— Портретное сходство невероятно, — она продолжает говорить о художественных способностях парня. — Очень похоже.

Лютик напрягается и подозрительно смотрит на неё.

— Похоже на что?

— Нарисовано похоже. Я видела того мужчину недавно. Ну, который на твоём портрете.

Бред какой-то. В городе сотни людей. Это точно не он.

— И где же? — Юлиан старается задать вопрос как можно более равнодушно, игнорируя затягивающийся где-то внутри узел.

— Он приезжал к нам заправить свой байк.

У отца Трисс собственная автозаправочная станция. Девушка часто там бывает.

— Такой странный - вроде бы молодой, а волосы седые. И глаза ярко-жёлтые, я таких не видела никогда. Поэтому и запомнила, — продолжает Трисс. — С ним ещё какая-то брюнетка была. Сидела сзади.

На этих словах у Лютика внутри что-то обрывается. Он молча допивает остывший чай.

Всё-таки, он.

— А откуда ты его знаешь? Ты ведь именно его рисовал, — девчонка даже не спрашивает, а утверждает, всё ещё сжимая его пальцы.

— Он пару раз покупал у меня кофе, — Лютик слышит свой голос словно со стороны.

Затем внимательно смотрит на девушку, медлит, словно решаясь на что-то, и наконец произносит:

— Ты красивая, Трисс.

Не думать. Забыться. Раствориться.

Где угодно, в чём угодно, в ком угодно.

Что же с тобой случилось, Лютик?

***

В воскресенье он ведёт Трисс в небольшой парк аттракционов, покупает ей сахарную вату и билеты в кино на вечер. На девушке - розовое платье чуть ниже колен, совершенно не подходящее к рыжим волосам, завитым в красивые кудряшки. Она счастлива.

К мягким губам прилипла сладкая вата, она смеётся, пытаясь слизнуть её. Юлиан смотрит на это и улыбается так, как делает это всегда - обворожительно и убийственно-мило.

В его груди - абсолютный лёд.

Заглушить его, растопить, разбить на мелкие части.

Жить, наслаждаясь юностью.

Не думать о том, чего быть не может.

Он берёт Трисс за руку, мягкие пальцы с ярко накрашенными ногтями цепляются за его ладонь, девушка что-то болтает.

Вдруг получится?

До киносеанса ещё час, они постепенно уходят в ту часть парка, где людей почти не бывает. Гул каруселей и детские визги становятся не слышны.

Пахнет травой и сумерками.

Скоро зажгутся фонари.

— Лютик, — Трисс смотрит так влюблённо, что от этого становится не по себе. — Я тебе нравлюсь?

Лютик не может сказать правду.

Но что-то же нужно сделать.

Он наклоняется к её лицу, вдыхая аромат лавандовых духов, так непохожий на запах, который он чувствовал, прижимаясь щекой к спине Геральта.

То, что нужно.

Не думать. Не думать.

Лютик мягко целует Трисс, она ласкает его язык своим. Её губы всё ещё сладкие от сахарной ваты.

Лёд. По-прежнему.

Парень отстраняется, приобнимая тонкую талию.

— Пойдём в кино, — произносит он. — Можем опоздать.

***

Весь сеанс Трисс лежит на его плече. Они смотрят какую-то мелодраму, название которой Лютик даже не помнит.

И это он-то, романтик, поэт и мечтатель, втайне от всех обожающий фильмы про любовь.

Что с тобой стало, Лютик?

Герои на экране страстно целуются, и пальчики девушки зарываются в его волосы на затылке.

Она поворачивается к нему. Её губы приближаются к его виску, кончик языка касается кожи.

Так и должно быть.

Всё правильно.

***

Лютик провожает Трисс до дома, она дарит ему ещё несколько поцелуев и очаровательную улыбку, отвечать на которую нестерпимо сложно, но парню это удаётся.

Он возвращается домой.

Собака ворчит, Юлиан поспешно протягивает к её мокрому носу ладонь, давая возможность признать хозяина, и неслышно пробирается в свою комнату на втором этаже, меньше всего на свете желая сейчас хоть с кем-нибудь разговаривать.

Уже в комнате он, не раздеваясь, падает на кровать и закрывает лицо руками.

Он правда пытался.

Не получилось.

