— Проваливай, Гарри, — почти устало произносит он.
— Ты не должен сдаваться. Да, я облажался, да, ваша группа… не важно. Я думал, ты извлекаешь пользу из любой ситуации. Я думал, ты не будешь просто опускать руки.
Луи усмехается.
— Ты не проигрываешь, если не борешься, Стайлс. Запомни, пригодится.
И дверь за ним захлопывается. Что за бред он несёт?
Гарри отчаянно стучит в дверь снова, зная, как сильно это будет раздражать Томлинсона. Свет кухонных окон гаснет, и он понимает, что тот ушёл в дальнюю часть дома, чтобы не слышать как настойчиво его зовут. Может быть, Луи спрячется в своём подвале, напишет злобную песню и скажет в ней, какой Гарри урод, а может, он просто всунет наушники и сделает вид, что парня, влюбленного в него, не существует.
Гарри обреченно прижимается к двери спиной и сползает по ней вниз. Он устал и он не хочет бороться, но Луи не прав, это не значит, что ты не проигрываешь, наоборот, только это оно и означает. Потому что так он ощущает себя каждую секунду с тех пор, как они не вместе. Но если Луи считает иначе, то… может быть, он на самом деле никогда Гарри и не хотел.
***
Гарри уныло перемешивает сахар в кофе, когда в Старбакс заходит кто-то очень знакомый, и он успевает сориентироваться, когда сталкивается взглядами с Синтией.
— Привет, — удивляется она. — Скучаешь?
— У нас с ребятами встреча почти через сорок минут. Я как всегда слишком рано, так что пытаюсь убить время.
Синтия воодушевленно занимает место напротив.
— Как дела с группой?
— Ну, поэтому я и здесь, — неопределенно пожимает он плечами. — Контракт с лейблом заканчивается, и мы подумали перейти на Decca Records.
— Неплохо.
— У них не такие грабительские контракты, — оправдывается Гарри.
Синтия задумчиво хмыкает, а потом вдруг вспоминает, что так и не взяла себе кофе. Гарри неловко ёрзает на своём месте, когда она уходит, чтобы сделать заказ.
Вид её куда более вдохновленный, стоит ей вернуться и заметить, что Стайлс всё ещё на месте.
— Я вот всё хотела спросить, а почему вы не уйдете с лейблов?
Гарри теряется от внезапного вопроса.
— Ну… не знаю. Нам всегда говорили, что без лейблов мы долго не протянем. Да мы и у Мэттью не очень справлялись, ну ты знаешь.
— Гарри, — фыркает она, — вы сейчас висите в топах всех чартов.
— Это пройдет, ты же понимаешь. Когда все забудут о нас с Луи и обо всём этом скандале.
— Альбом был офигенным! При чём тут Луи?
— И это тоже его заслуга, — честно признаётся он. Может Найл и продолжает причитать, что это они были молодцами, но Гарри прекрасно осознаёт, что произошедшее с их музыкой, это влияние Томлинсона.
— Луи бы не стал помогать просто так, ты же в курсе. Он самый корыстный человек на свете.
— И всё же он отказался от контракта и дал втоптать себя в грязь.
— Да, — задумчиво склоняет она голову, — он это сделал.
— Почему, Син? — Устало вздыхает Стайлс. — Я говорил с ним после, но он так и не согласился на встречу с пиарщиками. Я думал, ты ему поможешь…
— Гарри, — возмущенно усмехается Синтия, — его группа распалась, а ты разбил ему сердце на глазах тысячи людей. Разумеется, он сдался!
— Чт… — Гарри ошарашенно запинается на полуслове, и будто испуганно оборачивается по сторонам. Он наклоняется ближе к Синтии и почти шипит. — Я разбил ему сердце? Он что, не сказал тебе о том, что было после шоу?
— Какое это…
— Я признался ему в любви! — Отчаянно шепчет он так, чтобы никто вокруг их не услышал. — И он послал меня, а потом ещё пару раз отлично пошутил на эту тему.
— Боже, вот болван, — закатывает глаза женщина. — Гарри, я почти уверена, он был вне себя, когда ты сказал ему «нет».
— Это же было из-за контракта.
— Нет-нет. Из-за контракта ты должен был сказать ему «да», а ты сказал «нет».
— Я хотел быть с ним не из-за контракта, поэтому я сделал это. Я сказал об этом после шоу, но он… я не знаю, не поверил мне.
