— Почему ты плачешь, Коля, что случилось?

— Хотел будить тебя, но ты сам проснулся. У нас плохие новости, встань, крепись друг, Лариса умерла, мне только что сообщили!

— Нет, не может быть! У нас же дочка родилась, зачем так-то, она должна была жить, хотя бы ради нее! Что мне делать теперь, скажи мне, друг, как быть, зачем она так сделала, о-о-о, как тяжело мне!

— Ты должен быть сильным, хотя бы ради дочери. Все, приди в себя, нужно заняться похоронами.

— Не могу, Коля, займись этим сам, а я поеду домой, я даже не знаю, что мне сейчас делать. А как же дочь, кто ее теперь кормить будет?

— О ней не беспокойся, ее накормят в больнице, нужно думать о том, кто ее будет кормить, когда домой выпишут. Но об этом потом, я тебе помогу, няню хорошую наймем. Домработница у вас хорошая, и она поможет, так, что не отчаивайся. Оле мы уже сообщили, она должна сегодня вылететь, так, что завтра с утра будет на месте. Тамару Яковлевну мы уже забрали из больницы, и отец с братом должны подъехать.

Оля сидела в группе и читала детям сказку, Женя прижался к ней и зачарованно слушал. Какие они милые эти ребятишки, она привыкла к ним. Заведующая просила ее остаться у них, но она учитель и должна учить детей, это ее призвание.

— Ольга Владимировна, тебя заведующая к себе зовет, я почитаю книжку за тебя, ты не беспокойся.

— Хорошо, Лидочка, бегу и зачем я ей снова понадобилась, вроде бы все вопросы они с ней решили.

— Заходи, Оля, присаживайся, плохие известия из твоего дома, подруга твоя звонила.

— Нина, а почему меня не позвали, я бы сама с ней переговорила?

— Решили подготовить тебя, чтобы не сразу в лоб.

— Да говорите, что случилось, что-то дома произошло, опять с папой плохо!

— На сей раз не с ним, а с твоей сестрой, у нее ребенок родился, девочка.

— Я так рада за нее, у меня племянница родилась, что же в этом такого странного.

— Твоя сестра умерла после родов, ты не волнуйся, побелела вся, попей водички, поможет.

— Как так, она же здоровая была, я ее недавно видела, жизнерадостная, довольная жизнью, нет, не могу в это поверить!

— Соберись с силами, я тебе соболезную, что ты собираешься делать?

— Я даже не соображу так сразу, когда похороны, как там родители, это такой удар им! — И она, прижавшись к заведующей, заплакала.

— Поплачь, со слезами уйдут все печали, и тебе станет немного легче. Езжай и сколько нужно, столько и побудь там, я тебе отпуск оформлю.

— Нужно позвонить Федору, и если он в поселке, то отвезет меня в город. — Что бы она делала без него, он в любую минуту готов прийти ей на помощь. Она не заметила, как дошла до дома, баба Фрося всплеснула руками, увидев ее.

— Оленька, кто же тебя так обидел, на тебе лица нет, иди ко мне, успокойся, мы всех твоих обидчиков накажем.

— Сестра моя умерла, только что сообщили, я должна ехать на похороны.

— Как это произошло, она, что в аварию попала?

— Родила дочку и умерла, а как, и почему я не знаю. Баба Фрося, как мне плохо, но почему все так случается, кому она помешала, жила бы и радовалась жизни, ведь все у нее хорошо было.

— Судьба так распорядилась, иные болеют сильно и просят Бога, чтобы он их прибрал скорее. Но ничего не получается, они страдают от этого. А других сразу, был человек, и нет его. Таких людей жалко, а она такая молодая, и не пожила на свете. Ты успокойся, тебе дорога дальняя предстоит, сестру твою уже не вернешь, а тебе жить нужно.

Федор повез ее в аэропорт, она всю дорогу проспала у него на плече.

— Вставай, соня, приехали, ну, ну, не плачь, крепись, а то такую в самолет не пустят, — он крепко прижал ее к себе.

— Спасибо тебе, что выручаешь меня, я не оправдала твоих надежд.

— Оля, о чем ты говоришь, ты как будто прощаешься со мной, ты не навсегда уезжаешь, или я ошибаюсь.

— Я сама еще ничего не знаю, но там маленький ребенок, и я нужна ему, кто ее воспитывать будет.

— Но у нее есть папа, вот пусть он и займется этим.