Совесть начинает душить, ему становится стыдно перед Трисс, которая, похоже, всерьёз потеряла от него голову.

Он не знает, как объясниться с ней.

Усталость и тяжелые мысли совсем выбивают из сил.

В голове всё перемешивается, против его воли друг за другом всплывают размытые образы.

Чай.

Мокрый собачий нос.

Розовое платье.

Парусник.

Рыжие волосы.

Лаванда.

Рёв байка.

Жёлтые глаза.

Кошка.

Широкая спина в кожаной куртке.

Запах росы на траве.

Геральт.

Лютик проваливается в сон, так и не раздевшись, лёжа поверх покрывала.

В понедельник он не появляется в колледже.

========== 4 ==========

Не ходи по туману, Лютик.

В тумане привидится всякое.

Особенно то, чего ты больше всего боишься.

Он звонит на работу и говорит, что схватил ангину, театрально хрипя в трубку, и ему, безусловно, верят.

Белый и невероятно густой туман расползается по городку, Юлиан идёт к реке - туда, где нет никого, и набережная имеет спуск к воде.

Здесь видимость ухудшается настолько, что ничего не различить дальше собственных рук, вытянутых перед собой.

Нащупывая ногами дорогу, он осторожно двигается ближе к воде, пока не слышит плеск бьющихся о камень мелких волн.

Не без помощи рук находит большой валун, опускается на него и смотрит туда, где, судя по звукам хлопающих крыльев и кряканью, плавают утки.

Остерегайся тумана, Лютик.

Ты можешь пропасть.

Он слышит чьи-то шаги, но отчего-то впервые совершенно не страшно.

Всю жизнь он втайне от всех боялся темноты, неожиданности и - в особенности - тумана.

Мама читала им с Эсси сказку. Сестре было три, ему - почти пять.

О том, как принцесса пошла гулять в лес и заблудилась в тумане. Там встретила белого волка, который очаровал её взглядом и всё глубже заманивал в лес, в своё логово.

Но в детских сказках всё должно заканчиваться хорошо, и принцессу всегда спасали охотники, так вовремя оказавшиеся на лесной поляне.

Парень помнит, как мать обнимала его за плечи, в то время как Эсси уже спала на её коленях.

Будь осторожен, Лютик.

В тумане водятся волки.

***

Шаги приближаются, но он не поворачивает головы, не встаёт с камня, не уходит. Он выпал из реальности, ушёл в себя, растворился в густом тумане.

— Лютик?

Юноша вздрагивает, медленно оборачивается. Размытая фигура в метре от него подходит ближе и принимает знакомые очертания.

Только не это.

— Привет, — спокойно говорит он, но внутри всё снова скручивается в тугой узел, пальцы подрагивают, сердце стучит как бешеное.

Страх расщепиться на атомы, навсегда исчезнуть в том, что он чувствует, глядя на этого человека.

Геральт опускается рядом, прямо на брусчатку набережной, почти прислоняясь к ногам Лютика.

Не придумывай. Это лишь для того, чтобы лучше видеть тебя.

Юлиан слабо ощущает уже знакомый аромат пряного парфюма.

— Что ты здесь делаешь? — он спрашивает наполовину из любопытства, наполовину из необходимости сказать хоть что-то, лишь бы прервать повисшую тишину.

— То же, что и ты, — Геральт поднимает голову и смотрит на него снизу вверх, улыбаясь. — Мест для уединения в городе немного, так что я просто пришёл подумать о важном.

— О девушке? — вопрос слетает с губ прежде, чем Лютик успевает сообразить, что этого говорить не стоило.

— Нет, вообще - о жизни, — отвечает мужчина. — У меня нет девушки.

— А кто тогда был… — парень осекается на полуслове, ненавидя себя за неспособность держать язык за зубами. Он надеется, что собеседник его не расслышал.

— Где?

Всё-таки, расслышал.

Чёрт.

Глубокий вдох.

— Моя подруга видела тебя с кем-то на заправке. Недавно.

— С Йен, наверное, — Геральт пожимает плечами, смотря куда-то в туман. — Я больше ни с кем не ездил. Это моя помощница.

Внезапно он замирает, затем поднимает голову, внимательно смотрит на юношу, прожигая его взглядом, и что-то меняется в его лице.