- Как пожелаете, – высказался Гассилдор. – А может, Вам повезло не сражаться с таковым?
- Это бесполезно. Мы до сих пор не выяснили ничего, но похоже другого исхода не остается…, – отмахнулась я, готовая уйти и дать наставнику свершить задуманное, и тогда в спину врезалась фраза.
- У нас осталась вторая часть уговора. И я готов закрыть глаза на все остальное ради нее.
- Не смешите меня, – со скепсисом развернулась я, жестикулируя рукой и указывая на книги. – Я всю жизнь работаю с алхимическими фолиантами и ни разу не натыкалась даже на упоминание лекарства от вампиризма! Это больше похоже на… предание, передающееся из уст в уста. Не обманывайте хотя бы себя.
- А это и есть предание, – не возразил вампир, чем и правда насмешил. «Играет со смертью». Я придвинула, наконец, стул, усевшись выжидательно, пожав плечами. «Ну… рассказывайте. Ваше время – наше время». Янус провожал взглядом продолжившего обыск уведомителя. – … Но я расскажу его только Вам.
Сказать, что Люсьен был в гневе было бы значимым преуменьшением, и всё же тот, зыркнув, вышел из комнаты, оставив нас один на один. «Не удивительно, что графство Скинград – богатейший после Имперского города округ, ведь его граф просто НЕ ВЫНОСИМ!» Хотелось бы сложить руки на груди, если бы было возможным. И он с минуту испепелял двери перед тем, как продолжить.
- Я жду…, – напомнила о себе Душитель. – Хочу сказать, меня искренне поражает Ваша вера в предания, учитывая многолетнее общение с гильдией магов и профессоратом…
- Вы когда-нибудь слышали о Гленморильских ведьмах? – Перебил Гассилдор мои излияния, обратив взор с выхода, но наткнулся на тишину, утерев кратко нос. – … Что ж, не удивительно, ведь в Сиродиле не осталось ни одного ковена… И тем не менее. Они последователи Хирсина, даэдрического принца Охоты и, насколько мне известно, владеют знаниями, не доступными большинству из нас. Это предание пришло ко мне именно от них…
- Что? – Вгляделась я, прищурившись и кивнув. Янус недовольно нахмурился. – Ага… Давайте… разложим всё по порядку: от ведьм, последователей Хирсина, которых нет в Сиродиле, до вас дошел слух о существовании лекарства от вампиризма, и Вы… верите ему.
- Я уверен в источнике, Элеонора. И советую Вам отнестись серьезно к моим словам и словам Винсента.
Кусок угля, что я вертела меж пальцев, выпал на столешницу, оставив грязный размашистый отпечаток на поверхности и красном ковре, покрывающем пол под нами. «Это… и есть та помощь, оказанная графу?»
- Но откуда ему…?
- Вижу, Ваши сомнения немного развеялись. Хорошо. Вы, должно быть, пока не осознаете этого, но жив я все еще благодаря Вам, и как договаривались, я готов поделиться тем, что знаю, – лицо Гассилдора приобрело выражение некой боли, когда он сцепил руки в замок, чтобы уткнуться в них. – Не вдаваясь в подробности, много лет назад я и моя жена были обращены, будучи зараженными неким безродным, личность которого так и не была установлена. Мне всегда была интересна эта тема, поэтому уже представлял, что забравшееся к нам существо всего лишь истерзанный голодом мусор. Я… кое-как смирился со своим положением, найдя в себе силы «жить» дальше в то время, как Рона не смогла. Она возненавидела то, чем стала, каждый день подходила к зеркалу и молилась о смерти, пока не решила найти её сама. Рона перестала питаться, её глаза гасли, а кожа истончалась – в конечном итоге, боги сыграли с ней злую шутку, и вместо того, чтобы умереть, она впала в вечную кому, не поддающуюся ни одному известному средству. И уж поверьте, я искал везде. Возлагал надежды даже на Вашего отца с его эльфийской магией, а итог Вам известен.
- И всё же. Я до сих пор не понимаю, как Вы смогли довериться ему? Из-за проблеска надежды? Ведь Вы избегали других вампиров…
- Как я и сказал. Его кровь… убеждает, – неприятно посмеялся Янус, насмехаясь сам над собой, перед тем, как смеяться уже надо мной и мурашками, неожиданно пробежавшими по моей коже. Представляю, как он почувствовал это. – Так Вы и не знали…
Нутро скрутило от подтверждения догадок. Граф заметил мои трясущиеся руки. У меня еще оставалось чувство, будто я напридумывала себе в недосказанности витиеватую картинку, истолковывая знаки в рамках собственного смутного сознания и памяти, и теперь я не могла поверить в нее. Это… странно. Жутко. Он был моим другом, а я даже не вдумывалась в то, каким Винсент был раньше, до встречи со мной, пока исполнял контракты.
