Сейчас Асока казалась такой хрупкой, слабой, жалкой и беззащитной, такой нежной и трепетной, требующей тепла и заботы, требующей спасения и опеки, что сердце генерала не выдержало и дрогнуло. Всего лишь раз, в последний раз взглянув на свою задыхающуюся в конвульсиях бывшую ученицу, в общем состоянии которой, как в обличающем зеркале отражались страшнейшие ошибки его жизни, джедай внезапно осознал весь кошмар того, что он творит. Резко вздрогнув в ужасе от самого себя и как-то внезапно накрывшего его гнева, Энакин тут же разжал кисть, убирая невидимый захват от шеи Асоки, и выпустил девушку.
Оказавшись абсолютно свободной, вновь на собственных ногах, тогрута громко закашлялась, всё ещё держась за болящее горло, и едва не упала вперёд, вовремя пойманная Скайуокером и мягко прислонённая обратно к стене.
За дверями спидербуса, где-то там, на остановке, дроиды полицейские до сих пор продолжали убеждать преступника сдаться, призывая выйти самому с поднятыми руками. Времени оставалось всё меньше и меньше, нужно было что-то решать. Быстро взглянув на служителей правопорядка, браво вещающих в мегафон стандартные требования, а затем резко переведя глаза обратно на полуживую Асоку, генерал на мгновение задумался, как правильнее всего было бы поступить. С одной стороны по закону и его моральным принципам, джедай должен был передать преступницу полицейским, так было бы, если бы налётчицей оказался кто-то другой. Но Асока…
Асока уже много раз заставляла Энакина идти наперекор всему и всем, переступать через законы и правила, через то, что было, казалось бы, верным, через себя и даже, к сожалению, через Падме. Она как-то невольно и абсолютно незаметно заняла весомое, нет, самое важное место в сердце Скайуокера. Лишь сейчас генерал до конца осознал, что любил Тано, не только как ученицу и сестру, он любил её как самого дорогого в мире, как самого близкого человека, и джедай просто не мог отдать тогруту на растерзание кому бы то ни было, даже полиции, даже если того требовал долг, даже если юная наркоманка действительно была преступницей и была виновата во всех тех грехах, что её обвиняли. Для Энакина она являлась нетленной и неприкосновенной, для Энакина она являлась тем, ради кого можно было пожертвовать всем на свете и репутацией, и долгом, и кодексом, и правилами, и принципами, и даже собственной жизнью. Тем, кого он всегда будет оберегать и защищать до последнего вздоха.
Всего один финальный взгляд на измученную Тано, и верное решение к Скайуокеру пришло само собой. Быстро ухватив пострадавшую девушку за руку, генерал резко рванулся влево и, преодолев небольшое расстояние, крепко обняв тогруту, спешно выпрыгнул вместе с ней в противоположное от остановки с полицейскими в окно. Мастер и падаван плавно скрылись в недрах «пропасти» между искусственно выстроенными уровнями Корусанта, двигаясь навстречу свободы Асоки, навстречу спасения заблудшей ученицы…
Комментарий к Глава 8. Воля судьбы, Часть 1
Вторая часть подарка для моей дорогой подруги. Yull, ещё раз поздравляю тебя с прошедшим Днём Рождения!
========== Глава 8. Воля судьбы, Часть 2 ==========
Энакину не потребовалось много усилий, чтобы скрыться от полиции, улицы Корусанта как нельзя лучше располагали к этому. И вот уже Скайуокер привычно волок, похоже, совсем отошедшую от пережитого ей столь недавно испуга и шока Асоку домой. Крики Тано, вновь вернувшейся в прежнее, непоколебимо-наглое, развязное, накачанное состояние, звонко раздавались по всему узкому коридорчику старого проржавевшего строения, привычно беспокоя несчастных соседей.
- Не пойду, не хочу, я не хочу домой, сейчас же отпусти меня! – всеми силами упираясь ногами в пол, то и дело дерзко требовала наркоманка, что, естественно, не давало никакого результата.
