Ничего из этого не происходит.

Они благополучно и вовремя добираются до аэропорта - Лютик непринуждённо и весело болтает в такси, пряча всю свою боль как можно глубже, Геральт слушает, иногда незаметно касаясь его ладони.

***

Регистрация на рейс почти подходит к концу, а они всё стоят и стоят, глядя друг на друга, не в силах подобрать слов.

Геральт приходит в себя первым.

— Лютик, — он говорит хрипло, словно пытаясь совладать с собой. — Я… Ты не должен звонить мне. Так будет только больнее. Прости, что не сказал этого сразу. Я не смог тебе отказать.

— Да. Да, ты прав, так будет лучше, — Лютик действительно так считает, и по его спине бегут мурашки от осознания, что Геральт только что признался ему в собственной слабости. — Но… Можно мне попросить тебя?

— Конечно, — Геральт готов позволить всё, что угодно.

— Напиши мне, когда долетишь.

В этой просьбе столько заботы, столько нежности и теплоты, что кажется, хватит на весь мир.

Как это всё умещается в нём - маленьком существе, действительно похожем на хрупкий цветок?

И когда в голове Геральта начали появляться все эти глупые мысли?

— Напишу. Обещаю.

Лютик несмело подходит к нему и осторожно обнимает, и мужчина отвечает на эти объятия, сжимая мальчишку в кольце своих рук, незаметно для окружающих целуя его в макушку.

***

«Будь счастлив, Лютик».

Эти слова эхом отдаются у юноши в голове, когда он, как в тумане, выходит из аэропорта, садится в такси и возвращается в абсолютно опустевший для него город.

Он и сам опустошён, совершенно выбит из сил, и два с половиной часа дороги пролетают для него как один миг.

«Будь счастлив».

Откуда ему теперь взяться, этому счастью?

***

Геральт смотрит в иллюминатор, когда самолёт набирает высоту, постепенно осознавая, что где-то там, откуда он только что улетел, Лютик сейчас возвращается в город, чтобы жить дальше. Уже без него.

И Геральт тоже будет жить дальше.

Так, будто и не было этих двух недель. Не было объятий, сахарной ваты, Тейлор Свифт и вишнёвого леденца, не было трепетных поцелуев и сумасшедшего секса, не было этих странных и таких восхитительных чувств.

К чёрту. Всё к чёрту.

***

Такси подвозит Юлиана прямо к двери кофейни, он забегает внутрь, желая как можно скорее выкинуть всё произошедшее из головы, окунуться в привычную жизнь.

Здоровается с Эндрю, принимает у него смену, завязывает форменный фартук, вместе с тем натягивая свою обворожительную улыбку.

В синих глазах - пустота.

Вечер понедельника, как всегда, наполнен суетой. Взрослые заходят за кофе после работы, дети - за выпечкой после школы.

Спустя пару часов телефон вибрирует в кармане, Лютик берёт его в руку и открывает сообщение.

«Я долетел. Улыбнись, пожалуйста.»

Долго, не отрываясь, он смотрит на экран. И улыбается.

Долетел.

Значит, всё. Точно всё.

Это не сон.

Всё действительно было.

И всё действительно закончилось.

Лютик ещё раз улыбается, глядя куда-то в пустоту, кладёт телефон в карман и продолжает машинально готовить кофе, приветливо встречать гостей, как делал это прежде.

До всего, что случилось. До Геральта.

Он всё так же делает комплимент девочке с хвостиками, которая забегает за какао.

Так же болтает с постоянными посетителями, сетующими на испортившуюся погоду, поднимая им настроение.

— Спасибо, Лютик!

— До свидания, Лютик!

— Удачи, Лютик!

«Будь счастлив, Лютик».

Что такое счастье - теперь?

***

Лютик закрывает кофейню и смотрит на вечерние улицы. Он опустошён, разбит, вымучен, и, кажется, не испытывает никаких эмоций. За весь вечер работы, проведённый им с необходимой улыбкой на лице, у него внутри не осталось ничего.

Он идёт в противоположную сторону от дома, спускается по набережной к реке - туда, где случилась та самая встреча, когда он позволил себе броситься в омут с головой.

Дождь закончился ещё пару часов назад, на смену ему пришёл густой тяжёлый туман. Не такой, как был тогда. Но всё же густой.