- Я… знала лишь обстоятельства, как… Винсент стал таким, – нерешительно произнесла я.
- Не трудно догадаться, что задать подобный вопрос я не осмелился. И мне повезло, что пришел он не ради применения силы. Могу лишь утверждать то, что понимаю сам. Но мы отошли от темы. Я знал Винсента еще когда был человеком. Именно тогда Темное Братство впервые явилось ко мне в его лице, от которого не веяло угрозой (можете себе представить), и мы заключили соглашение. Я даже не представлял, что впускаю на приёмы вампира. Ну а потом, когда я впервые «почувствовал» нечто спустя десятки лет в городе, еще не зная, кого именно, я испугался. Я заперся в замке и велел отклонять любые письма и аудиенции. В то время управителей и стражей стали находить мертвыми, а послания, еще теплые от крови, пропитавшей их, продолжали настойчиво появляться у меня на столе. Я не мог допустить больше смертей, и мы встретились. Вопреки ожиданиям, Винсент предложил мне еще одно сотрудничество, не относящееся к делам братства.
Информация взволновала. «Черная Рука хотела избавиться от него. Потому что боялась повторения истории Грейвина. Потому что боялась его еще больше. Даже после того, как Винсент вышел в отставку, как действующий ассасин. Они доверили ему рекрутов, и один из них попытался убить Люсьена Лашанса. А потом печатка и одиночные убийства, неловко и очевидно замаскированные свернутой шеей, будто за дело взялся дилетант. Происки Винсента в Скинграде и прошлое, где сокрыто нечто… Вывод о моем предательстве сделан не из слов Цивелло – я будто привела к ним вампиров!».
- Не относящееся? Что ему было нужно от Вас?
- Мои связи, алхимики. Он сказал, что наслышан о моей беде и поведал о ведьмах Хай Рока и о предании, что ходит среди них. Предложил объединить усилия, чтобы найти одну, что прячется в лесах Сиродила.
- Что-то не сходится. Вы хотите сказать, что ему тоже было нужно лекарство от вампиризма?
- Не уверен. Винсент выглядел вполне довольным своим положением, – усомнился Янус. – До определенной поры. Это всё, что я могу сказать.
Я только начала вникать и обдумывать выше сказанное, как Гассилдор оборвал своё повествование.
- Всё? И как это поможет нам? – Вставала я едва сдержано. Только у меня появлялся луч во тьме, как тут же растворялся.
- Я предупреждал – это и есть предание…
- В нем нет ни единой зацепки! Ни единой подсказки!
- Они бы у вас были! – Янус прикрикнул на меня с места, останавливая бесполезные метания. Он был так же заинтересован в удаче, как и я, как и Люсьен, и сейчас вряд ли стал бы напускать туман без надобности. – Но я так полагаю, вы сами избавились от того, кто мог бы дать все ответы! И именно из-за вас я до сих пор не окончил свои поиски!
Я осмотрелась по сторонам, растирая лицо и сжимая губы. «Это может помочь… Может помочь», заглянула в обнаружении жизни за дверь. Никого. И перешла на шепот, вернувшись к графу за стол и зачесав волосы.
- Это не так, – покачала я головой, обернувшись и совершая нервозные зацикленные пошатывания поджавшего хвост трусливого зверька. – Винсент жив…
- Не-может-быть, – совсем не сменив выражения и растянув, ответил Гассилдор.
- Вы…, – сдержала Душитель ругательства, стиснув зубы. Я напрасно произнесла это вслух, здесь, куда в любой момент мог войти Люсьен. – Ситис! Не удивлюсь, если и Вы в курсе его замысла! Вы знали…
- А Вы плохо слушаете меня, миледи Бертран. Это лекарство – смысл моего существования, и я сделаю всё, чтобы достать это средство.
- Что ж, хорошо… я постараюсь найти его. Но если я найду, а Ваши слова окажутся ложью – темные братья достанут Вас и Вашу жену из-под земли, – направилась я к выходу в противоборстве злобы Душителя и страха, пресыщенности Элеоноры знаниями, что принимать она не хотела. Собралась со смелостью. – Если вдруг встретите Винсента, прошу, передайте ему… Передайте, что я собираюсь найти его.
