– Ладно, попробуем по-другому, – сказал он. – Чего, по вашему мнению, Незримые добиваются? Я говорю об ордене целиком, а не личных целях отдельных лидеров.

На ум пришел только один ответ:

– Власти?

– Вот именно. Они хотят повелевать… в этом одно из главных различий между нашими организациями. «Чёрному лебедю» пришлось пойти против воли старейшин, потому что иных способов решения этих запутанных проблем не осталось. И мы до сих пор не теряем надежды вернуться к сотрудничеству с Советом на равных. А Незримые всегда стремились занять его место.

– То есть… вы считаете, что их следующий шаг – свержение Совета? – спросила она, от всей души надеясь, что ошибается.

– Полагаю, что это их конечная цель… и надеюсь, им хватит благоразумия понять, что пока они к этому не готовы. Представьте, что будет, если они свергнут Совет старейшин сейчас. Смогут ли они удержать власть? Или просто продемонстрируют уязвимость Затерянных городов вождям остальных видов?

Его пальцы снова запорхали над столом, и метки на карте погасли, кроме Гилдингхейма, Равагога, Лоумнора и Маринтриллы.

– Боюсь, что вы не принимаете в расчёт тот факт, мисс Фостер, что для управления всей планетой власти над одними эльфами совершенно недостаточно. И Незримые не могут поставить под удар Затерянные города, пока не подчинят себе все другие виды.

– Нас им ни за что не одолеть, – разозлился Бо, до хруста в пальцах сжимая рукоять меча.

Мистер Форкл покачал головой.

– Считай, одолели. Что произошло, когда они подговорили вашего короля напустить чуму на гномов?

Софи засомневалась, нужно ли напоминать Бо о том, как им с друзьями пришлось затопить половину огрской столицы, чтобы выбраться из Равагога после похищения у Димитара лекарства от чумы. Но тут Бо побледнел и ослабил хватку:

– Мы потеряли много великих воинов.

– Несомненно. А потом некоторые переметнулись к Незримым. Ещё и полгорода пришлось отстраивать заново, и насколько я понимаю, работы ещё не завершены.

Мистер Форкл коснулся Равагога на карте, и подсветка столицы огров погасла.

– Мы ещё можем за себя постоять, – возразил Бо.

– Не сомневаюсь. Только всем известно, что после затопления ваш король перестал интересоваться окружающим миром и сосредоточился на своём народе. Что и требовалось Незримым. Им нужно отвлечь и сбить с толку других правителей, чтобы те не заметили беспорядков в Затерянных городах… не воспользовались моментом, пока всё не утрясётся. Именно это сейчас происходит с императрицей Перниль. Разоблачив участие Люции Вакер в эксперименте с ульем, Незримые лишили императрицу тайного союзника и тех новорождённых солдат, а в придачу лаборатории, где их создавали. Императрице пришлось отвечать на обвинения во многочисленных нарушениях договора, что надолго отвлечёт от событий, происходящих в нашем мире.

Ещё касание, и Маринтрилла на карте погасла.

– Остаются только гоблины и дворфы, – прошептала Софи, чувствуя, как её охватывает густой липкий ужас. – Хотя в Люменарии уже погибло много гоблинов.

– Наша армия настолько огромна, что такие потери ей не страшны, – возразил Сандор.

– Да, – согласился мистер Форкл, но всё же зловещим жестом погасил и Гилдингхейм.

– Чутьё мне подсказывает, – объяснил он. – что Незримые отложат какие-либо целенаправленные действия против королевы Хильды, пока не будут готовы расправиться с Советом, потому что гоблины охраняют старейшин. А прежде чем свергнуть Совет, они должны завоевать доверие большинства эльфов… иначе народ не признает их власть и наш мир погрузится в пучину мятежа. Вот почему Незримые каждый свой шаг планируют с расчётом продемонстрировать собственное могущество, а старейшин выставить нерешительными и недальновидными, и в результате многие начали ставить под сомнение власть и репутацию Совета.

– Но ведь на Фестивале Небожителей все видели, как Веспера, Руй и Гетен прятались за силовым полем, – напомнила Софи. – И как бросили Амбер, даже не поинтересовавшись, жива ли она.

– Да, тут они допустили грубую ошибку… благодаря вам и вашим друзьям.

Он подошёл ближе, положил руки ей на плечи, наклонился и заглянул в глаза.

