ДАРЬЯ. А тебе что?

АНДРЕЙ. Мне просто интересно, вот и всё, Дашенька.

МОЛЧАНИЕ.

ДАРЬЯ. Андрюшенька, дак салон мой закрывается. Выношу платья все на помойку. Мне приказано завтра съехать, потому что полгода не плачено за аренду.

АНДРЕЙ. Ну а почему сразу на помойку? Такие красивые платья… Может быть, нужно предпринять что-то другое?

ДАРЬЯ. Если в публичном доме дела идут плохо, то не кровати переставляют, а проституток меняют.

АНДРЕЙ. Что ты говоришь?

ДАРЬЯ. Ничего. А что ты посоветуешь мне сделать, милый?

АНДРЕЙ. Ну, продать кому-то это можно, нет?

ДАРЬЯ. А кому это турецкое говно с фальшивыми бриллиантами нужно?

АНДРЕЙ. Китайское, скорее. Это, конечно, беда и для России, и для всех нас на земле. Сейчас весь мир одевается в китайское…

ДАРЬЯ. Ну, турецкое, ну, китайское – куда его девать? В церковь бедным не отнесешь, в детский дом, в тюрьму тоже не надо. Что мне, сдать в бедные семьи свадебные платья, подарить им – в качестве издевки? Чтобы они платьями этим укрывались на ночь, что ли?

АНДРЕЙ. Ну, в театр в какой-нибудь отдай или продай.

ДАРЬЯ. В какой театр?

АНДРЕЙ. Ну, отдай в какой-нибудь драматический или музыкальный театр. В любительский, может быть. Можно им просто подарить, в качестве жеста доброй воли…

ДАРЬЯ. Я ненавижу театр. И что, я еще им жизнь буду улучшать моими платьями? Пусть сдохнут, играя. Насмотрелась я на театр в жизни. А ещё и не в жизни спектакли смотреть – стошнит.

МОЛЧАНИЕ.

А хочешь, могу тебе подарить пару мешков? Сколько в твою машину влезет? Ты ведь на машине?

АНДРЕЙ. Ну да, я на машине. Если ты серьезно, Дашенька, то мешка два я могу взять. Но я не обещаю, что я выручу деньги за них. Просто, в качестве подарка – я могу взять. Я даже не представляю, зачем. Но могу. Наверное, пригодятся в жизни?

ДАРЬЯ. Да, конечно, пригодятся! Возьми ради Христа! Чтоб уж было точно как в том анекдоте!

АНДРЕЙ. В каком это?

ДАРЬЯ. Ну, про алкаша. Не знаешь?

АНДРЕЙ. Я не любитель анекдотов.

ДАРЬЯ. А я любитель. Послушай. Поймал алкаш золотую рыбку. Первое желание у него было: «Рыбка, сделай так, чтобы речка стала водкой!» Рыбка сделала. Второе желание у него было: «Рыбка, сделай океан водкой!» Рыбка сделала и ждёт третье желание. Алкаш думал, думал, чесал репу, чесал. Ну нет у него желания больше! Говорит: «Ну, знаешь что, золотая рыбка, ну – поставь еще бутылку водки!»

МОЛЧАНИЕ.

АНДРЕЙ. Всё? Что-то не смешно.

ДАРЬЯ. Странно. А ведь похоже на тебя.

АНДРЕЙ. Слушай, ну хватит, а? Чморит и чморит меня. Что я тебе такого сделал? Ну, раз ты это всё равно выкидываешь, тебе же тогда, означает, всё равно – на помойку выкинуть или я себе возьму пару мешочков. Ну, вынеси на помойку, а я подъеду и заберу пару мешочков. Так лучше будет? Ну не всё ли равно? Ты сейчас на помойку понесёшь? Я могу помочь. Все эти мешки выносить? Или пару мешков вынести?

ДАРЬЯ. Я сама вынесу на помойку. А ты забирай вот эти или эти – да хоть все. Забирай уже. Все забирай.

Андрей подошёл к мешкам, роется.

АНДРЕЙ. Дашенька, а тут мужского ничего нет? Тут платья, перчатки, фата… О, трусики даже кружевные есть, беленькие… Какие симпатичные. Я возьму парочку, да? Я даже и не знал, что невестам полагается особое какое-то нижнее белье… Трусики, лифчики, ты посмотри, какие симпатичные… Белые, ажурные, тоже возьму… А что, и мужикам какие-то особые трусы полагаются на свадьбу? Смешно. А тут что?

ДАРЬЯ. Трусы мужские тут. С надписями.

АНДРЕЙ. С какими надписями?

ДАРЬЯ. Ну, с прикольными, юморными. Свадебные мужские трусы.

АНДРЕЙ. Не понимаю.

ДАРЬЯ. Ну, на них написаны страшно смешные слова: «Верен жене», «Налево запрещено», «Интим не предлагать, есть хозяйка», «Корень жизни», «Мальчик занят», «У нашего Виталия здесь важнейшие детали», ну и прочее…

АНДРЕЙ. Что, серьезно? Господи, сколько пошлости в русском народе появилось… Откуда это, не понимаю! Зачем это? Это где? В этом мешке?

