- Мы знаем, что он искал лекарство от «вампиризма», – провозгласила я, на что Мелисандра удивленно вскинула голову. – Гассилдор уверен, что Гленморильские ведьмы способны на это, ведь так утверждал сам Винсент. Причем, он, похоже, искал его и для себя. Он нашел Вас, однако граф до сих пор не получил свое зелье. Почему?

- Ахахахаха, – неожиданно засмеялась ведьма, блаженно улыбаясь мне, упершись в щеку почти лежа в сидении. – Лекарство от «вампиризма»? Для Винсента? Обладать такой кровью, чтобы вылечиться? О-о-о, какая глупость! Таким Даром нужно пользоваться. Тем более с его умом, его способностями, – пошевелила она пальцами. – Ах, я просила его поделиться со мной…

- Для чего, Мелисандра?! – Повысил голос Люсьен. А я не знала, как это понимать. «Пользоваться как?» Женщина тяжело вздохнула.

- Ох, чего таить… Я и не знаю толком, – распрямилась она. – Его всегда удручали знания вампиров о самих себе. Как сейчас помню это выражение лица, когда он говорил: «Мелисандра, они себя изничтожают и губят, но это не значит, что нужно потакать им в этом стремлении».

- О чем именно он так говорил? – Уточнила я, встрепенувшись от волнения. Мне не нравилось, к чему устремлялись его мысли, даже если это несло благую миссию его «собратьям». Особенно в купе со страхами Черной Руки.

- Полагаю о фамильярах. Понимаете, в чем загвоздка… Фамильяры – рабы. Они хороши, не спорю, но лишь как крайняя мера. Хрупки и недолговечны, а те, что стали ими более никогда не смогут стать вампиром. Ужасная судьба. Знаешь, что они чаще всегда говорят перед смертью? – Обратилась та ко мне с ответом. – Они говорят: «Спасибо».

- И как это связано с его поисками?

- Я думаю, он искал возможность сделать фамильяра, плененного бездумными своими хозяевами, полноценным. Только представьте, что будет, если все эти никчемные полчища станут чем-то… нормальным, – восхищенно всплеснула Мелисандра.

- Мне… тяжело в это поверить…, – закрылась я ладонями, и дышать было так же тяжело. «Пусть так, пусть так, но нужно продолжать поиски». – А что насчет лекарства?

- Ну-у, я пыталась делать его попутно. Разница-то не большая. Только с подопытными бывает сложность…

- Почему не пользоваться материалами? Мне попадались в академии вампирские клыки.

- Тсссс, – состроила болезненное выражение ведьма, постучав ноготками по подлокотнику. – А здесь еще одна заминка. Давай, я задам тебе вопрос: почему эта ваша академия не использует живые человеческие сердца в качестве ингредиента?

- Для этого нужно… убить? – Пожала я плечами.

- Да! И чтобы получить вампирские клыки тоже надо убить! Ты видела, что происходит с отщепленной плотью вампира? Она обращается в пепел. Потому и фамильяры, принудительно отделенные от хозяина, тут же обращаются в пепел! – Ударила в жестикуляции женщина ладошкой по дереву. – Они как часть своего поработителя! И задача состава научиться отделять часть от целого…

Пока Мелисандра много и долго говорила, я обратила свой взор на Люсьена, неспешно подымающего запястье, на котором висел отделенный от тела вампирский клык – и взгляд его задержался на нем, а моя душа – на дне пропасти, ведь я помнила, как Винсент опустил его в вещество, позволившее замаскировать собственную смерть.

Комментарий к Глава 75. А закончу-ка я зде-е-есь. (￢‿￢ )

Почему в комментариях нельзя вставлять мемы? По-моему, это досадное упущение.

Благо, существуют каомодзи.

Как же томит меня ожидание развязки, и все же новые типажи несказанно радуют, как и раскрытие тайн и секретов, зарытых в глубинах фика :) Я даже хотела дать главе имя Мелисандры, но что-то остановило. Хочу ее нарисовать XD эффектная должна быть женщина.

