- Элен…, – в душу проникло, и я прижалась крепче к голосу, полному раскаянья, но облегчения, не желая растерять иллюзию свою через сито, что тряслось вместе с заворачивающимся комом внутри. Я думала, он погиб. Обожествляла, утрировала непобедимость крысолова после всего, после того, как я убила Люсьена. «Боги» – Мне жаль. Прости. Прости меня...
«Пожалуйста, не говори так, будто ты виноват. Я больше этого не выдержу», не открывала глаз, боялась. Жмурилась и сжимала челюсти, чтобы те не стучали.
- Я не успел. Он должен был жить. Вы должны были… остаться.
Бессмертный, что иронично не может найти в вечности времени, не может найти доверия к себе, шел по дороге собственной во лжи, не боясь навлечь на себя ненависть, какую навлечь так и не смог. Потому что я шла, чтобы веру эту найти вместо него. Она привела сюда, сквозь сотворившийся мрак вокруг, в котором осталось столько неясностей и потерь. Как же так вышло, как подвело каждого то, что он искал. Люсьен искал преданности, Аркуэн – величия, Матье искал мести, а я искала прошлое, пока Мать просто наблюдала, ставя эксперименты, а Пустота, аки ученый, не вмешивалась. Вот такая она, интеллигентная Тьма.
- Почему… Он не отдал мне его? Амулет. Раньше. Давно. Всё могло бы быть… иначе, – на вопрос мой Винсент промолчал, но волновали меня не только причины промедленья, и фразы нотами скакали, возрастая и падая спонтанно. – Я… видела предателя, в прошлом, в Розеторн-Холл. Несколько раз... Это Матье. Он знал про древние свитки… И это всё, что я вспомнила. Почему только это? Было что-то ещё. И оно… мучает меня. И там… был ты. Если это и правда ты, открой мне их целиком, воспоминания, прошу тебя.
- Ты… этого хочешь?
- Больше всего.
Ответила чуть слышно, не зная, в слух ли, или это прозвучало лишь в голове. На ладони очутилась с запястья им перемещенная заостренная подвеска браслета, и сверху скрепили её замком изящные пальцы, запахивая, скрещивая затем руки наши на плечи, в объятиях укачивая, утешая в бархатной колыбельной, от которой я могла бы и не просыпаться, была бы на то воля Элен. Виска коснулась прохладная кожа. – Тогда они вернутся. Пожалуйста, потерпи еще немного. Это тяжело – я понимаю насколько, но сначала ты должна пройти до конца. Найди в себе силы, поднимись со мной, ведь он вверил теперь эту миссию тебе.
Комментарий к Глава 80. Интеллигентная тьма. https://music.yandex.ru/album/8605578/track/56757308
https://music.yandex.ru/album/3379471/track/28269582
https://music.yandex.ru/album/9019974/track/59040628
====== Неужели мы жили с этим ======
Черная Рука дожидалась в Бравиле ночи, и мы прибыли туда в аккурат – Винсент знал, куда они направлялись, поведал мне, связывая над порезами полоски ткани от края рубахи. Я хотела похоронить Люсьена, хоть и тот бы, наверняка, посчитал сие излишеством – а я столько раз не посчитала обязанностью прислушиваться, пусть же останется долгом мое послушание. Тем не менее вампир пообещал помочь мне с погребением позже, не сегодня. Сегодня мы ступили в затхлый темный город к статуе Счастливой Пожилой Леди – к ней тянулись каменные руки детей и руки из плоти, принадлежащие Лидеру и узкому Темному кругу.
На улицах тишина, постовые закрывают глаза, мы стоим в ночном переулке, наблюдая. Плечей коснулась поддержка, когда я обернулась в тревоге, но горящие глаза на сей раз успокаивали. Винсент принадлежит Темному Братству гораздо дольше, чем все они, и мог бы быть сейчас с ними. Оттого ли он знал, где находится священный склеп, что был посвящен когда-то, или двух сотен лет достаточно, чтобы разузнать любые тайны. Взглянул поверх, когда Аркуэн провозгласила.
- Нечестивая Матрона, мы из Черной Руки, и мы умоляем тебя, яви себя нам, о великолепная Мать Ночи! Мы ищем твоего совета!