ДАРЬЯ. В этом. Бери. Кушай, мамочка, опилки, я начальник лесопилки.

АНДРЕЙ. Можно забрать?

ДАРЬЯ. Ну конечно, забирай. Прощальный подарок.

АНДРЕЙ. Перестань так трагично.

Андрей роется в мешках, Даша смотрит на него. Молчат.

ДАРЬЯ. Ну а бизнес-то твой выправился или нет? А-а, я и забыла. Мне же бабы твои рассказали, что и не было никогда у тебя никакого бизнеса. Просто аферистничал и наворованное нёс в семью.

АНДРЕЙ. Я ни у кого ничего не воровал, Дашенька. Я у тебя что-то украл? Ты сама всё отдала. Вот сейчас, Дашенька, вот только что, ну посмотри правде в глаза: ты ведь отдаёшь мне вот эти трусики, лифчики, мужские трусы, ты сама отдаёшь, согласись? И запомни эту минуту. А то ведь потом будешь говорить, что я что-то у тебя выкрал. Ну? Дашенька, мне двух детей воспитывать надо, мне очень сложно живётся.

ДАРЬЯ. А ты не пробовал поработать где-нибудь, Андрюша? Ну, куда-нибудь на какую-нибудь нормальную работу устроиться не пробовал? И просто вот так вот, тупо, изо дня в день вкалывать и зарабатывать деньги? Нет, не было желания такого никогда?

АНДРЕЙ. А какой смысл, Дашенька? А зачем мне? Деньги сами собой как-то появлялись всегда. Дашенька, я красивый. А это тоже товар. Я им и торгую.

ДАРЬЯ. Кто красивый?

АНДРЕЙ. Я.

ДАРЬЯ. Кто это тебе сказал?

АНДРЕЙ. Все говорят. И ты говорила.

ДАРЬЯ. Да?

АНДРЕЙ. Да. Потом, второе: я очень сексуальный. Это тоже мне все говорят и говорили тоже раньше. Я хорош в постели. Ну, ведь так? Прости за цинизм, ты снова скажешь, что это статус «В контакте», но за всё, за всё, за всё, Дашенька, в жизни надо платить.

ДАРЬЯ. Ты прав. Ты ведь меня на десять лет моложе. А я уже – с ярмарки еду и рада, что хоть кому-то поглянулась.

АНДРЕЙ. Ну хватит.

ДАРЬЯ. Повелась, что сказать! Красавец, вдовец – как ты сказал. Вот я и повелась. И влюбилась. Я ведь на первой встрече с тобой заметила на руке у тебя след от обручального кольца и спросила: «Что это?» И ты сразу, как-то так сходу, заплакал, у тебя слезы как фонтаном полились, просто вот брызнули. Где тебя так научили? Ты заплакал и сказал, что жена твоя умерла и что ты вдовец. В расцвете сил умерла, ты сказал. Цветок мой увял, сказал. Господи, вот ведь правду говорят, что баба любит ушами. «Цветок увял!» – что может быть пошлее и гадче? Адище, масакра просто! А я и растаяла. Ну вот как так? Я ведь этих аферистов за километр всю жизнь чувствую, как я могла поверить?

МОЛЧАНИЕ.

Знаешь, почему поверила?

АНДРЕЙ. Дашенька, хватит. А что в этих мешках?

ДАРЬЯ. Ищи. Ройся. Что найдешь – всё твоё. Знаешь, почему поверила? Говорят, что дьявол – в деталях. Ну, вот я и увидела, что у тебя на пиджаке пуговица болтается на одной ниточке. И вот я, дура, от этой пуговицы с ума будто сошла. Подумала: бедный, какой бедный, какой несчастный, пуговку ему пришить некому! И всё, потекла, растаяла. Из-за пуговицы, это ж надо же, а?! Ну, а потом уж покатилось: столько ты мне врал, столько, а я всё верила. Сознание затуманилось просто. А ещё ты любил сесть со мной на кухне, хряпнуть рюмку коньяка и сразу начинал плакать.

АНДРЕЙ. Дашенька, ну, что же делать? Я не знаю. Может, у меня какая-то болезнь?

ДАРЬЯ. Какая у тебя болезнь?

АНДРЕЙ. Ну, аллергия на коньяк.

ДАРЬЯ. Да нет. Ты просто выучил, что карта слезу любит.

АНДРЕЙ. Что касаемо этого дела… Знаешь, я с детства, как только выпью коньяк, у меня сразу слезы бегут. Ну, не с детства, а с юности, так сказать. Я даже и не знаю – отчего. От вина не плачу, от водки тоже. А вот от коньяка… Как-то так близко слёзы от коньяка. Дашенька, у меня очень нелёгкая жизнь. Нет, это не аллергия. Мне крайне трудно. Вот эти трусы я себе заберу, ладно? Они на мне будут очень хорошо смотреться, скажи? Я буду как этот… ну как его?…