Нагейкин (пробегает бумаги глазами). Хорошо. Я приобщу их к делу.

Санеева. Когда будем закрывать?

Нагейкин. Что?

Санеева. Это самое дело.

Нагейкин. Не раньше, чем проведём все положенные следственные действия.

Санеева. Намёк понят: будем действовать по полной. Это и в моих интересах. (Пауза.) С чего начнём?

Нагейкин. С рассмотрения ходатайств. У защиты они есть?

Санеева. Какие?

Нагейкин. Скажем, о привлечении свидетелей.

Санеева. Смеёшься? Откуда могут взяться свидетели в таком абсурдном деле?

Нагейкин. Хорошо. Значит, опросим свидетелей только со стороны потерпевшего.

Санеева. Что ещё?

Нагейкин. Очная ставка. Когда ожидается выздоровление вашего подзащитного?

Санеева. Месяца через два-три.

Нагейкин. В таком случае я подготовлю постановление о приостановлении предварительного дознания. Но потрудитесь представить медицинское подтверждение его болезни.

Санеева. А вы потрудитесь сделать запрос.

Нагейкин. Кому?

Санеева. Министру здравоохранения.

Нагейкин. Какого государства?

Санеева. Всего лишь нашей области.

Нагейкин. Как скажете. Получите через час в канцелярии.

Санеева Могу ли я подождать здесь?

Нагейкин. Нет, не можете.

Санеева. Почему?

Нагейкин. Потому что я этого не хочу.

Санеева. Не хочешь меня видеть?

Нагейкин. Вы поразительно догадливы, мадам.

Санеева. А ты поразительно недогадлив.

Нагейкин. Неужели?

Санеева. Да. Я не мадам, а мадемуазель.

Нагейкин. Это очень хорошо.

Санеева. Правда?

Нагейкин. Конечно. Значит, дома драть некому.

Санеева. Это же ужасно.

Нагейкин. Что ужасно?

Санеева. Когда драть некому.

Нагейкин. Потрудитесь освободить кабинет, мадемуазель. У меня скоро следующий посетитель.

Санеева. Но мы же ни о чём не договорились?

Нагейкин. Мы должны были договориться только об одном: дне проведения очной ставки. Раз ваш подзащитный болеет, придётся иметь дело непосредственно с ним.

Санеева. С больным человеком?

Нагейкин. Болезнь является уважительной причиной для откладывания очной ставки. Но она не лишает орган дознания права на обыск.

Санеева. И что же ты будешь искать?

Нагейкин. То, что определит суд. О ревуар, мадемуазель.

Санеева (встаёт). О ревуар, месье.

Квартира Чибисова. Из всего её убранства внимание привлекают увеличенные фотографии, изображающие хозяина дома рядом с хорошо узнаваемой высшей политической элитой.

Входят Нагейкин и двое понятых: Геннадий Степанович и Насрулла. Их встречают сам Чибисов и Санеева.

Нагейкин. Господин Чибисов, извольте ознакомиться с решением суда. (Пытается передать листок Чибисову, но тот его не берёт.)

Чибисов. Передайте это моему адвокату.

Нагейкин вручает решение Санеевой.

Нагейкин. Вы согласны добровольно выдать ценности до обыска?

Чибисов. Какие ценности?

Нагейкин. В хищении которых подозреваетесь.

Чибисов. Да, согласен. (Протягивает Нагейкину пустую ладонь.)

Нагейкин. Здесь же ничего нет.

Чибисов. А что, по-вашему, должно быть? Частичка моего мозга?

Нагейкин. Записи.

Чибисов. Хорошо. Будут вам записи.

Чибисов уходит в другую комнату. По дороге он на какое-то время заслоняет Санееву.

Вскоре Чибисов возвращается с бумагами в руках. Передаёт Нагейкину. Тот начинает их просматривать. В это время Санеева кидается к одному из понятых.

Санеева. Караул! Насилуют!