Вздрогнула от заскрежетавшего камня, что подобен стенаниям из-под земли – неподвижное изваяние стало менять форму, вытянулось, вывернулось, закрутилось в спираль вокруг талии изображенной старухи. Темный скульптор задумал для неё потаенный облик, и под заклинанием Леди очерствилась в чертах, челюсть отведена неестественно, и щеки – прикрытые кожей впадины, руки создали загребающие души крючья, души мертвых её детей, вылитых у самых ног её, а маленькие ступни открыли своды лестницы. Матье Беламон спустился последним, едва не в припрыжку, вёл себя уже несдержанно, предвкушал, а мне было снова страшно, теперь перед словом, что друг мой произнес. «Конец. Он может наступить? Что он значит для меня? Что он значит для него?» Вампир почувствовал отчаянное беспокойство, и черная ткань разгладилась вдоль линий тонких рук.
- Нам пора, Элен.
Ступени такие древние, покрытые белесой пылью по углам, похожей на костную муку. Если бы не она, границы уступов стали бы вовсе невидимыми. Я чуть касалась, не дотягиваясь, кончиками пальцев стен по сторонам шагая впереди, и где-то внизу брезжил единственный факел Аркуэн за рукотворными колоннами, поддерживающими укрепленный потолок естественной почти круглой пещеры. Когда оттуда донесся голос, впервые дотронувшийся ушей, но не задворков сознания, я задержала нас у входа. «Милосердная…» Он столь чист и нормален кроме звонких эхо отголосков, словно бы в помещении сейчас диалог вел некто живой.
- Кто позволил себе надругаться над могилой? Кто потревожил мой покой?
- Дражайшая Мать Ночи, Нечестивая Дева, пожалуйста, мы молим о твоем снисхождении в час великой нужды! Черная Рука ищет твоего совета и наставления!
Та ответила и тень Аркуэн припала на колени пред кем-то, кто свет никак не искажал.
– Слышащий сейчас стоит на коленях пред Ситисом, как и его предшественник. Среди вас есть предатель!
- Предатель мертв, о Дражайшая Мать! Мы исполнили твое желание! Мы молим о твоем благословении! Назначь одного из нас наставником твоему излюбленному Дитя, новому Слышащему, твоим новым верным слугой, чтобы Темное Братство возродилось вновь!
И я спускалась, пока Винсент остался позади, в игру огня с кинжалом в руке, видела, как Лидер тянется за благословением к ногам не иначе как призрака в моих глазах, как Матье ликует, услышав подтверждения работы собственной интриги, но искривляется в безумии, когда полупрозрачная синева головы витающей у алтаря Нечестивой Девы оборачивается ко мне, запрокидываясь в хохоте, и следом за ней сконфуженное выражение альтмерки, обратившееся к чуть видневшемуся вампиру за моей спиной. Матушка заливалась, пока в склепе вершилось правосудие. Матери Ночи никогда не нужно было их донесение.
- АХАХАХАХА! Глупая девчонка! Люсьен Лашанс верно служил Ситису до последнего вздоха! В отличие от ВАС!
- Матье! – Выкрикнула я, выбросив указательный палец. Как же я его ненавидела. Выплюнула. – Мою мать убил именно ты, но она отправилась в почтении к Богам, пока голову твоей глодают крысы в клети подвала!
- ПОЧЕМУ?! ПОЧЕМУ ВЫ ЖИВЫЕ?! ХВАТИТ! ДОВОЛЬНО! ВЫ ВСЕ ОТВЕТИТЕ ЗА ВСЮ БОЛЬ, ПРИЧИНЕННУЮ МНЕ! Я УНИЧТОЖУ ТЕБЯ! УНИЧТОЖУ!
В руках взревевшего Беламона оказались клинки, что скрестились со спикерами, не так давно назначенными на место почивших. Пока Лидер терялась, ползая униженно на камнях, они тут же пали, будучи поверженными средоточенными направленными ударами, ибо Люсьен обучил и взрастил когда-то собственную погибель.
- АРКУЭН, ОЧНИСЬ! НЕ ВРЕМЯ БЛАГОГОВЕТЬ! – Рявкнул Винсент, ведь альтмерка находилась рядом, со мной, способная остановить безумца, но нерешительная во встреченном позоре.
Изменник направился к Матери, где я стала ему преградой, выплескивая в округлившиеся глаза простую вытяжку из лиловых цветов, сжигающую нежную роговицу, чтобы Матье пошатнулся в боли, и вампир выбежал, свернув и вырвав хребет Беламона голыми руками, окропив брызгами округу и меня, оказавшуюся на пути. Тело рухнуло, показав рассматривающего раскинутые веером полностью красные и липкие пальцы Винсента, чуть отступившего от трупа. Он давно не питался, оттого силы его возросли, он всё менее походил на человека и дышал глубоко, но в конце концов опустил их, посмотрев с неким извинением на Элен и сквозь неё, на раскрывшую призрачный рот в восторге Мать Ночи.
