— У меня есть невеста, мы встречаемся уже около двух лет, — непринужденно отвечает Лиам, пожимая плечами. — А вот Зейн и Джордж свободны.

— А что насчет тебя, Луи?

Луи смотрит на людей в студии, а после на лицо Синтии где-то с краю от площадки, и уголок его губ дергается в подобии улыбки.

— Ну, есть кое-кто особенный.

— Правда? — лицо Джона выражает удивление, как, видимо, и лица парней рядом с ним, но Луи не зацикливается на этом. Маска ведет его дальше по сценарию.

— Да, мы… эм… Мы были знакомы уже очень давно, но долгое время у нас были странные отношения. Но сейчас, я думаю, мы просто… вместе.

— О, Луи, ты не представляешь какие рейтинги ты сделаешь для нашего шоу. Ну же, расскажи, кто это!

— Я не… я не расскажу, простите. Знайте, это как поэзия, которая питает только прочную страстную любовь. А у нас пока не такая, так что я не хочу делать это достоянием общественности, пока эти отношения не станут достаточно крепкими.

— О, Луи, как романтично, — усмехается Джон. — Не думал, что суровые рокеры вроде тебя способны на такое. Что ж, но дай нам хотя бы подсказку. Связано ли это с твоим слишком близким общением с Гарри Стайлсом из Abandoned Red Sea?

Луи изображает растерянность, будто этот вопрос застал его врасплох, но правда в том, что только это он и ждал. Он усмехается и пытается спрятать свое лицо и улыбку за рукой, но Джон явно настроен решительно, так что он начинает канючить «ну же, Луи».

— Гарри… мы с Гарри, мы близки.

— Близки, да?

— Да. Очень близки, — и это «очень близки» можно даже не переводить. Луи произносит это так, что даже ребенок прочел бы между строк. И никому больше не нужно уточнения. Луи свою миссию выполнил.

***

— Ты, блять, что за херню устроил на интервью? — Джордж шипит так, что чуть ли не яд капает с его рта, как только они оказываются в машине. Лиам и Зейн предпочитают делать вид, что ничего не происходит, но на их лицах все равно читается этот немой вопрос, что и у Джорджа.

— Все в порядке, Джордж, — твердо бросает Синтия.

— В порядке? Разве ты не должна следить за тем, что вылетает из его рта? В прошлый раз это имело последствия.

— Я же говорю. Все в порядке. Луи сделал все так, как мы и планировали.

— Что это значит? — Зейн хмурится при ее словах, а Луи хочется сжаться. Почему он должен им врать? Почему должен врать Зейну, который был его единственным лучшим другом со старшей школы? Почему одна лишь подпись на бумажке делает его предателем?

— Это значит, что Луи медленно начинает свой выход из шкафа, — пожала плечами она. В салоне стоит оглушительная тишина, давящая буквально на каждый нерв внутри Луи. Он мечтает лишь о том, чтобы водитель ехал чуть быстрее, и, по возможности, врезался в проезжающий столб. Тогда бы ему точно не пришлось ничего объяснять.

— Что? — медленно и осторожно произносит Лиам и, господи, он какой-то слишком растерянный, что это даже пугает Луи.

— Луи и Гарри встречаются. Так что Луи попросил меня поработать над тем, чтобы преподнести СМИ свою бисексуальную ориентацию.

— Так это правда? Ты гей? То есть… когда этот педик приходил, ты серьезно…

— Джордж, какого хуя, — шипит на него Зейн.

— Блять, я знал, что ты трахаешься с Зейном со школы, но типо, это же херня. Ты трахал и всяких группи, это секс, да. Ничего особенного. Но ты, блять, с… о боже, меня сейчас стошнит, — Джордж выплевывает слово за словом, и Луи уже чувствует, как обжигающее чувство злости накрывает его.

— Заткнись, Джордж, — вдруг кричит Лиам. — Луи, почему ты ничего не говорил нам? В смысле, я же тоже думал, что этот Гарри просто… ну… я не знаю. Зейн, помоги.

— Он нравится тебе? — спрашивает Малик холодно и прямо.

— Я не знаю. Очевидно, что да. В смысле, Зейн, ты меня знаешь. Я просто, думаю, это что-то вроде бета теста. Хочу посмотреть, что из этого выйдет.

— Так ты не влюблен в него?

— Конечно, нет, Зейн, — закатывает глаза он, получая легкий и незаметный удар по ноге от Синтии. — В смысле, пока. Не знаю. Я просто проверяю.

