завтрашнего дня. У него как раз будет время обдумать, переосмыслить свои представления об обращении с женщинами... Особенно с валькириями. И валькирии тоже... осознают свои ошибки, – он внимательно посмотрел на Бэйле, и та смущенно опустила глаза. – И с пользой проведут время.

– На воле? – спросил Гассиан.

– У меня нет оснований для ее ареста, – развел руками Локи. – Она никому не угрожает. А для твоего – есть, и это не только ее обвинения. Я сам вижу, что ты агрессивен. И я не могу допустить, чтобы на празднике, где вино будет литься рекой, ты захотел кому-то отомстить. Посидишь под арестом. Если потом выяснится, что я был неправ, я принесу извинения.

– Засуньте их себе... – прошипел Гассиан.

– Прошу прощения? – от вежливой улыбки Локи повеяло смертным холодом.

– Гасс! – Теорик дернул брата за плечо, но того уже понесло.

– Запрете меня, а сами будете развлекаться с ней? Рассказывать и показывать, когда надо дарить ленты, а когда нет? Ты считаешь, что если ты принц, так тебе все можно! И ты тут один прав кругом, а мы ничего не стоим?! Да что ты знаешь обо всех нас! Приперся тут впервые за тысячу лет и сразу судить начал! И изображать, будто великую милость оказываешь! И подстилок своих с собой приволок, чтобы мы, сирые и убогие, позавидовали! Да в гробу я вас всех видал!

Теорик сильным ударом в лицо сбил его с ног.

Гассиан приподнялся на локтях и кровью сплюнул на зеленую ленту. Посмотрел на Локи, стоявшего неподвижно, даже не изменившегося в лице. И вдруг словно осознал, что натворил, зажмурился и отвернулся.

Никто не двигался, даже будто и не дышал. Сиф замерла, уже приготовившись, что сейчас начнется бойня. Ведь нельзя же спускать такое...

– Мой отец за подобные слова отрубил бы голову без суда и следствия, – произнес наконец Локи. – Всем. Я не отец. Я признаю, что ваши претензии к нам не беспочвенны: мы действительно ничего не знаем о жизни здесь. Но оскорбление королевского посланника я не могу оставить безнаказанным. И в этот раз я предлагаю обратиться к древним обычаям: пусть поединок решит, за кем из нас правда.

– Да будет так, мой принц, – прижав руку к груди, поклонился Теорик. Брат его все так же сидел на земле, пряча лицо.

Сиф даже стало его жалко: он не выглядел крепким бойцом. Локи убьет его в две секунды даже голыми руками.

– Кирия Сиф, – Локи повернулся к ней. – Как капитан, выберите, кто из ваших воинов будет представлять королевский дом в поединке.

И как же она не сообразила: конечно, в таких делах принцу негоже биться лично. Но и рядового воина посылать неуместно.

– Я, – ответила она, выходя вперед и кладя руку на глефу.

К тому же она чувствовала вину за случившееся. Не надо было тешить собственные глупые амбиции и удерживать Локи при себе. Пошел бы он сразу, как хотел, искать Бэйле, все было бы иначе.

Локи кивнул и посмотрел на хозяев:

– Кто выйдет от вас?

– Я, – мрачно ответил Теорик, не глядя ни на кого.

Сиф окинула его быстрым оценивающим взглядом. Рослый, кажется сильным, но вряд ли в этой глуши у него была постоянная хорошая практика... Будет наверняка давить массой, с такими бойцами драться несложно. Главное — не недооценивать противника, – одернула она себя.

– Да будет так, – подытожил Локи. – Поединок состоится сейчас же за стенами крепости. Господин Теорик против кирии Сиф. На любом немагическом оружии. До полной победы одного из вас. Или до признания поражения.

Сиф и Теорик поклонились принцу в знак согласия, и Сиф подумала, что надо попросить Локи вернуть ей ее боевую одежду, не в этом же безобразии драться. И тут же ее внимание было отвлечено громким женским возгласом. Это невеста Теорика подбежала к нему.