Юноша садится прямо на мокрый камень и долго смотрит туда, где плещется вода.

Темнота поглощает его, свет фонарей мерцает где-то вдалеке.

Он теряет счёт времени.

***

Лютик возвращается домой почти в полночь, когда все уже спят.

Машинально треплет за ушами Кидди, виляющую хвостом, заходит на кухню и смотрит на стол, переводит взгляд на белый ковёр в гостиной.

Именно здесь.

На этом самом месте.

Ромашковый чай, вишнёвый леденец и первый поцелуй.

В голове у Лютика начинают мелькать беспорядочные картинки, запахи, звуки, он резко задыхается, воздуха не хватает, от приступа бешеного сердцебиения подкашиваются ноги.

Солнечный свет.

Мотоцикл.

Мягкая трава.

Длинные белые волосы.

Невесомые касания пальцев.

Шершавая ладонь на нежной шее.

Поцелуй.

Пряный и свежий аромат духов.

Сахарная вата.

Ласки.

Объятия.

Красное вино.

Аэропорт.

Гул взлетающих самолётов.

Стон.

«Ты мне доверяешь?»

«Я вообще ни с кем ещё не был».

«Геральт..!»

— Лютик! Лютик, что с тобой?

Лютик открывает глаза, видя испуганное лицо Эсси.

— Что-то случилось? — он потирает лицо руками, глядя на сестру.

— Я спустилась на кухню, а тут ты. На полу. Что происходит, Лютик? Разбудить родителей? — её голос дрожит, она с тревогой осматривает брата.

— Нет… Ничего. Не говори им. Всё хорошо, Эсси. — Лютик вспоминает, что крутилось в голове перед тем, как он потерял сознание, и чувствует, как к горлу подступают сдерживаемые весь день слёзы.

Парень, шатаясь, поднимается с пола и медленно идёт по направлению к лестнице.

— Лютик! Подожди!

Эсси догоняет его у входа в его комнату, когда он собирается закрыть дверь, останавливает его руку и протискивается внутрь вслед за ним.

— Лютик, что ты… — начинает она, но не договаривает, потому что по щекам юноши начинают течь слёзы.

— Не спрашивай ни о чём. Пожалуйста. И не говори родителям.

Лютик произносит это срывающимся голосом, тяжело опускается на кровать и падает лицом в подушки, наконец переставая сдерживаться.

Его тело сотрясается от рыданий, воздуха не хватает, подушка становится мокрой, нос перестаёт дышать, но он всё плачет и плачет, выплёскивая всё, что держал в себе всё это время, слёзы душат его, и всё, что остаётся от реального мира - рука Эсси, которая растерянно гладит его по плечу.

Юлиан комкает в ладонях простыни, вжимается в подушку, захлёбывается слезами, до боли прикусывает свои пальцы, больше всего на свете мечтая забыться, исчезнуть, не существовать больше.

В тумане водятся волки.

Тебя предупреждали, Лютик.

========== 9 ==========

Туман.

Это всё, что осталось у Лютика в голове.

Он живёт в тумане, он дышит туманом, он сам — туман.

Жизнь идёт своим чередом, всё так же расплёскиваясь вокруг разноцветными искрами событий.

Лютик не видит ничего.

Он посещает колледж, делает домашнее задание, обслуживает посетителей кофейни. Улыбчивый, обаятельный, красивый. Пустой.

Лютику снятся медовые глаза, он чувствует поцелуи горячих губ и жар чужого тела, комкает простыни, задыхаясь от собственных сновидений, затем просыпается, — и всё, что остаётся внутри — всепоглощающая боль.

И Лютик долго пытается уснуть снова, глядя в потолок и ощущая, как катятся по вискам слёзы.

***

Юлиан долго смотрит на календарь.

Ровно неделя с того самого воскресенья, когда они с Геральтом ходили в парк аттракционов.

Всего лишь неделя.

Неделя, полная отрицания, злобы на самого себя, слёз и, наконец, осознания, что всё это — правда.

Лютик просыпается поздно, захватывает чехол с гитарой, спускается на кухню, наливает себе крепкого чёрного чая и идёт умываться, пока горячий напиток остывает.

Ему совершенно всё равно, чем завтракать. Он машинально делает сэндвичи с холодной куриной грудкой, заставляет себя поесть, убирает со стола и накидывает ветровку.