Почти догнал на парковке и резко остановился, увидев, как она садится в машину к Ивану. Прострелило в висок, рикошетом прошло через всё тело, вылетело в районе сердца. Давно так никто не цеплял. Забытые эмоции заставляли чувствовать. Почти фантомные боли из прошлого.

Рвало от желания подойти, забрать, не отпускать. Но страх оказался сильнее. Он видел, как она улыбалась парню и о чем-то разговаривала, видел, как Ваня не сводил с неё глаз. Лариса права — он смешон в своём чувстве.

Ничего не оставалось, как сесть в свою машину и поехать домой. Одному. Вновь. Привычное так резко стало непривычным, неприятным, страшным. Он видел, как они уехали, а его рука по прежнему замерла на замке зажигания. Ждать было некого и нечего, но он упорно ждал. Дождался. Пусть не ту, которую хотел. Но сегодня не хотелось быть одному. Рука вдавила центр руля. Лариса обернулась и подошла к нему.

— Батюшки, неужели меня ждёшь?

— Садись, — скупо ответил Владимир, открывая переднюю дверь.

Женщина быстро юркнула в салон и расплылась в улыбке. Он втопил педаль газа до упора и машина резво сорвалась с места. Включил магнитолу погромче, чтобы пресечь попытку разговора. Ему не хотелось сейчас становиться объектом допроса или насмешек. Он бы вовсе предпочёл, чтобы это была не Лариса, а любая другая.

— Мы что, к тебе? — спросила женщина, замечая, что он проезжает мимо её дома.

— А ты против?

Женщина покачала головой и довольно улыбнулась. Никогда прежде она не бывала у него. Только единожды, и то не дальше порога, когда они заскочили к нему по рабочим вопросам. Несмело оглядевшись по сторонам, Лариса пошла за ним. Ей была любопытна каждая деталь. Несмотря на то, что она работала рядом с ним больше десяти лет, практически ничего о нём не знала. Только слухи, домыслы и предположения. А сам он всегда пресекал расспросы о себе.

Владимир не дал ей толком возможности изучить интерьер, он повёл её в спальню. Не в свою, ту, где ещё недавно ночевала Альбина. Хотелось выветрить воспоминания о ней запахом другой женщины. Пусть случайной.

Нетерпеливо прижал её к стене, заставив прогнуться в пояснице. Не хотелось смотреть в её глаза, видеть лицо, целовать. Стягивая колготки вместе с бельём, резко вошел в неё, она охнула и застонала. Двигался быстро, глубоко, словно изгонял бесов. Из себя. Из комнаты. Из головы. Закрыл глаза, пытаясь отдаться ощущениям. Увидел голубые глаза и её губы. Совсем близко.

«Блять, наваждение какое-то» — выругался он и сильнее сжал бока Ларисы. Женщина ещё громче застонала, и он почувствовал, как она вот-вот кончит. Владимир стремительно развернул её лицом к себе и, вновь войдя в неё, поцеловал. О нежности не шло и речи. Лариса обвила его шею руками, прижимая к себе, как можно крепче. Протяжный стон вырвался из её груди, он перевел взгляд на её полуоткрытые губы и силой опустил на колени перед собой.

— Давай же, ты знаешь, что надо делать.

Несколько минут опытных ласк, и он тоже кончил. Тяжело дыша, мужчина отошёл от неё, натягивая на себя брюки.

— Я в ванну, подожди меня здесь.

Ему не хотелось оставлять её надолго одну. Не терпел чужих на своей территории. Быстро ополоснувшись, он вернулся в комнату, обёрнутый лишь полотенцем. Лариса стояла у окна спиной к нему.

— Ты изменился Володь, даже в сексе.

Женщина повернулась к нему, держа в ладони заколку.

— В ней вся причина, ведь так?

========== 9 ==========

Желваки заиграли на мужских скулах, а мышцы на грудной клетке напряглись.

— Дай сюда, — грубо рявкнул он, вырывая безделушку из её рук.

Больше он не сказал ни слова. Она слышала, как он возился какое-то время, — видимо одевался.

— Идём, отвезу тебя, — раздался его голос из коридора.

Она поняла, что лучше его не злить, поэтому молчала всю дорогу. И лишь когда автомобиль припарковался возле её подъезда, она решилась нарушить молчание:

— Володь, — мягко сказала Лариса, кладя свою ладонь на его жесткие пальцы, — прости. Я не рылась в вещах, правда. Заколка валялась на кровати.