Он обнял ее, поцеловал в лоб и что-то тихо сказал. Она помотала головой и, вырвавшись, бросилась к Локи.

– Сигюн! Не надо! – крикнул ей вслед жених, но она не послушала.

– Мой принц! – воскликнула девушка, падая на колени перед Локи. – Я умоляю вас о милости! Это же в вашей власти. Явите свою благосклонность к своим подданным! Ради моего праздника! Это будет самый лучший подарок. У вас не будет более преданных слуг, чем я и мой муж, если вы простите его неразумного брата.

Локи наклонился и поднял ее на ноги. Маленькая и худенькая, она еле доставала ему до плеча и смотрела на него снизу вверх, как ребенок.

– Я был бы рад простить, – сказал Локи. – Я сам не люблю все эти драки. Но... Если бы господин Гассиан оскорбил бы лично меня за кружкой пива, я бы просто дал ему в морду. Этого было бы достаточно. Но он оскорбил моих людей. Он оскорбил короля. Я не имею права оставить это безнаказанным. Все, что я могу — это попросить его самого выйти отвечать за свои слова.

Он взглянул на Теорика, словно намекая: воспользуйся, не порти себе праздник.

– Я отвечаю за все, что сказано моими людьми в этих стенах, – хмуро ответил Теорик, не глядя на невесту. – Я готов биться.

Локи виновато улыбнулся Сигюн.

– Бойцам приготовиться, – объявил он. – И начнем, не откладывая.

Сигюн заплакала.

– Почему он не предоставил драться брату? – спросила Сиф, поправляя ремни и застежки боевых доспехов. Грета и Тильда помогали ей. Бэйле рядом держала наготове ее глефу. Локи, с помощью магии вызвавший сюда ее снаряжение, стоял рядом, скрестив руки на груди, и смотрел, как она собирается.

– Гассиан не воин, – объяснил Локи. – Он не выстоит против даже самой слабой валькирии. И Теорик это знает. И потому будет биться сам. Как сильнейший боец. И оказывает нам уважение, что выходит сам, а не выставляет кого-то менее благородного.

– Но он же сам согласен, что брат не прав, – возразила Сиф. – Было бы справедливо, если бы Гассиан ответил за свои слова смертью.

– Справедливый и благородный хозяин наказывает своих людей сам, – ответил Локи. – Не доверяет это посторонним. Теорик именно такой. Он делает то, что должно. Я бы сделал то же, если бы речь шла о моем брате.

– Тор никому бы не позволил драться вместо себя.

– Кто знает, когда и вместо того нам придется выйти, – Локи пожал плечами. – Сегодня ты идешь за меня.

– За королевский дом Асгарда, – холодно поправила она.

– Королевский дом благодарен, – Локи поклонился, прижав ладонь к груди. – И надеется, что ты отстоишь его честь.

Сиф не ответила, яростно рванула ремень перевязи. Так что чуть не задохнулась.

– Он же не попросит пощады, – наконец озвучила она то, что не давало ей покоя с самого начала, как только она поняла, что ей предстоит смертельный поединок с Теориком.

– Не попросит, – согласился Локи.

– Убить его в день свадьбы?

– Как сказал однажды мой брат, на поминках тоже можно неплохо наесться.

– Это была неудачная шутка, – ответила она, принимая глефу из рук Бэйле.

Локи сделал знак рукой, и девушки тут же вышли, оставив их наедине.

– Не знал, что несостоявшаяся свадьба может так растрогать валькирию, что ей вдруг станет жалко убивать, – едва слышно произнес он. – Неужели все-таки представила себя на месте невесты?

– Я бы с радостью тебя убила! – прошипела она.

– Жалко, что жених не я, да? – с привычной издевкой ухмыльнулся Локи.

Сиф не ответила и пошла на середину наскоро огороженного ристалища. Теорик уже ждал ее с мечом и щитом в руках и не смог скрыть удивленный взгляд при виде ее глефы. Видно, здесь такое оружие почиталось и впрямь сказочным.