– Ты не сказала, что это будет он, – обличающее изрёк Инвар.

– Чтобы целые сутки выслушивать твои нотации? Извинись перед нашим гостем. Немедленно!

Мария раскраснелась от возмущения. Мужчины невольно ею залюбовались.

– Ну, извини, – выдавил из себя Инвар.

– Да ладно, – ответил Рон, который, в глубине души, не мог не признать некоторую справедливость такого приёма.

В отличие от напарника Пола Говарда, его чувства к Марии приятельскими назвать было нельзя. Они вошли в коридор. Тут из одной из комнат вышла Долорес, младшая сестра Марии, с малышкой на руках.

– Привет, Рон, – бросила она полицейскому и обратилась к Инвару: – Родственник, я не нанималась вашего детёныша нянчить. Забирай, а то я на встречу опаздываю.

– Так, с этого места поподробнее: с кем ты встречаешься? Опять с этим неадекватным кринаром? – нахмурился Инвар.

Ответа девочки Рон не услышал. Мария, обрадованная тем, что муж от неё отвлёкся, быстро провела полицейского в комнату, оборудованную под танцзал. Если сначала Рон был рад побыть рядом с волнующей его женщиной, то к концу занятия он не чувствовал ни ног, ни спины. Мария оказалась очень требовательным и добросовестным учителем.

– Ничего, мышцы поболят немного. На ночь поставь обезболивающий пластырь и к завтрашнему утру будешь, как новенький. А я до завтра попытаюсь разузнать, что говорят о “Хрустальных сердцах”. Соберу последние сплетни.

Мария взглянула на Рона с сочувствием. Тот держался из последних сил и даже попытался пошутить:

– Твой муж, наверное, установил голографическую камеру наблюдения.

– А ты как думал? – засмеялась Мария, и помахала рукой одному из углов комнаты.

Наклеенный на предплечье обезболивающий пластырь подействовал. Рон с облегчением вытянулся на постели. Однако сон не шёл. Память услужливо воспроизводила все подробности общения с Марией. Теперь Рон лучше понимал Инвара. Что-то действительно многовато подозрительных типов привлекает эта женщина. Вон новенький лейтенант – сухарь сухарём – и то запал, спутник отработанный. К списку претензий к новому начальству добавился ещё один пункт. “Вот бы ему в глаз зазвездить”, – мечтательно подумал Рон, засыпая.

На следующий день Рон довольно удачно воспроизвёл заученные накануне движения, обрадовав свою учительницу.

– Тебя точно возьмут, – удовлетворённо сказала она. – Хорошее чувство ритма, знание основ. Молодец.

Полицейский и хозяйка дома устроились на диванчик. Мария начала рассказывать всё, что узнала от знакомых о “Хрустальных сердцах”. Группа стала известной с подачи графа Смита около двух лет назад. Тогда же появился и импресарио Виго Винс. Он поменял весь состав группы. В кругу танцоров было замечено, что набирались девушки одинокие, без семей. Тогда сплетничали, а не сутенёр ли Виго? Но подозрения не подтвердились. Даже граф, при всей его любвеобильности на нравственность участниц группы не покушался. Девушек держат в строгости. Свидания с молодыми людьми не поощряются. Их даже прозвали “Монастырь хрустальных сердец”.

По технике танца уровень повыше среднего, но классности не хватает. Не помешал бы опытный хореограф. Но Виго всё устраивает. А для окраин галактик и такое исполнение годится. На этом моменте дверь открылась, и вошёл Инвар.

– Я случайно услышал, что речь идёт о Виго Винсе, – произнёс он.

“Ну конечно, так я и поверил, что случайно, стопарсеково комната не только под наблюдением, но и на прослушке”, – отметил про себя Рон. Но внимательно слушал, понимая, что просто так Инвар, бывший капитан комитета межзвёздной безопасности, в разговор бы не вмешался.

– Виго Винс проходил в нашем ведомстве свидетелем по делу о контрабанде. Чем уже не помню. Мне всегда казалось, что он сам по уши замешан, но прилунить его не удалось, доказательств не хватило. У меня остались в КМБ кое-какие связи. В понедельник уточню, что было за дело и позвоню, – Инвар смотрел на Рона если и не совсем дружелюбно, но без прежней подозрительности. Полицейский искренне поблагодарил Марию и Инвара и попрощался.