— Ваши отношения были основаны на притворстве. Конечно, он не поверил.
— Но он знал, что я был честен в тот раз. И когда мы были вместе, — он на секунду смутился, — это было не притворство.
— Он боится, а я не знаю, что ещё я могу сделать, — обреченно заключает Стайлс. Синтия не знает, что на это ответить, и её молчание заставляет Гарри нервничать ещё больше. Она единственный человек, который вообще принимал эти отношения, и поселил хоть какую-то надежду своей поддержкой. Если честно, ему этого очень не хватало. Все в его окружении были против Томлинсона и вообще всей этой затеи. Джемма продолжала настаивать на том, что Луи безнадёжный эгоистичный говнюк, а Найл и Энди отказывались верить, что у Томлинсона вообще могли быть чувства. Даже родители Гарри приняли их расставание слишком спокойно. Будто никто не замечал, как у Стайлса кровоточило сердце, как он потерял что-то важное в его жизни.
Может быть, они все были правы — и любви между ними никогда не было. Но никто не говорил, что она могла бы зародиться. Что те крошечные ростки доверия, влечения и симпатии, что они успели взрастить, не могли стать чем-то большим.
Гарри просто было обидно, что никто даже не рассматривал такой возможности.
— Так что там с твоей встречей? — меняет тему Синтия.
— Ну да, мне надо идти.
— Не спеши подписывать контракт. Может, вы могли бы найти просто хорошего менеджера?
Гарри улыбается, понимая намёк.
— Разве ты не будешь работать снова с Dead Vultures?
— Группа на официальном хиатусе, и между нами, эти мудаки вряд ли соберутся вместе. А мне нужна работа, — серьёзно заявляет она. Стайлс немного теряется от её напора и откровенности.
— У нас не слишком большие гонорары для такого дорогого менеджера.
— Дай мне неделю и ваши деньги увеличатся вдвое.
— Я не принимаю такое решение в одиночку.
— Тогда позвони мне, Гарри Стайлс. Ты же знаешь мой номер.
Гарри обещает позвонить. Он уже видит лицо Найла и Энди, когда те поймут, что у них может быть менеджер Dead Vultures. Перед тем, как направиться к выходу, он оборачивается к женщине ещё раз.
— Слушай, Син. Как думаешь, если бы… если бы мы с Луи были, не знаю, более зрелыми и не облажались… у нас был бы шанс?
Она поднимает на него умилительный и понимающий взгляд. Игривая улыбка растягивает её губы.
— Дай ему время, Гарри.
Время? Он замирает на месте, пытаясь обдумать это простое слово.
— Ты не понимаешь, не думаю, что Луи из тех, кто будет ждать, — морщится он. Избегать мысли, что Томлинсон давно уже мог найти кого поинтереснее и попроще в своих желаниях, стало его главным приоритетом в последнее время. Наверное, представь он, как Луи непринуждённо флиртует с кем-то в клубах или барах, предлагая им выпивку и игриво улыбаясь на восторженные вздохи «это же Луи Томлинсон», он бы собирал остатки себя по кусочкам. А так… пока у него ещё оставалась надежда.
Синтия смотрит на него, будто читая мысли и усмехается.
— А это и не ему нужно ждать, — объясняет она.
— Что ты имеешь в виду?
Она лишь уклончиво пожимает плечами и приглашает его встретиться, когда они подпишут её новый рабочий контракт.
***
Они второй час убивают время в игре «Монополия». Джемма радушно разливает вино по бокалам, пока Найл и Энди отчаянно борются за первенство. За криками «ты так специально кубик кидаешь, чтобы перекидывать» и «я видел как ты взял больше денег из банка» скрывается тайный договор о сплочении. После нового контракта и стремительного взлета группы, между ними будто не осталось ничего общего кроме работы.
Гарри упрямо игнорирует перепалки и включается в игру только для вида, пока Джемма задумчиво делает глоток вина и прожигает его взглядом. Может быть, это всё из-за Гарри, — он стал таким угрюмым и необщительным, и всё, о чём он мог думать, было слово «ожидание». Жить в таком режиме стало почти нормальным, даже в эту же самую секунду, когда Гарри отвлекался от основного смысла этого слова, он всё ещё был в ожидании. Глазами он нашёл свой телефон, одиноко лежащий на ковре, возле кофейного столика с монополией. Телефон беспристрастно молчал.