— Как ты это допустила? — Джордж впивается взглядом в Синтию, — Это повлияет на нас всех. Мы и так из-за него в полном дерьме. Теперь можно вообще забыть о том, что группа существовала! Пока он будет трахаться со своим мальчиком, мы будем терять всех наших фанатов.

— Оу, Джордж, зря ты Гарри мальчиком называешь, ему-то восемнадцать есть, в отличие от твоих подстилок, — саркастично бросает Луи.

— Ах ты, сука, — басист бросается на него, но Лиам и Зейн поспевают вовремя, не давая им устроить драку. Но Луи, честно говоря, хотел бы ударить Джорджа. Или еще кого-нибудь. Было бы чудесно.

— Хватит! — голос Синтии, как удар холодный воды в лицо, резко отрезвляет их обоих, заставляя невольно вздрогнуть от интонации женщины. — Во-первых, Джордж, раз я позволила Луи объявить о его отношениях с Гарри, значит волноваться не о чем. Мы обсуждали это уже давно, и я уверена, что это не нанесет значимого ущерба нашей группе. По крайне мере, хуже, чем сейчас уже не станет. А во-вторых, это не ваше дело.

— Клянусь богом, Томлинсон, если это угробит нашу группу, ты вылетишь из нее, — скалится Джордж.

— Клянусь богом, Берк, ты вылетишь куда раньше. Это моя группа.

— Луи, твой дом, — смягчившись, произносит Синтия, когда машина резко тормозит. Луи кидает Джорджу последний предупреждающий взгляд, прежде чем выскользнуть наружу.

Он ненавидит это все. Ненавидит этот идеально белый дом перед ним. Ненавидит Гарри Стайлса и его слишком большую рубашку на теле. Ненавидит Джорджа за то, что тот был его другом на протяжении более семи лет. Он, блять, делал для них все, он помогал ему, когда было нужно. Поддерживал, когда тот чувствовал неуверенность. Вытаскивал того из занюханных клубов, приводя в чувство перед концертом. Он делал достаточно. Он был офигительно хорошим лидером. Он привел их к славе, в конце концов.

Он хлопает входной дверью, когда оказывается внутри и с ненавистью скидывает чужую вещь со своего тела.

***

— О, этот парень прирожденный актер, — усмехается Найл, закидывая очередную кукурузную палочку себе в рот. Гарри лишь закатывает глаза, наблюдая, как расслабленно Томлинсон сидит на недавнем интервью и отвечает на вопросы, касательно их отношений. Ну, он ничего такого не сказал. Он не прокричал на весь мир «Гарри Стайлс мой парень!» или что-то в этом роде. Но намеки были слишком открытыми, так что ни у кого не должно остаться сомнений в том, что между ними что-то есть.

— Что, если станет только хуже? — спрашивает Гарри, нервно кусая свою губу. Он не уверен в том, какие последствия будут у их отношений. Они не обычная звездная парочка. Они два парня, а мир не такой уж толерантный.

— Гарри, все знают, что ты бисексуал, — цокает Энди, заходя в гостиную с кружкой чая. — И вообще-то всё немного наоборот.

— В смысле?

— Найл, покажи ему.

— Показать что?

— Покажи ему Ларри, — усмехается Энди.

— Ларри? Кто это? — бормочет Гарри, придвигаясь ближе к Найлу, у которого на коленях лежит ноутбук. Хоран вбивает в поисковике тамблера «Ларри Стайлинсон». Что это за хрень?

— Ларри — это ты, — смеется Найл, открывая одну за другой фотографии Луи и Гарри. Некоторые они делали вместе, некоторые сделали фанаты. Среди них часто мелькает то фото, сделанное девочками-фанатками в ночь после концерта Dead Vultures. «Мы встретили Луи и Гарри, после концерта DV. Я, правда, не имела понятия о том, кто такой Гарри, но Луи обращался к нему „малыш, милый, любимый“, и они целовались перед тем, как мы поймали их. Теперь я знаю о том, что Гарри из Abandoned Red Sea, он кажется таким милым. И, о боже, недавнее интервью Луи. Я не верю, но, похоже, они, правда, вместе. Это так прекрасно. Да здравствует Ларри!».

Гарри странно смотрит на Энди и Найла.

— Они нас сшиперили, да?

— Еще давно, Гарри. Если бы открывал свой твиттер или читал комментарии в инстаграмме, ты бы знал. Но ты слишком хипстер для этого.