Неизвестность превратила мой сон в пытку, заставив меня немедленно выехать в Чейдинхол с самого утра, перехватив по пути из ванной лишь бутерброд с ветчиной. Было бы довольно рискованно держать обильно украшенную догматами лабораторию в открытом доступе, поэтому я предварительно перетащила один из столов в подвал. Я неизбежно проходила мимо изображения улыбающейся и еще живой семьи – ни о чем не подозревающая Элеонора следила за мной слишком умиротворенным взглядом, так что я завесила его большим серым полотном и целеустремленно вышла из дома.
В убежище меня встретили до боли радушно. Я успела взять у Очивы плату за Саммитмист, удивившую меня своей суммой, и поболтать с братьями в жилищах, предпочтительно умалчивая о новом месте обитания и попутно собирая вещи. Винсент не услышал моего прихода, поэтому стук в дверь был для него сюрпризом. Трудно представить одиночество человека, способного радоваться моему визиту, даже мои родные не могли похвастаться такой способностью.
- О, Элен, могу ли я надеяться, что ты оставила свою затею жить в богатом и комфортном особняке, полном тепла и уюта? – Задорно спросил вампир, раскинув руки и пропуская меня внутрь.
- О нет, боюсь, что не можешь. Если конечно у тебя не найдется заклинания, заставляющего поселиться здесь свежему воздуху, – полугрустно пошутила я, присаживаясь, и сморщилась. – А это еще что за запах?
- Похоже, Мари решила извести нас кулинарными экспериментами над капустой. Ты только что заставила меня нарушить непроницаемость моего жилища. Я уже вполне привык к ароматам, однако недавно она пристрастилась к чесноку в виде специи. Если так пойдет и дальше, придется мне решать этот вопрос вместе с Очивой, – Винсент так лучезарно улыбался, что все мои проблемы тут же отходили на второй план. Если и стоило ради чего-то появляться здесь, так только ради этого.
- А я уже почти решилась на вампиризм, но вот нетерпимость к чесноку…, – потерла я подбородок. – Я так люблю его в местной кухне... Даже не знаю…
- Уверен, ты сможешь рано или поздно это исправить алхимическим путем. В конце концов, времени у тебя будет много, а вампир без цели существования – печальное зрелище, – выражение его лица быстро сменилось. – Удалось ли тебе встретиться с ним?
- Винсент, я опасаюсь худшего, – ответила я, кивнув. – Похоже, Уоренимус что-то оставил после себя, что-то, что позволило Филиде получить преимущество над нами. А я получила новые вопросы без ответа на старые. И приехала я сюда не только ради лаборатории. Мне нужны твои связи. Расскажи мне, как я могу через тебя написать Карону?
- Если ты надеешься что-то выведать у него, то Адамус использует мальчишку как гонца и ищейку, не посвящая в свои планы, – для этого у него есть приемник. Было бы слишком необдуманно со стороны командора полагаться на него. Однако я могу помочь тебе в таких вещах – просто передай мне письмо через управляющего…
- Гонец? О да, это лучшее, что он умеет, – хмыкнула я, припомнив все его поползновения в мою сторону в Бравиле. – Но он был в тот вечер в замке. Что и кому или от кого он передал?
Я на минуту задумалась и поразилась своей мысли.
- Не от Уоренимуса ли?! Значит, должна остаться какая-то переписка. Но у отца ничего нет, разве что…он не оставил это в академии. И опять же я не знаю, где искать, – у него не было там своего рабочего места, он работал исключительно дома… Гениальное всегда скрыто в очевидном. Мне необходимо как можно скорее разобраться с этим. До встречи, Винсент, и спасибо!
- Единственное, что я могу посоветовать тебе, Элеонора, – доверься Люсьену, – сказал он мне напоследок. – Уведомители не просто так являются теми, кто они есть. Он не позволит случиться непоправимому.
- Да… я понимаю. Я прямо сейчас следую его наставлениям.
«Всегда перепроверяй». Я вылетела из комнаты друга, едва не столкнувшись с Антуаннетой, успев заметить гневный взгляд девушки, похоже, подслушавшей наш разговор.
- Ты куда-то переезжаешь? – Крикнула она мне в спину. – Тебя, наконец, выгнали из убежища?
Но удостоилась она только моего взгляда в пол оборота.
