Так что он доедает остатки своей лапши, борется с Луи за последний кусок свинины, а потом извиняется и говорит, что ему нужно появиться дома. Оправдание, что у него кончились чистые вещи очень глупое, и Томлинсон ему ни на секунду не верит, однако, просто пожимает плечами и отпускает. А, собственно, почему бы он должен был его держать?

Гарри возвращается домой с бутылкой вина и готовыми отмазками. Джемма сидит в гостиной, с ноутбуком на коленях, что-то напряженно печатая, и даже не сразу замечает его, когда Гарри входит в комнату.

— Не думала увидеть тебя на этой неделе, — хмыкает она.

— Ну, прости, — улыбается Стайлс, вертя в руках бутылку. Он решает избавиться от нее, поставив на столик, прямо напротив взгляда сестры.

— Хотела бы я провести тебе лекцию о вреде плохих связей, но кто я такая?

Гарри фыркает, залезая с ногами на кресло и поджимая их под себя. Впервые ему хочется стать пятилетним и послушать выговоры сестры.

— Можешь сказать все, что думаешь. Ты же знаешь, твоё мнение для меня в приоритете.

— Этого не заметно, — вздыхает она. — Ты ведь понимаешь, Эйч, у меня вечный синдром нашей мамы. Я пытаюсь присматривать за тобой с тех пор, как мы уехали из дома, и уж тем более с тех пор, как ты стал рок-звездой, и каждый теперь норовит залезть к тебе в штаны.

— Ну, грубо говоря, это не твое дело, — деланно подмечает он.

— Может и так. Но забота о тебе у меня в генах, уж прости.

Гарри нежно улыбается ей.

— Я бы была не против, если бы ты влюбился в кого-то, кому можно доверить твое сердце, понимаешь? Но твои уходы из дома, игнорирование звонков, вальяжный вид на фотках из интернета не говорят мне о том, что это так.

— Джемма! — стонет Гарри. — Я не влюблен в Луи!

— Ладно, раз так, почему тогда ты отшил Мейсона?

— Что?

Гарри просто глупо моргает, не веря в эти слова.

— Причем тут Мейсон? Разве он не твой парень?

— Что?! — теперь настала очередь Джеммы. — С чего ты взял?

— Ты вечно приглашала его к нам.

— Он же гей, Гарри! Поэтому и приглашала. Если бы ты хоть на секунду забыл о своем Луи, то заметил бы это!

— Да брось!

— Гарри! — восклицает она. — Ты не ведешь себя как человек притворяющийся, что находится в отношениях. Ты ведешь себя как человек в отношениях, открой глаза.

— Это глупо, ты знаешь, это моя работа.

— Но спать с ним не входит в твой контракт. Лобызаться на каждом углу, смотреть на него так, будто он Луну тебе с неба достал. Он написал песни для вашей группы, в конце концов!

— Он не писал. Только помог с парочкой.

— Гарри, когда вы только начали, ты говорил мне, что ваша музыка это только ты, Найл и Энди. Ты сказал, что не позволишь ни лейблу, ни фанатам, ни критикам повлиять на нее, и что теперь?

— Луи просто… Он понимает в этом, ладно? Он хороший музыкант и только с его помощью мы сейчас в самом топе. Я не обязан оправдываться за это.

Джемма побеждено вздыхает.

— Да, ладно. Ты прав. Но что насчет того, что я познакомила тебя с идеальным парнем? Твой контракт скоро кончится, и Луи уйдет, ты знаешь это и все равно отталкиваешь кого-то с кем у тебя возможно реальные отношения.

— Мне не нужны реальные отношения, ладно? Не сейчас, — вспыхивает он. — Сейчас мне достаточно Луи.

Он встает с кресла и покидает гостиную. Дверь его комнаты хлопает за спиной, и Гарри обреченно сжимает пальцами веки.

Ему нужно посмотреть правде в глаза. Джемма права, права в каждом слове. Гарри должен был предвидеть это с самого начала. Это ведь так очевидно, это было буквально предписано ему судьбой. Его мягкое сердце, его податливая душа, ничто не могло противостоять этому. Он упустил тот тонкий момент, расслабился, пустил трещину разрастаться в огромный овраг. И теперь ему осталось лишь взглянуть на результат.

Он влюблен в Луи Томлинсона.

Впишите это в контракт мелким шрифтом. Он готов поставить напротив крестик.