— Мне не нужны твои объяснения, — жестко ответил он, даже не поворачивая голову в её сторону, — было большой ошибкой приводить тебя к себе.

Задел женское самолюбие. Вспыхнула быстрее спички.

— А об этой девице ты не жалеешь? — едко спросила она.

— Тебе не кажется, что ты лезешь не в своё дело?

Он всё еще не смотрел в её сторону.

— То есть трахать меня — это можно, а спрашивать тебя — нельзя? — всё больше распалялась Лариса.

— Я тебя трахаю, потому что ты сама этого хочешь, — Владимир скользнул острым взглядом по её лицу и вновь отвернулся.

— Не зарывайся, Качанов, — прошипела она, дёргая ручку двери, — останешься в дураках.

Лариса громко хлопнула дверцей, стараясь тем самым показать свою обиду. Демонстративно.

Но этому мужчине было плевать на её эмоции. Мозг лихорадочно соображал, что делать дальше. Ощущал себя малышом, которого мама застала за воровством припрятанных от него конфет. Он так не любил быть слабым, уязвимым. Особенно перед женщинами. А сейчас одна уличила его в явном интересе к юной особе, а вторая…

Сердце вновь предательски сжалось, едва перед глазами всплыл образ Альбины. Сводило с ума отсутствие информации о ней: где она, с кем, что делает. Телефон в руке нагрелся, но он так и не решился позвонить.

***

Ординаторская с утра непривычно гудела. Все собрались вокруг Ивана, которому сегодня впервые предстояло ассистировать Качанову в очень сложной многочасовой операции на сердце. Парень заметно волновался, слушая напутствия коллег. Альбина вошла в комнату и заметила, как несколько человек сразу же покосились в её сторону. По спине пробежал неприятный холодок, но она не подала виду, приветливо со всеми поздоровавшись.

Последним зашёл Качанов. Он хмуро окинул всех взглядом и выглядел весьма озабоченным. Его внешний вид не вызвал ни у кого вопросов. За годы они привыкли, что перед сложными операциями он всегда такой.

— Всё готово? — единственное, что он спросил.

Ваня подошёл к заведующему и, стараясь скрыть волнение, ответил:

— Да, Владимир Николаевич, всё готово.

Качанов едва посмотрел в его сторону и быстро пошёл к двери:

— Борисова, готовьтесь. Вы сегодня будете мне ассистировать.

Разом стихли все. Альбину словно распяли и пригвоздили к месту. Непонимающим взглядом она окинула всех ребят и задержалась на Ване. Парень заметно сник, а в глазах заблестели слёзы.

Денис присвистнул и подошел к Ване, положив ему руку на плечо:

— Да, Ванёк. Ловко побрили тебя, ничего не скажешь. Ну считай, что ты проиграл длинным стройным ногам и третьему размеру груди, — смеясь произнёс он, не сводя глаз с Альбины.

— Что ты хочешь этим сказать? — выйдя из ступора, спросила девушка.

— Да ничего. Одним местом проложила себе путь в операционную? Не побрезговала стариком, да? Хотя, он ещё ничё мужик. У него хоть стоит?

Альбина вспыхнула и тут же опустила глаза.

— Это неправда, — тихо прошептала она, — неправда.

Ваня не сводил с девушки глаз.

— Хочешь сказать, что не ночевала у него и вещички свои не оставляла? — продолжал атаку Денис.

Из глаз Альбины потекли слёзы.

— Н-нет, — неуверенно протянула она, вновь опуская глаза.

— А где твоя заколка? Нигде не теряла?

Альбина судорожно потянулась к волосам, поправляя резинку, вместо привычной заколки. Иван проследил её движение и весь затрясся от злости.

— Сука. Какая же ты сука, Аль.

Он вылетел из ординаторской, оставляя нараспашку дверь.

========== 10 ==========

Потерянная, униженная, раздавленная — такой она себя ощущала под косыми взглядами коллег.

«За что он так со мной, за что?» — вертелось в её голове и не находило ответа.

В ординаторскую вошла Лариса и с видом наигранного равнодушия сказала:

— Борисова, поторапливайся. Качанов не любит ждать.

Девушка подняла на неё затуманенные от слёз глаза и еле выдавила: