— К чему ты клонишь? — хмурится Гарри. — Мне уйти или что?

— Нет, — отчаянно качает он головой, — Боже, нет. Я имею в виду, не обнадёживай себя там слишком сильно, и если что…

— Какого хрена?

Луи уже потянулся к ручке, чтобы впустить его и Стайлса внутрь, но тот буквально захлопывает дверь с громким звуком, вставая в недовольную позу.

— Знаешь что, Луи — ты либо делаешь, либо не делаешь. Я не хочу слушать эти жалобы на то, что ты недостаточно хороший или недостаточно умеешь быть в отношениях. Или что ты недостаточно что-то чувствуешь ко мне. Мы проходили это и… если ты всё ещё не готов, то ладно, я дам тебе ещё немного времени разобраться в себе. Но я не буду развлекаться с тобой, и играть в эти игры снова.

— Дашь мне ещё времени? — Удивлённо бормочет Томлинсон.

— Да, я подожду.

— Подождешь? Чего?

— Я хочу быть с тобой, — заявляет он, — а ты хочешь быть со мной. Я подожду, когда ты сможешь это принять.

Гарри будто поникает, произнося это.

— Я же сказал, что хочу, — убеждает Луи, раздражаясь. — Мне что, расписаться тебе где-то?

Запал быстро проходит, когда он замечает недовольное выражение лица Гарри. Он сдаётся под ним, с глухим стуком упираясь спиной в дверь. Стайлс склоняется ближе, его дыхание касается кожи Луи.

— Тогда можно уже пройти этот этап? Мне больше не интересно возвращаться к этому снова и снова, Луи. Давай двинемся уже к чему-то новенькому?

Томлинсон усмехается. Губам щекотно от еле ощутимых волос на лице Гарри. Он набирает в лёгкие побольше воздуха, расчищая и себе и Стайлсу путь вперед, произнося:

— Я люблю тебя.

***

Он просыпается где-то ближе к полудню, ощущая на теле фантомные прикосновения Гарри.

Это как возвращение к музыке. К хору ангелов, сеющих в душе и хаос и порядок.

Луи утыкается лицом в подушку сильнее, стараясь не обращать внимания на спёртый и нагретый от солнца тёплый воздух в комнате. В его размякшем ото сна мозгу беспорядочно кружатся воспоминания прошедшей ночи. Он склоняется над Гарри, который спешит расстегнуть свои штаны, он прижимается губами к его шее, он с обожанием целует его за ухом, слыша, как дыхание Стайлса становится частым.

— Лу, мне кажется, тебе стоит поспать, после таблетки ты…

— Я прекрасно проблевался, спасибо. Чувствую себя таким обновленным и готовым трахнуть твою задницу языком, — смеётся он, но больше не из-за собственной шутки, а от желания и восхищения, переполняющих его. Гарри прекрасный — такой красивый, тянется рукой назад, обхватывая Луи за шею, оборачиваясь, глядя из-под ресниц и целуя медленно и глубоко.

— Ты же знаешь, что я не мылся часов двенадцать, моя задница будет…

— Ну, хорошо, хорошо! Я трахну что-нибудь другое!

Они оба уставшие, поэтому сходятся на страстных поцелуях и интенсивной дрочке, но даже после этого не могут заснуть. Гарри лежит на груди Луи, водя носом по его коже — внюхиваясь в запах его тела и у Томлинсона растекается мозг от этой интимности. Он гладит волосы парня, пока рассказывает про Зейна и Физзи, потом переходит на работу стенд-ап поэтом, а потом мечтательно и полусонно улыбается, когда Гарри рассказывает про тур.

— Я тут подумал, — говорит ему Стайлс, — у нас такая романтичная любовная история — что в первый раз, что во второй нас свела твоя наркозависимость и блевотина.

— Заткнись, — шипит Луи, пока Гарри противно смеётся. Он переворачивает их, прижимая тело парня к постели своим весом и крепко держа в захвате его руки. Их возня быстро перерастает в поцелуи и ленивое потирание членов друг о друга.

— Блять, никогда не вылезай из этой постели, — дышит он в губы Гарри. Его потряхивает, когда осознание того, что они делают и где, снова пронизывает его насквозь. Гарри прекрасно понимает, что перевод этих слов «ты мне нужен. Ты — всё, что мне нужно, никуда не уходи». Но всё равно смеется и говорит:

— Даже чтобы…

— Никогда, — обрывает Луи.

И получает ответ:

— Ладно.