Чибисов мгновенно достаёт фотоаппарат и начинает фотографировать. Нагейкин бросает бумаги, оттаскивает Санееву от растерявшегося понятого. У той действительно растерзанный вид: блузка без пуговиц, распахнута, позволяя разглядеть обнажённую грудь.

Чибисов. Господин дознаватель, вы кого сюда привели?

Нагейкин. Это провокация.

Санеева. Это нападение. Вон тот человек (показывает на Геннадия Степановича) вместе с дознавателем покушались на изнасилование.

Чибисов. Всё ясно. (Санеевой.) Вызывайте полицию.

Геннадий Степанович (растерянно). Я не нападал. Она сама.

Чибисов. Знаем. Все Гоголя читали. Сама себя высекла. (Понятым.) Вы же мои соседи. Вы помните, кем я работал до пенсии?

Насрулла. Помним.

Геннадий Степанович. Прокурором.

Чибисов. И на что вы рассчитывали, Геннадий Степанович? Или ради услады этого юноши (показывает на Нагейкина) старались? Думаете, мне как свидетелю суд не поверит?

Нагейкин. Есть ещё один свидетель. (Насрулле.) Скажите, вы видели, чтобы я пытался изнасиловать эту даму?

Насрулла. Нет, не видел.

Чибисов. Что и требовалось доказать. Не видел. Значит, не свидетель.

В это время Санеева дозванивается до полиции.

Санеева. Полиция? Говорит адвокат Санеева. На меня совершено нападение по адресу: улица атамана Кудеяра, дом три, квартира двенадцать. Приезжайте, пожалуйста. (Пауза.) Спасибо. (Кладёт трубку.) Будут через десять минут.

Нагейкин. Подозреваемый, подпишите протокол о добровольной выдаче.

Чибисов. Я подпишу, и вы тут же смоетесь с места преступления? Нет, так дело не пойдёт. Будем ждать полицию.

Нагейкин. Хотя бы ознакомьтесь (даёт ему листок).

Чибисов берёт протокол и молча передаёт его Санеевой. Та просматривает текст.

Санеева. Ничего опасного нет. Можете подписать.

Чибисов. Пусть сначала это сделают понятые. (Даёт первому понятому.) Подписывай, Насрулла.

Первый понятой покорно выполняет его указание.

Чибисов. Теперь вы, старый сладострастник. (Протягивает листок Геннадию Степановичу.)

Геннадий Степанович. Я не виноват.

Чибисов. Хотите сказать, что я слепой? Это не так: видел собственными глазами. Берите, берите. И подписывайте.

Геннадий Степанович также подписывает протокол. Возвращает его Чибисову.

Чибисов. Осталось получить ваш автограф. (Передаёт документ Санеевой.)

Санеева присоединяется к остальным и оставляет листок у себя.

В это время раздаётся стук в дверь.

Чибисов. Входите. Открыто.

Входят двое полицейских. Один из них отдаёт честь Чибисову.

Первый полицейский. Здравия желаю, товарищ прокурор.

Нагейкин. Бывший прокурор.

Чибисов. Прокуроры бывшими не бывают. Это чтобы вы запомнили на всю жизнь, господин дознаватель.

Второй полицейский. Мы опоздали? Здесь уже идёт дознание?

Чибисов. Нет, дознание по другому делу. И сам дознаватель покушался на честь моего адвоката.

Нагейкин. Мне её сомнительная честь не нужна.

Санеева (полицейским). Адвокат Санеева. Это я вам звонила. Полюбуйтесь, в каком я виде.

Первый полицейский. Любуюсь. В замечательном.

Санеева. Вы находите замечательным, когда на даму нападают, срывают с неё нижнее бельё. (Вытягивает ногой из-под шкафа бюстгальтер без бретелек.) Вот видите. А он ведь был на мне.

Нагейкин. Сильно сомневаюсь.

Чибисов. Я подтверждаю слова госпожи Санеевой. Он был на ней.

Второй полицейский. Сами проверяли?

Чибисов (не замечая иронии). Да. Сам. Сфотографируйте, пожалуйста.

Первый полицейский фотографирует валяющийся на полу бюстгальтер.