====== Глава 76. ======

Размышления привели его к Душителю в противоположном углу – именно это и означала подобная «встреча» глаз, в напряженном гуле и биении, через которое велся отсчет, и маятником качался гнетущий амулет. Губы, сомкнутые без эмоций, чуть сдвинутые в напряжении света брови. Воображение всегда играет с нами, когда ты лжешь. Оно расставляет ловушки, сводит с ума так, что начинаешь видеть признаки разоблачения даже во сне. И сначала показавшаяся тень сомнения будто бы оскорбила меня, Душителя, прошедшего проверку на прочность еще при успешной ликвидации Адамуса Филиды, первая мысль, пока не пожрало чувство кататонической паники, ибо Душитель знала и никогда не отрицала свое предательство.

- … Но мы так и не смогли создать ни то, ни другое. Это не обычное зелье, такого в наших фолиантах не существует, а пытливого ума мне, увы не досталось. Исследования он вел сам. Я лишь помогала тем, что знаю от своих наставниц. А потом Винсент просто перестал появляться, пока совсем не исчез, – со вздохом откинулась Мелисандра, и Люсьен тут же «отпустил» взгляд, спрятав запястье, а меня постигло повальное головокружение и тошнота переизбытка познанного ужаса. Если бы не одна единственная фраза, спасшая меня.

- Записи?

- Невозможно держать такое в уме. Для обычного человека. Но не думаю, что были. Хранить такие знания опасно на листе бумаги, – скорчила губы женщина. – Хах, я уже говорила, что здесь мне ничего не известно...

Люсьен неспешно и угрожающе поднялся, отбрасывая в шаге черную тень на вжавшуюся Мелисандру. Он озвучил то, о чем я так боялась услышать.

- Я вижу твою смелость… нахальство… Почему-то ты уверена в своей безопасности. Почему? Я скажу тебе. Вампиры гонятся по всему Сиродилу за сумкой с бумагами, оказавшейся не в тех руках, – и уведомитель медленно указал на меня пальцем, наступая. – Пока она здесь, живи. Но если я пойму, что отродье вроде тебя все это время знала об этом, будь уверена, я приду и стану день за днем отрезать от тебя по куску, слушая вопли: сначала пальцы… потом глаза, нос и уши, что скормлю твоим птицам… А когда останется лишь окровавленное туловище, я выпотрошу его перед логовом твоих обожаемых «питомцев», что так жаждят твоего тела…

- Ты уже угрожал мне этим, – сложила защитно руки на груди ведьма, избегая вида спикера перед тем, как шумно сдуть выбившуюся челку с лица, робко, но вопиюще усмехаясь в сторону. – Кстати… Ходят слухи, ваша организация на последнем издыхании. Это правда? По тому что вижу, кажется, я проспорила ему свой запас бренди…

«Они так и не создали?! Она лжет или еще не понимает, что стала жертвой обмана! Он создал! Создал его самостоятельно! А это что еще?! На последнем издыхании?! Проспорила?! Винсент предрекал братству гибель?!»

«Проклятье!» Сама не осознала, как сцепила зубы в злобе и боли, с силой сжимая над коленями голову, и женщина выбежала из комнаты мимо Люсьена за порцией очередной отвратной бурды, изготовленной в лучших традициях ведьм. В комнате стало шумно от звуков её голоса, а я попросту не отзывалась на расспросы, ибо не было желания даже смотреть, не на питьё, нет, а на ту, что может столь спокойно и с улыбкой называть его имя. Чувство, не иначе как ревность, отчасти к самой жизни. Нечто похожее в отдалении я испытала, когда увидела Катрину рядом с Кароном – они беседовали о каких-то вещах, неприязненно обыкновенных, пока братья гибли в поисках злополучных развалин. И все же не шло в сравнение, ибо зиждилось чувство в разы сильнее, столь же сильное, как и моя любовь к нему.

- Нужно дать ей поспать, – стояла предо мной на коленях Мелисандра, осматривая с беспокойством и оглядываясь на возросшего Люсьена с оправданиями. – Я не стала бы её травить! Здесь в лесу растет не всё, что нужно – зелье, что я дала ей, имеет побочный эффект! Можешь посмотреть у меня на столе, если не веришь!

- Я бы распознала яд, – уже более уравновешено отозвалась я, кратко взглянув на покрывшего голову спикера, что направился в сосредоточении из дома.

Ночь уже полностью овладела Сиродилом. Люсьен проверит халупу Хайфеда на предмет ответа от Черной Руки, пока я здесь пытаюсь разузнать о лекарстве.

- Пора. По месту назначения, – подтвердил он договоренность. – Разузнай всё до конца. Ты понимаешь, что необходимо.