Природа действия этого состава еще не была знакома мне. Если описать парализующий или разрушающий ткани организма яд было возможно, подвергая ему растения, то страх индивидуален. О чем может поведать мне дрожащий от ужаса смородиновый лист? К вечеру следующего после возвращения дня две склянки, в том числе экспериментальная доза, уже стояли на поддоне стола кабинета, но отчет был девственно чист, в отличие от полной корзины загубленных образцов, бумаг и кучи тряпья в осадке реактивов. Совершив очередной бессмысленный алгоритм, я просто сожгла запись в горелке дотла, взяла эту горсть в руку и развеяла над столом, хороня последнюю свою идею. Этот маленький ритуал застал и сам Люсьен, сняв с себя невидимость в арке двери. Не ожидая увидеть его так скоро, я резко встала, опрокинув чашу с порошковым ингредиентом.
- Прошу прощения, – оправдывалась я, посмотрев на нетронутую магическую книгу, которую уведомитель тут же взял в руки. – Мне стоило изучить его, но новый яд заинтриговал меня.
Он молча прошел ко мне и положил её на листы журнала отца, разложенные мной, стряхнув рассыпавшуюся пыль и собрав их в стопку. Аккуратность в деталях. Я хотела приступить к ним сегодня же, после основной работы, но застопорилась в самом конце.
- Кхм… пока что первый из трёх. Мне потребовалось время на транспортировку оборудования из убежища, – уточнила я.
- Он готов? – Люсьен повертел один из сосудов на свету свечи, слегка сдвинув брови. На этот раз он не проверял его досконально, а просто поставил обратно, будто поверив мне на слово, и горделиво выпрямился. – Тогда ты уже запомнила имя своей цели, давно должна была запомнить... Контрабандист, в далеком прошлом работорговец, редгард, возраст около пятидесяти пяти, не так давно осел на Золотом Берегу в Анвиле после неудачного грабежа некого корабля, потери всей команды и руки от магического обморожения.
Продолжив далее, он устрашающе улыбнулся.
- Что-то…ужасное произошло на том судне, – будто с удовольствием сказал он. – Густаво заперся в «Полном кубке», оставив дело своей жизни. Примени это зелье, заставь его вспомнить стынущие во льду жилы и выясни, зачем бравому командору понадобился такой доходяга как он.
- На самом деле, у меня возникли сложности со свойствами яда, – призналась я, выйдя из-за стола и жестикулируя. – Нет, я почти уверена в его действенности. Но страх…он субъективен. Я не нашла ни одного труда, разложившего бы его на стадии.
- Страх всегда рука об руку шел с ассасинами, – следовал за мной Люсьен. – Шантажировать жертву, довести до самоубийства, заставить убить собственного друга, избежать наказания – только часть того, на что способна сама сущность Ситиса. Даже самые отчаянные искатели приключений, бахвалящиеся своим бесстрашием, боятся самого чувства страха, что заставил их сознание однажды биться в агонии. Можно понять его, только лишь ощутив на себе.
Я вернулась к рабочему месту и неуверенно потянулась к одной из маленьких склянок из зеленого блестящего стекла, обернувшись на уведомителя. Он вскинул голову, спрятав руки в рукава робы, и внимательно следил за моими движениями.
- Что ж…, – улыбнулась я Люсьену. – Для меня нет большего ужаса, чем тот, что я ощутила бы, наблюдая ликование Адамуса Филиды над хладными останками Темного Братства.
Опрокинув в себя до дна полную дозу, я увидела одобрительную улыбку в ответ.
====== Глава 29. ======
Совершенно мерзкая горькая жидкость полоснула по горлу приступом сухого кашля, сгибая меня над столом и вынуждая присесть, избавляясь от нехватки воздуха. Первую минуту не произошло никаких изменений в состоянии, я даже успела подумать, что слишком буквально восприняла его слова, но заметив серьезный взгляд Люсьена, готовилась к тому, к чему нельзя было подготовиться.
Легкое волнение переросло в едва заметную тревогу. Мои ладони вспотели и похолодели, я начала рефлекторно обтирать их об одежду, но чем больше я об этом думала, тем сильнее качало кровь сердце, пока в один момент мне не показалось, что я могу задохнуться. Если до этого я сидела спокойно, то сейчас начала чуть заметно потряхивать головой и громко медитативно дышать, пытаясь согнать панику.
