— Стой! — закричала Бек.

Родианка посмотрела на нее своими огромными глазами, затем приставила бластер к виску.

Оперативнице только и оставалось, что смотреть, как она падает.

Сегодня Бек должна была заполучить пятерых подозреваемых для допроса. Но осталась ни с чем.

Что такого они знали, неизвестно, но родианка была готова убить остальных и умереть сама, чтобы защитить эту информацию. Потому-то Бек и осматривала транспорт не спеша, не пропуская ни одной детали, а потом повторила процедуру еще раз. Когда она вышла из корабля, трупы уже были убраны. Сержант вытянулся в струнку.

— Одного не хватает, — сообщила оперативница.

— Все повстанцы здесь, мэм.

Бек не стала его поправлять. Она знала то, что знала. Транспорт был модели ЕЕ-730, куатского производства, рассчитан он был на шестерых, включая экипаж и пассажиров. Все шесть коек носили следы того, что на них спали. Тел, которые унесли, было пять. Следовательно, кто-то один отсутствовал.

— Передайте на «Неистовый», пусть немедленно пришлют еще десять отделений. Прочесать все ангары, все окрестные кантины. Процедура стандартная. Ни одного корабля не впускать и не выпускать до моего приказа.

— Есть, мэм.

— И сразу пришлите сюда команду со сканерами и информационно-поисковую группу. Мне нужны данные из всех компьютеров, особенно навигационного, а также журнал гиперпрыжков. Перешлите их в мой кабинет на «Неистовом».

— Есть, мэм.

Бек пошла было к выходу, но остановилась, не сделав и пары шагов. Взгляд ее упал на лужу засыхающей крови — все, что напоминало о мертвой родианке. Кто-то, подумала оперативница, назвал бы эту инородку отважной. Другие бы даже охарактеризовали ее поступок, используя слова «самопожертвование» и «геройство». Бек таких считала идиотами, а то и предателями. Она запачкала кровью носок сапога и снова разозлилась.

— Дура, — пробормотала Бек.

— Наш корабль — не заградитель, — произнес капитан Хоув. — Мы не имеем нужного оборудования, чтобы останавливать корабли, которые прибывают на Танааб или покидают его.

— Придумайте что-нибудь, — пробурчала Бек.

— Я так понимаю, операция не была столь успешной, как вы надеялись?

— Возникли непредвиденные осложнения.

Бек миновала капитана, прошла в свой кабинет и уселась за стол. За ее спиной, в широком иллюминаторе, вращался Танааб в окружении бесчисленных звезд и пустоты космоса, которая простиралась в бесконечность. Оперативница развернула кресло, чтобы полюбоваться панорамой, но в основном ради того, чтобы уйти от взглядов Хоува. Хотя формально звездным разрушителем «Неистовый» командовал он — корабль являлся боевой единицей Имперского Флота, — ни у кого не возникало сомнений относительно того, кто на самом деле здесь главный. По этой, а также по другим причинам — главной из которых была боязнь Хоува совершить нечто такое, о чем Бек сочтет нужным доложить руководству ИСБ как о подозрительном или даже попахивающем изменой, — капитан ее недолюбливал, и их отношения можно было охарактеризовать как любезно-деловые, но отстраненно-холодные.

— Адмирал Оззель издал приказ по флоту. Полная боевая готовность, — сообщил Хоув. — Если вы владеете какой-то информацией, которую от меня скрываете, то во благо этого корабля прошу изменить вашу позицию.

Бек приподняла бровь. За иллюминатором промчалась пара СИДов, которые несли патрульную службу, барражируя на строго параллельных курсах.

— Вы узнаете то, что вам нужно знать, когда это будет нужно, капитан. — Оперативница развернула кресло и посмотрела на Хоува. — Обременять вас лишними знаниями значит напрашиваться на утечку данных. Информация может попасть к врагам Империи, а вы о том даже догадываться не будете.

Хоув чопорно выпрямился, и Бек с трудом удержалась от улыбки.

— Нет, коммандер, — заявил капитан.

— Пришлите ко мне дроида-астромеха, а сами отправляйтесь на мостик. Когда я отдаю приказ, то ожидаю, что его немедленно исполнят.

— Корабль, как всегда, в вашем распоряжении.

— Да, — сказала Бек. — Я не сомневаюсь. И пришлите астромеха.

Хоув щелкнул каблуками, развернулся и вышел из кабинета, красноречиво задвинув за собой дверь. Бек переключила внимание на экран компьютера, где уже появились присланные снизу рапорты и данные, полученные с транспорта. Ознакомившись с информацией, оперативница связалась с сержантом отделения.

— ТХ-828, — ответил тот.

— Сержант, я просмотрела записи с транспорта. Это все?

— Да, мэм.

— Нет, не все. Не хватает журнала навикомпьютера.

— Нет, мэм.

— Журнал пуст, сержант.

— Да, мэм, так и есть. Информационно-поисковая группа смогла только определить, что в течение прошлого дня его память была полностью отформатирована. Они говорят, есть признаки того, что журнал навикомпьютера вычищали регулярно.

Раздался гудок, и оперативница бросила взгляд на монитор видеонаблюдения, показывавший пространство перед офисом. За дверью ждал астромех модели R4, выкрашенный в черное и серебристое. Бек нажала кнопку открытия замка и впустила дроида.

— И то же самое с журналом гиперпрыжков, я полагаю?

— Так точно, мэм.

Бек оборвала соединение и повернулась к R4:

— Подключись сюда и просмотри все данные по наземной операции, которые только что были загружены, — скомандовала она.

Дроид свистнул и подкатился ближе. Покрутив круглой головой, он выдвинул интерфейсный манипулятор и воткнул его в порт, встроенный в боковину стола. Астромех издал еще более продолжительную серию гудков, а Бек снова повернулась к окну и задумалась. Стирание памяти навикомпьютера, в общем-то, не было чем-то неслыханным, но полное форматирование занимало много времени и делалось лишь для предотвращения того, чего Бек и добивалась: доступа к истории полетов. Более того: форматирование могло повлечь за собой порчу навигационных файлов, а это, в свою очередь, было чревато аварийным гиперпространственным прыжком. А результатом аварийного прыжка обычно оказывался мертвый экипаж и разбитый вдребезги корабль.

Мятежники очень, очень старались замести следы. Родианка была готова убивать и пошла на смерть сама, чтобы сохранить тайну. Если же добавить сюда татуировку сорокопута, спрятанную тем, где ее могли найти лишь посвященные… Напрашивался единственный вывод.

— Иматт, — сказала Бек. — Ты ведь был здесь. Так куда же ты делся?

Словно в ответ, R4 привлек ее внимание к монитору, издав серию трелей, которая оперативнице показалась прямо-таки торжествующей. Несмотря на все старания, дроиду не удалось ничего выудить ни из навикомпьютера, ни из журнала гиперпрыжков; зато он собрал данные о хранившихся на корабле расходных материалах, в частности о запасах топлива, и сопоставил с радиусом полета ЕЕ-730.

— Это скажет только, где они были, — ответила женщина дроиду. — А не куда направлялись. И куда улетел Иматт. Свяжись с компьютером мостика от моего имени. Мне нужен список всех кораблей, которые покинули планету со времени штурма транспортника и до того момента, когда я распорядилась установить блокаду.

Дроид загудел.

Бек задумалась. Когда она со штурмовиками явилась в ангар, мятежники как раз собирались улетать. Иматт, должно быть, смылся с корабля, едва начался штурм. Солдаты, посланные на планету, никого не нашли, и оставалось только догадываться, сколько кораблей пропустил капитан Хоув до того, как она приказала всех задерживать.

Иматт был уже далеко… Бек знала это.

Дроид бибикнул и повернул голову, высветив три изображения, одно над другим — три корабля, покинувшие планету до того, как Хоув установил блокаду. Один из них был транспортником-автоматом, летавшим по фиксированному маршруту на Внутреннее Кольцо и обратно. Бек сразу же отмела эту кандидатуру: бежать в сторону центра имперской власти, а не наоборот, было бы предельной глупостью со стороны Иматта. Из двух оставшихся один был старым сухогрузом первой модели с заводов Синара. Другой — тяжелым транспортником производства «Верфей Куата», по сути баржей, предназначенной для перевозки сотен единиц груза в контейнерах.