Комментарий к Round 13

Смотрите нормальная прода

ахахах шутка, с запоздалым первым апреля

<3

========== Round 14 ==========

Луи влюблен в свои стихи.

Хотя, на самом деле, он и немного их ненавидит.

Все дело в том, что должна быть какая-то концепция в его лирике. Люди любят, когда есть какая-то идея, это всегда хорошо продается. То есть, конечно, одно дело, когда он чиркает все, что пожелает в своих блокнотах, и абсолютно другое, когда он пишет что-то для того, чтобы петь на стадионах. Вот в чем проблема — в последнее время все, что он пишет, не подходит для последней цели.

С такими песнями только Гарри Стайлсу выходить и завывать под гитару. Луи усмехается всякий раз, когда думает об этом сравнении.

Под натиском большого успеха нового альбома Стайлса и его группы, Dead Vultures тоже вынуждены выползти ненадолго из своего импровизированного отпуска. Им приходится выступать на очередном фестивале, Луи обожает фестивали, конечно. Это море людей, алкоголя, наркотиков, и денег. Ему даже работать толком не надо, всего лишь подзадоривать пьяную толпу. Ну, так было до Reading’а. Теперь у Томлинсона всякий раз сжимаются внутренности, когда он видит кучу народа перед ним. И, конечно же, ни о каком алкоголе и наркотиках для него и речи не идет. Лиам настороженно следит за ним, Синтия незаметно убирает всевозможные бутылки с чем-то, содержащим градус, и даже Зейн не делится с ним своей заначкой травки. Отлично.

Луи не очень расстроен этим на самом деле. Он отрабатывает их сет с чистым разумом и это лучшее, что он может сделать.

Когда они возвращаются в город все вместе, в автобусе витает некая атмосфера спокойствия, какой не было уже давно. Всех будто отпустило, когда Луи перестал вытворять свои взбалмошные выходки после начала «романа» с Гарри. Маленький ребенок вырос, и няньки, наконец, могут отдохнуть.

Ха.

Всему есть предел, конечно. И очередная взрывная волна не заставляет себя ждать уже на следующей репетиции.

Это было бы грубо со стороны Луи хоть как-то портить этот день. Синтия приложила так много усилий, чтобы они могли репетировать в этой студии и сделать несколько пробных записей, но это не вина Луи.

Зейн и Джордж заканчивают их общую песню, и она звучит идеально подходящей для их группы, но Луи уже немного от нее мутит. Не в плохом смысле, но ему с трудом удается представить, как он будет ее исполнять.

Он решает внести корректировки и играет одну из тех песен, что написал буквально на днях, когда Стайлс благополучно свалил и не докучал ему своим нудным бубнежом.

— Это не то, — тут же выпаливает Джордж. — Совсем не подходит.

— О чем ты вообще, — возмущается Луи. — Она подходит.

— Говорю тебе, нет.

— Как вообще может не подходить песня, — фыркает он. — Это же не ботинки.

— Луи, это не то, что будут слушать наши фанаты.

— Откуда ты вообще знаешь, что они будут слушать?

— Я представляю это! — машет рукой Джордж. — Не веди себя так, будто только вчера взял в руки гитару. Ты знаешь, что нам нужно, и это не твои баллады, так что сделай с этим что-нибудь.

— Да о чем ты? Ваша с Зейном песня вообще не вписывается.

— Она звучит по новому, это современная волна, — пожимает плечами басист.

— Бред, — отмахивается Луи. Джордж просто делает из него идиота, потому что Луи точно знает, какую музыку писать для его группы.

— Хорошо, Луи, что не так в нашей песне, давайте попробуем поимпровизировать все вместе, как раньше, — предлагает Зейн своим спокойным меланхоличным тоном. Он делает глоток кофе, принесенного Синтией, и морщится от его вкуса, когда присаживается на диван возле Луи. Томлинсон нехотя соглашается, хотя импровизировать всем вместе ему никогда не нравилось, он мог писать песни с Зейном, иногда с Джорджем, брать идеи Лиама, но, когда они делали это вместе, все смешивалось в кашу, и Луи просто не мог разобрать в этом хаотичном движении звуков то, что им нужно.

В этот раз, конечно же, вышло так же. В итоге ему пришлось взять все под свой контроль и сделать самому. Вот только результат нисколько их не устроил.