— Он, как и ты, всего на всего мужчина, а ей материнская любовь и ласка нужна, тебе ли это не знать.

— Значит, ты там останешься, я по твоему разговору понял, а как же мы с Женей, мы так на тебя надеялись.

— Встретится тебе хорошая женщина, а свою племянницу я не брошу. Может, Прохор отдаст ее мне, тогда мы с ней приедем к вам в поселок.

— Хорошо бы было, Оля, — он обнял ее и поцеловал, — ты очень хороший человек, и несмотря ни на что я желаю тебе счастья. Как твое сердце подскажет, так и поступай, ты заслуживаешь большого счастья, и оно у тебя будет. А если кто-то вздумает обидеть тебя, сразу звони мне, я примчусь, по первому твоему зову. Звони хоть изредка, не теряйся из вида, а то мы переживать будем, как ты там, что с тобой.

— Спасибо Федор, хороший ты человек, и сынишка у тебя замечательный, я желаю вам счастья.

До своего города Оля добралась лишь к утру следующего дня, в аэропорту ее встретила Нина.

— Оля, я рада тебя видеть, не плачь, никто в этом не виноват, конечно, жалко Ларису, но, ни ты, ни я, ни чем ей уже не поможем. Поехали, ее уже привезли домой, к обеду хоронить будут, родители твои тут. Мать и не уезжала, а отца с братом вчера вечером привезли. Отец и сам еще болеет, а тут такое горе, хоть бы выдержал.

— Нина, а как там девочка, с ней все в порядке, она еще в больнице?

— Да, я ее видела, на Прохора похожа, шустренькая, вся в Ларису, глазенками так и водит вокруг себя, — они подъехали к дому, и зашли в гостиную.

— Всем соболезную, — и она прошла к гробу, — Прохор даже не повернул в ее сторону голову, тупо смотря на лицо жены. Она заплакала, прижавшись к матери, мама, скажи, почему так устроена жизнь, почему она ушла так рано. Она жила и строила планы на будущее и все, ничего этого у нее уже не будет.

ГЛАВА 14

После похорон, проводив домой родителей, Оля поехала к Нине, не оставаться же ей с Прохором в одном доме.

— Оля, что ты собираешься делать дальше?

— Сама не знаю, мама сказала мне, что перед смертью Лариса просила меня позаботиться о ее ребенке, не бросать же его. А как это сделать, это значит жить в одном доме с Прохором, он же не отдаст мне дочь? А я так не могу, так будет не честно, по отношению к моей сестре.

— Ее уже нет, и раз она просила тебя позаботиться о дочери, значит, знала, что ты будешь жить в ее доме. Но ты сама решай, как тебе жить, тут я тебе не советчик.

Николай залетел в кабинет Прохора с улыбкой на лице.

— Чему улыбаешься, Нина, наконец, согласилась выйти за тебя замуж?

— Да нет, об этом потом, я еще не сделал ей предложение, боюсь, а вдруг она откажет мне.

— А, по-моему, она любит тебя, это у нее на лице написано, один ты не замечаешь.

— Тогда мне нужно поторопиться, а я думал, она своего француза любит. Я няню нанял, и она уже приступила к своим обязанностям, готовит детскую, ты не забыл, сегодня мы едем забирать твою дочь из роддома.

— Я помню, только, что я с ней буду делать, я ничего не умею, ее кормить, пеленать, купать нужно.

— Вот для этого будет няня, а еще ты Олю попроси, пусть и она присмотрит за ребенком.

— Нет, я не могу, что она подумает обо мне.

— Меня учишь, и если ты сам неспособен, хорошо, я за тебя попрошу, но ты хоть поддакивай, а то, будешь стоять истуканом.

Они подъехали к роддому, около него они увидели Олю с Ниной, медсестра вынесла ребенка и отдала Прохору. Он затаив дыхание, не знал, что ему делать, но его выручила Оля. Она подхватила племянницу и зашагала к машине. Дома она понесла Ксюшу в детскую, развернула и уложила в кроватку.

— Можно мне поближе посмотреть на нее, — сзади стоял Прохор.

— А где все, они что, уехали уже?

— Сказали, что в следующий раз отметим это событие, а пока не до того. Оля, ты поживешь немного здесь, я не знаю, как обращаться с ребенком.

— Я еще, когда ехала сюда, решила для себя, что ребенка не брошу, и буду помогать. А может, ты отдашь его мне, и я его воспитаю, как своего собственного.