Разозлённый не на шутку генерал не просто тащил её, он, буквально, грубо и бесцеремонно волок столь разочаровавшую его ученицу за собой, словно какую-то вещь, тряпичную куклу, едва сдерживаясь от того, чтобы не сорваться на неё прямо здесь, не ударить, в конце концов, просто не убить. Хотя терпения у джедая оставалось всё меньше. Сегодня Асока перешла все границы, все возможные рамки и нормы приличия, сегодня она опозорила своего бывшего мастера настолько, что какого-то прощения или оправдания ей уже просто не находилось. И тем не менее, Энакин старался контролировать свой гнев, свои чувства стыда, разочарования, досады, ярости, как только мог. Будь на месте Тано кто-то другой, Скайуокер, не задумываясь, прибил бы его ещё там, в спидербусе, но она… Она была тем единственным неприкосновенным существом, кому он не хотел, просто не мог причинить боль ни при каких обстоятельствах, хотя, наверное, и следовало бы. От того генерал тянул время настолько, насколько это вообще было возможно, чтобы хоть немного успокоиться. К тому же, спасти глупую рисковую тогруту, уберечь, спрятать от вероятного преследования сейчас было первостепенной задачей. Жаль только, что сама неадекватная наркоманка этого совсем не понимала и сопротивлялась, как только могла, действуя себе же во вред.
Видя, как разгневан её бывший учитель, сколь резок и груб, после открывшейся ему страшной правды, накачанная Асока понимала, что ничего хорошего теперь её не ждёт. Да, она всё ещё была под кайфом, да, она уже не так сильно боялась его ярости, однако где-то подсознательно до сих пор ощущала некую опасность, интуитивное предостережение перед возможным наказанием, которое она явно заслужила, и отчаянно пыталась избежать его.
Собрав последние силы, которые у Тано только были в таком состоянии, девушка руками и ногами упёрлась в открывшийся дверной проём её скромного жилища, что было мочи завопив очередной, казавшийся ей в данный момент умным, несуразный наркоманский бред:
- Нет, я сказала отпусти меня, я никуда с тобой не пойду! Спасите, помогите, убивают! Полиция, полиция!
Звонкий визг напуганной тогруты тут же заставил всполошиться жителей всех близлежащих квартир, откуда моментально полились грязные ругательства на шумную девчонку, и одновременно сильно резанул слух ошеломлённого Энакина, окончательно добив остатки его терпения, особенно упоминанием в такой ситуации органов правопорядка. И Скайуокер просто сорвался.
- Полиция? Полиция?! – весь изъедаемый гневом, зло переспросил он неадекватную Асоку, - Да если здесь сейчас появится полиция, то они тебя быстро посадят в каталажку! – чётко напоминая Тано о её нынешнем положении, ещё громче прикрикнул генерал, на секунду аж задохнувшись от ярости в свете абсолютной наглости тогруты, а затем добавил, - Если я не прибью тебя первым. Грабительница … ! Живо заходи! – грубо матернувшись на свою бывшую ученицу, джедай с такой силой втолкнул ту рукой в квартиру, что, по инерции быстро преодолев несколько метров, наркоманка аж перелетела через старый чёрный диван.
В один момент оказавшись на полу, Асока сильно ушиблась о твёрдую поверхность и, всё ещё немного побаиваясь бывшего мастера, только и смогла лишь обиженно взвизгнуть:
- Ай, больно! – после чего, резко подскочив на ноги и при этом активно потирая побитые конечности, так же не совсем смело, однако в то же время дерзко, продолжила предъявлять свои претензии учителю, пока за ними с джедаем закрывалась входная дверь:
- Ты не смеешь со мной так обращаться! Садист! У тебя нет никакого права мне указывать! – тоже задохнувшись от гнева и негодования, которые постепенно приходили из-за её наркотического опьянения на смену страху Тано, рявкнула тогрута, а взгляд её невольно упал на отобранное у девушки оружие, от чего наглость наркоманки лишь ещё больше усилилась, - И сейчас же отдай мне мои мечи!
Требование Асоки прозвучало как нельзя твёрдо и уверенно точно в тот момент, когда щёлкнул электронный замок железной двери, оповещая «парочку» о том, что вот сейчас они действительно остались наедине и в относительной безопасности. Вот только слышал ли бывших учителя и ученицу кто-то в данный момент или нет, ни его, ни её уже не волновало.