Он подумал, что неплохо бы было раздобыть приборчики для прослушки и микрокамеры. Те, что им выдавались в полиции, были устаревших марок, и Рон направился к знакомому частному детективу, в прошлом тоже полицейскому. Тот с удовольствием снабдил бывшего коллегу. Конечно, не совсем бескорыстно, а за нужные для расследования какого-то дела сведения.

Утром понедельника лейтенант Мэрфи, вернувший свою надменность, инструктировал Рона. Старший сержант с трудом удерживал зевоту. Помогала мысль, о том, что начнётся, если он сейчас зевнёт. Звонок Инвара пришёлся кстати. Виго Винс проходил свидетелем по делу о контрабанде алмазов.

– А визитной карточкой группы являются украшения из хрусталя, – задумчиво произнёс Рон.

– Этого не может быть, – лейтенанту вновь изменило спокойствие. – Не рискнут же преступники на виду у всех провозить в бусах или серёжках алмазы под видом хрусталя? Или рискнут?

Мэрфи выглядел настолько сбившимся с курса, что Рон подумал: “Ещё пара недель в нашем отделении, глядишь, и человеком станет”. Вслух полицейский сказал:

– А кто из таможенников рискнёт проверять танцевальную группу, которой покровительствует шишка из Совета Галактик? Если заявлено в декларации, что личные украшения из горного хрусталя, это и берётся на веру. Никто не захочет получить звездец от начальства.

– Если речь об алмазах, вряд ли мы найдём девушку живой, – лейтенант словно подглядел мысли Рона. – Наверное, что-то узнала. Но мы не должны сбрасывать со счетов и другие версии, чтобы не пойти по ложному пути. Дело приобретает серьёзный оборот, поэтому я буду вас…тебя лично страховать.

Мэрфи весь подобрался и напомнил ищейку из старых фильмов. “Сейчас, наверное, уж не осталось таких собак, всех заменили киборги”, – совсем не к месту подумал Рон.

Соискателей в школу “Хрустальный свет” оказалось на удивление много. Каких мужчин только не было. И женихи, готовившие свадебный танец, и пенсионеры, и представители “сидячих” профессий, даже парочка военных. Так что Рон не выглядел, как сказали бы древние, белой вороной.

Благодаря напарнику Полу Говарду, чья тёща преподавала студентам древнеземлянский язык, полицейский знал много старинных выражений. Сейчас крутилось в голове про танцора, которому что-то там мешает. Правда, что именно, Рон не помнил. Он легко прошёл отбор и тут же был направлен мило улыбающейся девушкой в соседний зал на первый урок. Партнёрша понравилась сразу – любительница поговорить.

Эрика, так звали девушку, до того, как началась музыка, успела сообщить, что она в группе недавно, но ей тут не нравится. Урок шёл в быстром темпе и длился полтора часа без перерыва. Рон устал, как после длительной пробежки. Эрика же оставалась такой же неутомимой. Рон спросил, можно ли её проводить.

– Сегодня Виго нет, поэтому можно, – сообщила девушка и побежала переодеваться. Рон подождал Эрику у дверей школы танца.

– Ты случайно не полицейский, – Эрика безмерно удивила Рона этим вопросом, но он как можно беззаботнее ответил:

– Нет, я пилот общественного звездобуса. А чем тебе не нравятся полицейские?

– Моя подруга начала с одним встречаться и пропала. Ой! Нам же запретили об этом говорить с партнёрами, – девушка даже остановилась, прижав ладошку к губам.

– Уже сказала, – засмеялся Рон, – Как говорили древние: болтун находка для шпиона.

– Какой ты умный, старинные пословицы знаешь! Ладно, думаю, тебе можно всё рассказать. А то так хочется поделиться, а не с кем.

Моя подружка, Марта, мы вместе в группу пришли, последнее время что-то скрывала. Это началось после гастролей на Марс. Мы тогда сначала на Плутон слетали, там рекламировали безделушки из хрусталя. Ничего особенного не случилось, а подруга ходила хмурая. Я к ней с вопросами, а она тоже всё старинную поговорку говорила. Сейчас вспомню. А: “Крепче знаешь, меньше спишь”, а может наоборот. Что-то я болтаю и болтаю, может тебе не интересно? – Эрика вопросительно посмотрела на Рона, заметно было, что девушке действительно не терпится поговорить.