— Не льсти себе, в любом случае, это была не твоя заслуга, — закатывает глаза Гарри.

— О, да ну.

Луи скептично смотрит на него. Уж он-то знает, чья эта была заслуга.

— Просто из-за тебя и наших «отношений» стало трудно кого-то подцепить, — оправдывается музыкант. Луи хочет засмеяться.

— Труднее, чем тебе было до этого? Сейчас ты хоть одеваться лучше стал.

— Так ладно, все. Я беру костюмы и ухожу.

Гарри отодвигает его, но Луи снова преграждает ему путь и тянется рукой назад, туда, где он по его мнению оставил выбранные им костюмы.

— Отлично. Тогда ты берешь эти.

— Эти? Уверен?

— Да эти, бери и не выпендривайся.

***

Что ж, возможно, он немного промахнулся, когда с уверенностью заявил взять то, что было у него в руках. Потому что это были немного не костюмы Капитана Америки и Зимнего солдата… совсем чуть-чуть.

Он находится практически на грани. На вот таком вот крохотном расстоянии до того, чтобы ударить Гарри на глазах у всех, и плевать, даже если его назовут «жестоким бойфрендом» и «тираном». Он заслужил это своим самодовольным видом и сдерживанием смеха в кулаке.

— Заткнись, Гарри, — рычит он, поправляя желтый кроп-топ.

— Ты не должен говорить мне заткнись, ты должен говорить «Пика-пика!», — Стайлс окончательно взрывается смехом, а Луи гордо задирает голову, складывая руки на груди и пытаясь не поддаваться на провокацию. Хотя, довольно трудно сохранять чувство собственного достоинства в узких шортах и этом глупом топе. Еще ему ужасно давят этот отвратительный ободок с ушами, а грим на лице тянет кожу, но он не был бы Луи Томлинсоном, если бы просто признал свою ошибку. Так что он долбанный Пикачу, просто потому что Гарри Стайлсу и его едкой улыбочке он не проиграет.

— Ты выглядишь мило, — мурлычет Гарри, словно тыча ему в лицо своей миленькой рубашкой и кепкой.

— Это ты должен был быть Пикачу. У тебя такой же глупый взгляд, — кидает он последнюю попытку, но Гарри только смеется от этих детских обзывательств. — Надеюсь, меня никто в этом не увидит…

***

После третьего стакана виски костюм уже не кажется ему таким плохим, а вечеринка не такой занудной. Даже Гарри выглядит куда приятнее после сорока градусов, и смех его звучит менее раздражающе. Луи приходится согласиться на унизительную фотографию, которую Гарри тут же выкладывает на всеобщее обозрение, и Томлинсон игнорирует каждый комментарии, в котором его называют милым. Он, блять, не милый. И он не какая-то маленькая сучка Гарри, то есть Эша.

Но если отбросить все эти детали, он с гораздо большим спокойствием наблюдает за тем, как Гарри привлекает всеобщее внимание, как он улыбается всем присутствующим, даже тем, кто смотрит на него косо. Эта детская восторженность и открытость отчасти умиляют его, но все дело, конечно, в алкоголе.

Он находит себе место в небольшом круге знакомых ребят, с которыми познакомился на фестивале пару лет назад. В этот раз ему не хочется напрягаться, внимания для него итак достаточно, этот вечер отведен для Гарри, потому что у ARS вот-вот выйдет альбом. Луи может просто насладиться ролью второго плана.

Однако этого не происходит, потому что рука Гарри лежит на его плече, пока они слушают какую-то историю про то, как группа оставила музыканта на одной из заправок в Норфолке. Это немного бесит.

— Почему ты стоишь здесь? — шепчет он незаметно, чтобы услышал только Стайлс.

— Что? Но ты же…

— Гарри, не тупи. Это не вечеринка ради развлечения, иди работай, — закатывает глаза Томлинсон.

— Я не…

— О, Господи, — отчаянно выдыхает он. Стайлс — безнадежен, и Луи безвыходно должен делать всю работу за него. Он сканирует взглядом толпу танцующих среди искусственных паутин и тыкв, переплетающие вспышки света и изощренные костюмы немного мешают, но он замечает то, что ему нужно.

