– Скажи, что ты шутишь, – сквозь зубы произнес Локи.

– Ты будешь отрицать, что говорил это все?

– Говорил. Но при других обстоятельствах. И никогда не думал, что ты станешь трактовать мои слова таким образом. Скажи, что ты не всерьез.

– Нет, Локи. Ты думаешь, что я могу тебе верить? Талантливому лжецу, богу обмана? Я не поклянусь даже волосом, что знаю, что было у тебя на уме все эти годы, пока мы были вместе! А сейчас… Такой удобный случай…

– Пошла вон, – перебил ее Локи еле слышно. И Сиф осеклась, почему-то почувствовав страх.

– Ты…

– Вон. Пока я не убил тебя, – в руке у Локи появился обнаженный нож. Сиф чуть было не пошатнулась, но валькирии же ничего не боятся. И никогда не бегут.

– Локи…

– Вон отсюда!!! – заорал он, швыряя нож в нее.

Сиф бросилась за дверь, уже больше не думая о том, как она выглядит, лишь о том, что против разъяренного мага ей не выстоять. И лишь в коридоре, переведя дыхание, почувствовала, что у нее горит висок, и по щеке течет что-то липкое. Кровь. Нож Локи, задев ее по касательной, поранил кожу и срезал прядь волос.

«Вот и все», – стучало у нее в голове, пока она шла к себе – по обычным, не тайным лестницам и коридорам, впервые за долгие годы.

====== Часть 7 (3) ======

Они и раньше ссорились, иной раз даже до крика и пару раз даже дрались. Но никогда Сиф не было так больно и пусто на душе, и так страшно. Она не понимала, что случилось с Локи. Она не понимала, что вызвало в нем такую ярость, но чувствовала, что в этот раз все серьезно. И даже если она через час к нему придет, виновато заглянет в глаза и нежно поцелует, он ее не простит.

Нужно ли ей его прощение? Вот в чем вопрос, – рассуждала она, вернувшись к себе и забираясь в теплую ванну, с ароматными маслами. Она же валькирия. Не какая-то девица, мечтающая о муже и ребенке. Чего ей цепляться за мужчину? Замуж за него она все равно не собирается. Ребенка от него тоже не хочет. Для секса? Да будь у нее желание, любой мужчина Девяти Миров почтет за счастье разделить с ней ложе. Это просто привычка. Привычка, что он всегда рядом. А от ненужных привычек надо избавляться.

А что если в ее словах про Тора есть какое-то зерно правды? Поэтому Локи так и разозлился? Она угадала его тайные помыслы, такие тайные, что даже себе он боялся в них признаваться. Ведь правда, если Тора не будет, Локи останется единственным сыном Одина, и Одину придется объявить его наследником. Это будет триумф, которого Локи так жаждал. А если нет, если он действительно ничего не замышлял, и просто решил, что спасти ее для него важнее, надеясь, что Могучий Тор, как обычно, сам выкрутится, не захочет ли он теперь специально подстроить такую ситуацию… И получится, что виновата будет Сиф, что заронила эту идею в его голову.

«Ох, Локи, я правда хотела бы тебя понимать. Но не понимаю ни капли».

Пойти к нему она так и не решилась и увидела только на следующий день после обеда. В западной галерее Золотого Чертога он разговаривал с одним из советников Всеотца. Сиф надеялась пройти мимо, поздоровавшись разом с обоими, и не останавливаться, чтобы им не мешать. Но советник закончил разговор раньше, чем она подошла, и ушел, по пути кивнув ей. А Локи остался стоять. Деваться было некуда, разворачиваться и уходить было совсем по-детски. И Сиф подошла, отмечая про себя, что выглядит он сейчас неприветливо и вообще не лучшим образом. Затянутый в свой обычный черно-зеленый камзол, с приглаженными, практически прилизанными волосами и с бледным, осунувшимся лицом.

– Привет.

– Привет, – Локи оглянулся. И Сиф все-таки остановилась. На его левой щеке под глазом алели три глубокие царапины, как будто какой-то зверь или птица ударили его по лицу.

– Что с тобой? – обеспокоено спросила она.

– С отцовским вороном неудачно поиграл, – холодно ответил Локи. – Ты что-то хотела?

– Локи… – оглянувшись и убедившись, что вокруг никого нет, она подошла и взяла его за руку. Он поморщился, как будто от боли, и внимательно посмотрел, ожидая, что она скажет. – Давай не будем ссориться из-за глупостей? – миролюбиво предложила она.