– Я понимаю, как очевидны наши провалы. Но не забывайте и о достижениях. Из-за нас ни один план Незримых не удался в полной мере. А в следующий раз мы им помешаем гораздо серьёзней.

Все взгляды устремились к Лоумнору, горящему на тёмной карте, словно маяк.

Словно мишень.

И всё же Софи не удержалась:

– Откуда у вас такая уверенность?

Пытаясь разгадать планы Незримых, они уже столько раз ошибались.

Да чего уж там, угадать не удалось ни разу.

– Могу себе позволить, мисс Фостер, потому что на этот раз Незримые сами себя выдали. Похищение мистера Тэма – тяжёлый удар, но не только для нас. На самом деле себе они навредили гораздо сильнее. Теперь мы знаем, что на следующем этапе их плана будут использоваться тени.

– Теневой поток, – поправила Софи.

– Да. Он, несомненно, будет главным козырем. Но вряд ли они станут ограничивать способности мистера Тэма, когда его можно использовать на полную, особенно с учётом невероятной силы теней. Так что лучше взглянуть на вопрос шире, предполагая, что ключевым фактором будет тьма во всём своём разнообразии. А где от тьмы будет больше толку, как не в подземном городе, жители которого так редко появляются на свету?

Он вернулся к карте и отбарабанил по столу новый ритм, а у Софи тем временем по коже побежали мурашки. На карте появился увеличенный макет столицы дворфов, напоминающий муравьиную ферму: лабиринт аккуратных туннелей, вьющихся глубоко под землёй и ведущих к подземным площадям и рынкам или к разбросанным там и сям жилым кварталам в округлых гротах. Столица оказалась и больше, и меньше, чем она ожидала. Грейди однажды рассказал ей, что по результатам последней переписи населения на всей планете насчитывалось лишь триста двадцать девять дворфов… и это было ещё до того, как тридцать дворфов пропали без вести, а ещё несколько погибли в битве у горы Эверест. Странно было, что в Лоумноре так мало домов… притом что туннели простирались на многие и многие мили.

– Ладно, – сказала она, чуть ли не опасаясь признать его правоту. В душе её не покидало едва уловимое ощущение, почти надежда… а надежда столько раз вводила их в заблуждение. – Допустим, вы правы. Как нам узнать, что Незримые планируют сделать с дворфами? Я имею в виду… конкретно. Потому что тут столько подземных ходов, и для нападения можно воспользоваться любым.

– А вот это вам с друзьями и придётся выяснить. Пока в Фоксфайре нет занятий, у вас появилось свободное время.

– Интересно, как это сделать?

– Определите, как Незримые могут использовать теневой поток… и тени или тьму в целом… чтобы вывести дворфов из строя, спровоцировать ещё один скандал и в то же время снова опозорить Совет.

– Ой, всего-навсего? – съязвила она, с тяжёлым сердцем ощущая груз ответственности. – А я-то думала, вы опять начнёте говорить загадками.

– Вы скоро поймёте, что мои наводки сужают область поиска гораздо сильнее, чем кажется на первый взгляд. Особенно когда осознаете, что следующей мишенью, скорее всего, станете вы и ваши друзья.

У Софи вдруг пересохло во рту, и следующий вопрос прозвучал с хрипотцой:

– Разве мы не постоянно у них на прицеле?

– Отчасти да. Только до сих пор вас в основном проверяли на прочность или пытались вами помыкать. А теперь, кажется, собираются… мягко говоря, сломить дух, потому что той трансляцией на Фестивале Небожителей они сделали себе только хуже. Все видели не только, как они позорно прятались и поспешно бежали, но и как вы с друзьями не пали духом и выстояли. И теперь многие начинают понимать то, что мне и «Чёрному лебедю» было ясно уже давно: нужно бороться за наше будущее.

По рукам Софи прокатилась новая волна мурашек, только на этот раз гораздо сильнее, призывая к действию.

– Да, – заявил мистер Форкл. – Это огромная ответственность. И каждое молодое поколение должно научиться её нести. Может, у взрослых хватает опыта и мудрости, зато у молодёжи избыток дерзости, храбрости и желания с невероятным пылом отстаивать свои убеждения. Вы с друзьями всем продемонстрировали силу, способную изменить мир. Поэтому Незримые, скорее всего, постараются вас опорочить, вынудив капитулировать у всех на глазах.