— Вот он - журналист из NME, эээ… Ричард кажется. Пишет рецензии и статьи про группы, поговори с ним, он фанат альтернативы, но любит Киллерс, так что у тебя есть шанс заинтересовать его. Рядом с ним, соучредитель лейбла, у них отличные студии звукозаписи, они предлагали нам контракт во время второго альбома. А там, господи, это скелет? Да, это девушка, ведет блог про знаменитостей и спит с кем-то из Keane, с ней тоже можешь поболтать.

— А ты?

— Что я?

— Пойдешь? — с надеждой спрашивает Гарри.

— Не смеши, мы здесь только из-за тебя. Ну? У кого проблемы с группой? — раздраженно машет рукой он, выталкивая Стайлса в гущу празднующей толпы, словно детеныша жирафа в дикую саванну.

Что ж, он чувствует даже некую гордость, когда видит как легко и гладко Гарри заводит разговор с теми, на кого он указал. От парня все еще веет нерешительностью и смущением, его улыбка такая неловкая, но это даже мило, то, как он пытается всех очаровать.

Луи не замечает, как вечер проходит, но он так и не запоминает ни единой истории людей, что стояли с ним, он даже не помнит, кто точно подходил к нему. Он чувствует себя Синтией, что контролирует каждое их действие, словно присматривая за неопытными детишками. Луи видит, как Гарри обменивается телефонами с парочкой людей, как они делают совместные фото, и, очевидно, фолловят друг друга везде, где можно. А его виски тем временем кончился.

— Ну? — говорит он, подходя к парню в костюме ловца покемонов.

— Отлично, они все обещали послушать альбом, как только он выйдет, — счастливо объявляет Гарри.

— Круто, — улыбается Луи.

— А как твои дела?

— Нормально. Выпивка кончилась, — скривившись, отвечает он, в подтверждения вертя стаканом перед носом.

— Купить тебе еще? — Гарри очаровательно снимает кепку, поправляя слипшиеся волосы и надевая ее обратно козырьком назад.

— Это такой способ уложить меня в постель? Ты знаешь, тебе стоит просто попросить, я не слишком придирчив, — он надеется, что это звучит как шутка, и хорошо, потому что Гарри смеется, но они все равно идут к бару, где заказывают по новой порции виски с колой, которая именно сегодня почему-то называется «ржавой кровью».

— Итак, — улыбается Гарри, делая глоток.

— Итак, — отвечает Луи. Разряженная атмосфера между ними немного пугает, она выглядит… неестественно, будто в фильме ужасов музыка на мгновение затихла и сейчас из-за угла выпрыгнет псих с бензопилой.

— Спасибо, что помог.

Пальцы Гарри чертят круги на ободке стакана, пока он избегает взгляда Томлинсона.

— Не за что. Это в наших интересах, да?

— Да, верно.

Его голос обрывается и тонет в музыке и шуме вокруг.

— Что? В чем проблема, просто скажи, — закатывает глаза Луи. Он серьезно переживает по поводу того, как часто стал делать это после появления Гарри, скоро он их сломает.

— Я просто подумал. Знаешь что точно не в наших интересах?

Томлинсон качает головой. Новый глоток обжигает горло.

— Секс. Та ночь, после вечеринки. Я хотел сказать… извини. Это было лишним.

Луи смотрит на Гарри, словно тот вот-вот скажет, что эта была шутка, но он предельно серьезен.

— Я просто помог тебе кончить, не делай из этого трагедию.

— Дело не в этом.

— А в чем?

— Просто это отвлекает.

— От чего?

— От… моей работы и того, что я могу себе кого-то найти.

— Как это может отвлекать?

— Ладно, забудь, — отмахивается он.

— Нет, скажи, Стайлс, мы же коллеги, — усмехается Луи. — Я был так хорош, да? — он щурится, пытаясь отыскать в лице Гарри ответы, и находит их, прочитывает в пунцовых щеках парня, цвет которых такой явно не от алкоголя и жары. О, боже. Он прав. — О, боже. Я прав.

Гарри закатывает глаза.

— Не льсти себе, я почти ничего не помню.

— И тем не менее.

— Я собираюсь подойти к тому парню, ясно? Сделай вид, что ты не со мной, — хмыкает Гарри.

— Раздеться, что ли? Как ты себе это представляешь? — кричит он вдогонку усмехающемуся Стайлсу.

— Еще виски, — скандирует он бармену, и получает новую порцию.

***