Он выдернул руку.

– Это не глупости. Если ты хочешь попросить прощения – я тебя слушаю.

– Я?! Ты меня чуть не убил вчера!

– Хотел бы – убил бы, – напомнил Локи. – Но мне стало жалко. Вдруг ты еще одумаешься.

– Локи!.. – возмущенно начала она, но он перебил:

– Ты вчера очень сильно оскорбила меня, Сиф. Ты хоть сама понимаешь это?

Она промолчала. Она догадывалась, что он на что-то обиделся, но в чем именно ее вина – так и не понимала. Она посмотрела на Локи, ожидая, что он объяснит, но он лишь покачал головой:

– Нам не о чем говорить, пока не поймешь.

– Ты не хочешь объяснить?

– А надо ли? Ты так давно меня знаешь… Так много. Я столько тебе рассказывал, я никому столько не рассказывал о себе. А ты все равно не понимаешь. Или наоборот – очень хорошо понимаешь и бьешь специально по больному, притворяясь дурочкой? Может, это я о тебе ничего не знаю, и все эти годы ты врала не только всем в округе, но и мне?

– Как ты смеешь! – прошипела оскорбленная Сиф.

– Ты-то посмела, – он изобразил улыбку. – Теперь мы квиты? Счастливо оставаться.

После этого она не видела Локи несколько дней. То ли он пропадал где-то вне Золотого Чертога, то ли искусно не попадался ей на глаза. Она не знала и ни у кого не спрашивала. Гнев, поначалу бурливший в душе, постепенно утих, и снова стало как-то грустно и пусто. Ей сильно не хватало Локи. И только гордость и вовремя всплывающее воспоминание, что он ее оскорбил и не извинился, не пускало пойти к нему первой.

Он появился за ужином в общей малой столовой. Тор, Троица и Сиф как раз были там, обсуждая, какие есть варианты, чтобы поразвлечься и размять засидевшееся в ножнах оружие. Локи вошел и как ни в чем ни бывало сел за их стол, поздоровавшись за руку с братом, остальным только кивнул. И сделал вид, что совершенно не замечает их удивленных взглядов. А удивиться было чему: во-первых, царапины на щеке все еще сильно выделялись, хотя на Локи обычно все заживало очень быстро; а во-вторых, виновник царапин, ворон Одина, сидел у него на плече и с достоинством взирал на присутствующих.

– Что такое? – наконец поинтересовался Локи, придвигая к себе тарелку, полную всякой снеди. – Я вам помешал?

– Нет, конечно, – ответил за всех Тор. – Просто… Это же Хугин?

Локи посмотрел на свое плечо, словно только что обнаружил на нем птицу, и кивнул.

– Что он здесь делает? – спросил Тор.

– Следит, чтобы твой неразумный младший брат не наделал глупостей, – сказал Локи и почесал ворону шею. Сиф обратила внимание, что он был в митенках. Наверно, чтоб ворон не сильно царапал.

Тор недоверчиво покосился на брата. Уж кто-кто, а из них двоих глупости чаще делал старший. А Локи, значит, опять врет.

Локи принялся за еду, Тор продолжил рассуждать о ближайших планах, но разговор при Локи и вороне не клеился. Особенно когда Хугину наскучило сидеть на плече младшего принца, и он облетел стол, ища, чем бы поживиться у прочих сотрапезников. Тор кинул ему кость, но ворон не сделал даже попытки, чтобы поймать. Покружил над Вольстаггом, но тот пожадничал делиться остатками еды. Сиф бы поделилась, но свой скромный ужин уже успела съесть без остатка.

Хугин вернулся к Локи и что-то прокаркал ему, снова опускаясь на плечо.

– Ну, видишь, – ответил ему Локи и, взяв кусок мяса со своей тарелки, предложил.

Ворон, расправив крылья для равновесия, спустился по его руке до локтя и взял мясо.

– Он тебя изуродовал, а ты его угощаешь, – озвучил Тор общую мысль.

– Он не со зла, – ответил Локи, предлагая птице еще кусок.

– Я бы ему голову свернул за такое.

– А отец бы свернул голову тебе. Стоят ли три маленькие царапины такой цены?

– Проступок должен быть наказан, какой бы он ни был, – убежденно сказал Тор.

– А ты уже вынес приговор? – Локи приподнял бровь. – Быстро. Ну… тебе, как будущему королю, виднее, как вершить правосудие.