Когда он открывает глаза, то видит перед собой на полу гору грязных вещей и умиротворенно улыбается этому.

— Детка, открой окно, — просит он, переворачиваясь, чтобы толкнуть Гарри в бок и разбудить. Рука падает на пустую половину кровати.

— Гарри? — зовет Луи, выкрикивая в тишину квартиры. Затем тянется за телефоном, проверяя сообщения или звонки, и пока он, лениво потягиваясь, встаёт, медленно бредет в ванную и чистит зубы.

Он набирает Гарри, получая в ответ «абонент выключен или находится не в зоне действия сети».

Кому: Гарри

Детка, когда ты вернешься?

Кому: Гарри

У меня нет еды дома, так что можем позавтракать где-нибудь в городе?

И потом, задумчиво глядя в экран, добавляет ещё одно сообщение:

Кому: Гарри

Я люблю тебя

Он знает, что Гарри не ушёл. Его бельё всё ещё валяется рядом с грязным костюмом Луи. Он кидает всё это в стирку, потому что уверен — Гарри вернётся — он берёт из дома зарядку, сменную одежду или покупает кофе в Старбаксе напротив.

Их ночь была воссоединением, их слова были обещаниями, их поцелуи были верёвками.

Гарри не ушёл.

Томлинсон ждёт около часа — принимает душ, вытаскивает постиранную одежду и немного прибирает в квартире. Телефон мирно покоится на столе, и он не прикасается к нему ни на секунду. Он в порядке. Они с Гарри двигаются дальше и он это знает.

Но потом он начинает нервничать.

Луи, всё было супер, но уже не как раньше. Ты знаешь, такие решения не принимаются посреди ночи от переизбытка чувств. Давай-ка притормозим и ещё раз всё обдумаем?

— Да пошёл ты, — шепчет он сам себе, затыкая эти мысли. Он победно ухмыляется, когда в дверь настойчиво звонят.

— С Новым Годом, Лу!

Физзи налетает на него с объятиями, холодная с улицы, вызывая мурашки по всему телу.

— Что ты здесь делаешь? — Восклицает он.

— Ты вчера был странным, я подумала, ты обиделся, что я не осталась с тобой на Новый Год, — объясняет она, — так что я купила утренний билет до Лондона и вот я здесь!

— О боже, — фыркает он, пропуская её внутрь. Она отряхивает замёрзшие капельки воды на своем пальто и тут же скидывает его на вешалку.

— Ты не рад или что? — Возмущается Фелисити. Её взгляд бегает по его лицу, пока не натыкается на шею… Шею, где хренова туча засосов от Гарри Стайлса. Луи будто оберегающе тут же тянется к ним, прикрывая. — О, да я смотрю, ты не скучал!

Она удивленно усмехается, пытаясь смахнуть руку Томлинсона и получше разглядеть эти творения.

— Блин, ну расскажи.

— Я тебя сейчас выпру из квартиры, — угрожающе предупреждает он. И не то чтобы это срабатывает.

Физзи готовит им чай, суетясь на кухне, и будто пытается в каждой детали квартиры увидеть подсказку о том, с кем был её брат.

— Ты же понимаешь, что это не твоего ума дело? — Пытается Луи. Хотя сам ловит себя на мыслях о Натане. В итоге он думает, что лучше избегать этой темы вообще. Но Физзи как обычно всё решает за него.

— Скажешь хоть, где это случилось? На этой вечеринке? Может, мне надо было пойти с тобой, тоже бы кого-нибудь подцепила. — Хмыкает она.

— У тебя уже есть один, попридержи коней.

Её лицо вдруг становится кислым.

— Мы с Натаном расстались, — срывается вдруг заявление. У Луи вмиг белеет перед глазами.

— Чего?! — взвизгивает он. Физзи чуть не подпрыгивает от резкой смены его голоса. — А раньше ты мне об этом сказать не могла? Почему я должен был переживать?

— Что? О чём это ты переживал?

— Аргх, — стонет он, зарываясь лицом в свои ладони. — В следующий раз, пожалуйста, крути свои романы так, чтобы я о них не знал!

— Это невозможно, Луи, — по-философски заключает она. — Мы же семья.

Мы семья, Луи! Ты не можешь делать, что хочешь, потому что это отражается и на нас. На твоей матери, на девочках — на мне, в конце концов!

Луи — мы — группа — это одна семья. Мы тут все в одной лодке, понятно? Ты же не можешь взять и одной своей выходкой испортить всё, что делала я или парни все эти годы?