Многоквартирный домик, в котором жила репортёрша Софья, располагался на Дубовой алее, был он четырёх этажным с несколькими подъездами в каждом по четыре квартиры на этаж. Только уже нажимая кнопку домофона, я вдруг понял, что совершенно забыл отписаться или позвонить девушке. Предупредить, что скоро буду.

Не то чтобы она меня не ждала. Наоборот, сама утром позвонила и просила подъехать вечерком. Что-то она там накопала, однако редакция внезапно загрузила её работой после какого-то особенно громкого скандала в ресторане «Провансаль», расположенного на верхнем этаже памятного мне «Виктори-тауэра» с римской цифрой «5» ну или с английской буквой «V» на крыше. Именно напротив него мне в прошлом году, словно бы в шпионском боевике, тайно передавали ключи и документы от моего «Карателя». Да и сама машина дожидалась на Vip-стоянке именно этой высотки.

В любом случае, приехать к нам Софья не могла, ну а мне, прогуляться и проветрить мозги, было не трудно. И видимо, как итог, я пришёл то ли не вовремя, то ли наша пиранья пера срочно куда-то уплыла виляя бумажным хвостом… потому как динамик чирикал в холостую противным звуком вызова, но никто мне не отвечал.

— Да! Ни на что подписываться я не буду! Уходите! — вдруг резко ожил через пять минут экранчик, и на нём вместо лого появилась лицо девушки с полотенцем намотанным на голове.

— Эм… Это я… — произнёс я и даже приветственно помахал рукой в камеру. — Прости, что позвонить забыл.

— А Кузьма… — девушка чуть покраснела, а затем, помолчав с пару секунд сказала как-то через-чур уверенно. — Заходи! Третий этаж.

Не успел я подняться по лестнице, потому как лифтов в подъезде не было, да я ими и не пользовался никогда, как щёлкнув, открылась нужная мне довольно массивная дверь. Софья в мягких домашних тапочках, ультра-коротком халатике и действительно с полотенцем намотанным на мокрые волосы, выглянула на пролёт. Судя по всему, я выдернул её прямо из душа и она даже не успела вытереться как следует.

— З-заходи быстрее! — чуть взволнованно произнесла журналистка, осматривая пустой подъезд. — А то завтра в моей же колонке уже про саму меня и одного национального героя кто-нибудь напишет!

— Всё так серьёзно? — хмыкнул я, закрывая за собой дверь и не без удовольствия оглядывая стройные ножки, едва прикрытые почти ничего не скрывающим подолом и крупную крепкую грудь, проступающую под махровой тканью халата.

— Лучше тебе не знать, — со вздохом отмахнулась она. — Некоторые господа из нашей студенческой богемы, похоже, решили, что я их враг номер один и так и мечтают поймать меня на чём-нибудь горяченьком.

— А что ты подписывать отказываешься, — вновь спросил я, продолжая любоваться девушкой.

— Да… Ходят в последнее время тут всякие «активисты»… — фыркнула она. — Подписи непонятно на что собирают. И вообще! Кузьма Васильевич! Ведите себя по джентельменски, вы практически раздели бедную, невинную меня взглядом! Могу ли я считать это за предложение?

— Пока — не можешь, — усмехнулся я. — И я никогда не говорил, что я джентельтмен!

— Ах! Я так и вижу заголовки! «Самый популярный студент Российской Империи — не джентльмен!» «Герцог Империй насилует работницу прессы взглядом!» Это будет сенсация! — рассмеялась Софья. — Хоть нравится?

— Очень даже, — ответил я. — А «заголовков» не надо! Не стоит, оно того… И да — прости что не предупредил.

— Ну, раз «нравится», то действительно обойдёмся без «заголовков»! — хихикнула журналистка. — Ты уж подожди несколько минут, я хотя бы трусики одену.

— А вот эти подробности можно было бы и не сообщать!

— Ну, уж нет! — крикнула девушка уже из комнаты. — Вы, Твоя Светлость — сами виноваты, что не предупредили! Так что теперь терпите! Не одной же мне смущаться… право слово!

«Девушки всё же странные создания…» — подумал я, стоя в коридоре и прислушиваясь к шуму, доносящемуся из единственной жилой комнаты.

— Ты на кухню проходи! Только ботинки сними, а то мне пол мыть лениво! — крикнула мне журналистка, а затем на секунду высунулась из дверного проёма, сверкая обнажённым плечиком и прикрывая рукой свои немаленькие груди. — Да! Кофемашину там включи! Пользоваться умеешь?

— Ну, ты блин совсем голой сюда выйди уже! А то я ещё не всё видел! — воскликнул я, пытаясь понять: это Софья со мной так флиртует или такое поведение является для неё нормой.

— Ободёссья! — фыркнула девушка и звонко рассмеявшись, спряталась за стеной. — Вот позовёшь меня Твоя Светлость к себе в гарем — тогда и смотреть будешь! Так умеешь пользоваться то?

— Надо больно… — буркнул я, а потом ответил. — Умею.

— Да не парься ты Кузьма! Шучу я! Почти… — она вновь вылезла, прикрываясь косяком и задорно сверкая глазами, уставилась на меня. — Не ну может же девушка попытаться устроить свою личную жизнь? Вот сейчас соблазню тебя, ты на меня накинешься, а затем как честный человек и аристократ будешь вынужден взять меня в наложницы…

— И закрыть на десять замков в самой высокой башне своего особняка! — перебил её я. — Вот поверь, я — тоже не железный! Доведёшь до беды, пеняй на себя — специально такую построю и туда тебя посажу. А то, за тобой, судя по всему глаз да глаз нужен.

— Эм-м-м… Поняла… — сообщила она и опять исчезла. — Хотя знаешь — не самая плохая перспектива, если так подумать!

— Интернета и вообще компа — там не будет! — сообщил я, заходя на маленькую размером два на три метра кухоньку. — Только прялка и ночной горшок… с подогревом!

— Эй! Ну зачем так радикально то? — запротестовала девушка. — И вообще это старомодно! Вот сейчас новой тенденцией является «Умный пояс верности» из особых трансформирующихся материалов, с искусственным интеллектом.

— Знаешь, по моему, башня — куда как менее средневеково! — хмыкнул я, быстро осматривая рабочую панель незнакомой мне кофемашины. — И вообще — откуда ты это выкопала? Ну — про пояса.

— Да, на самом деле случайно узнала. Позавчера, у нас здесь, в Виктории, на званном рауте у Барона Горцевича, благородные господа изволили упороться какой-то дурью и устроить оргию, — отозвалась журналистка, перекрикивая заурчавший кофемолкой аппарат. — Так вот, некая Княгиня Нино Арчиловна Кохташвилли, соизволившая в невменяемом состоянии перепробовать в ту ночь почти весь мужской коллектив, проснувшись поутру, обнаружила на себе «стринги верности». Это так господа аристократы над ней пошутили, вкупе с почти трёхчасовым порно роликом, отснятым на ПМК, который они додумались выложить на вьютуб. Там сейчас такой скандал идёт — ты не поверишь!

— Княгиня? — с сомнением и удивлением произнёс я, к тому же имя слегка меня резануло своей схожестью с тем, которое носила моя любимая зайка.

— Так Кузьма — это ж грузины! — отозвалась Софья. — Там куда не плюнь везде в «Князя» попадёшь. А так — дели на десять. В Империи официально она виконтесса дворянского происхождения!

— Это как вообще?

— Ну а вот так у них! Папня военный дворянского звания, выслужился, получил милость просить восстановления титула, — из комнаты девушки послышался грохот падающих вещей и сдавленные ругательства. — Ну блин… Так о чём я. Естественно «Князей» им не дали, не тысяча восемьсот первый год пойди! Но виконтов детям не пожалели. Ну а то, что представляются они «Князьями», так это по их местности, подобное запретить трудно, да и не нужно, в общем-то. Потому она и известна как Княгиня Кохташвили, а не виконтесса. Ну что? Будешь набрасываться и насиловать?

Я повернул голову на голос, опасаясь худшего. Но, Софья была вполне себе одета. Красная кофточка, чёрные лосины, а поверх них по японской моде узкие джинсовые шортики, а на ногах тапочки-панды.

— Мило выглядишь, — сделал я комплемент.

— Не быть мне герцогской наложницей! — Софья комедийно заломила руки и схватилась за сердце, а затем спокойно добавила. — Ну и ладно! У меня всё равно парень есть. А мы так и запишем: «Герцог Ефимов брезгует женщинами не первой свежести!»