Ох.

— П-прости, — промямлил он, обмякая у Хлебникова на коленях.

— Ты сегодня быстро, — как ни в чём не бывало, ответил он.

Эдик улыбнулся и поправил:

— Мы оба сегодня быстро.

— Что верно, то верно, — Хлебников немного помолчал, рассеянно поглаживая Эдика по плечу. А потом вдруг выдал: — И ты ещё говорил, будто тебя учить надо. Ты же отличник с повышенной стипендией, и так всё знаешь.

— Эй! — иногда Эдику хотелось его стукнуть. Сейчас был как раз такой случай. Похоже, шутить и прикалываться над ним будут пожизненно.

Хлебников рассмеялся, а потом спросил:

— Ну что, в душ?

— Ладно, — пробурчал Эдик. В душ хотелось, что правда то правда. А уж вместе с Костей — и подавно.

***

Хлебников осматривал болонку, Катерина стояла рядом с ним, а Эдик находился неподалёку, возился с системой для капельницы и готовил необходимые для внутривенного введения лекарства и витамины.

— Пока положительный прогноз делать опасаюсь, но на данный момент состояние стабильное, — сказал наконец Хлебников.

— Ну это уже хорошо, — неуверенно произнесла Катя.

— А Станислав Юрьевич её смотрел? — спросил вдруг Хлебников.

Эдик аж вскрытую ампулу чуть не уронил. Случаи, когда Хлебников и Сакаков обсуждали пациентов, можно было по пальцам одной руки пересчитать. Ну, то есть, в нерабочее время они могли найти темы для беседы, но в том, что касалось учёбы, теории или лечения, они зачастую придерживались диаметрально противоположных точек зрения. Методы Сакакова Константин Николаевич частично осуждал, далее переходил на характер, критиковал какую-нибудь мелочь, Сакаков тут же начинал беситься, спорить, Хлебников смеялся и сыпал язвительными замечаниями ему в лицо… В общем, каждый их разговор был редким зрелищем, на которое вполне можно было продавать билеты.

И тут Хлебников сам спрашивает о мнении Сакакова? Эдик вздохнул. Наверное, раз дело серьёзное, им обоим придётся усмирить характер, чтобы поработать вместе.

— Нет, не спрашивали, насколько я знаю, — ответила Катя.

— Тогда давай сейчас сходим к нему, — предложил Хлебников.

Эдик увязался следом. Такое нельзя было пропустить.

Сакаков как раз прощался с хозяевами своего очередного пациента. Похоже, это был их постоянный клиент, кот с ожирением. Наверняка Станислав Юрьевич ставил ему капельницы или прописывал новую диету. Впрочем, в работу Сакакова Эдик не лез и подробностей лечения кота не знал.

— Полечка, запиши, пожалуйста, на Барсика постановку капельницы и взятие анализов, — диктовал Сакаков, стоя у стойки администратора. — Вам нужно прийти через день, мы поставим ему укольчик…

Хлебников хмыкнул, но промолчал и честно дождался окончания разговора Сакакова с хозяевами кота. Наконец счастливые котовладельцы покинули клинику, Сакаков развернулся и посмотрел на них: на Катерину с Хлебниковым и на Эдика.

— Что-то случилось? — спросил он.

— Пока нет, — в тон ему ответил Хлебников.

— То есть, теперь ты подошёл, и обязательно что-то случится?

— Как знать, всё от тебя зависит.

Катерина вздохнула и взяла дело в свои руки. Кстати, Эдик всё чаще замечал у неё подобные миротворческие замашки.

— Станислав Юрьевич, нам нужно, чтобы вы посмотрели нашу собачку…

— Это та, которую вы оперировали позавчера? — уточнил Сакаков. — Да видел я её. Судя по всему, сердце сильное, может быть, и выживет.

— Когда это ты успел её посмотреть, — ехидно спросил Хлебников.

— Когда кое-кто из наших фельдшеров заболел, и мне самому пришлось делать уколы животным в стационаре.

Хлебников помолчал, а Эдик прямо-таки физически ощутил, как ему хочется отпустить какую-нибудь колкость.

Тем временем дверь клиники распахнулась, и в вестибюль вошёл очередной клиент.

Эдик машинально обернулся.

К ним через вестибюль шёл Сатанов Юрий Иванович.

К Хлебникову шёл.

«Блин», — одними только губами выдохнул Эдик. Какая нелёгкая принесла сюда этого старого хмыря?

Полина, ничего не подозревая, поздоровалась с посетителем. Сатанов на её голос даже не отреагировал, дохромал до Хлебникова и остановился. Тот смотрел на своего бывшего преподавателя нечитаемым взглядом. Эдик не заметил ни досады, ни злости на лице Хлебникова. Полное равнодушие. В любое другое время это бы означало, что Хлебников полностью контролирует ситуацию, но почему-то сейчас Эдик не был так в этом уверен. Этот Сатанов всю жизнь его Косте чуть не поломал, тот ведь сам рассказывал. Вряд ли он на самом деле так спокоен, как пытается показать. На всякий случай Эдик подвинулся вперёд.

— Костик, я приехал за тобой, — проскрежетал Сатанов. — Ты ведь хорошенько обдумал моё предложение и наверняка передумал?

— Даже не собирался, — ответил Хлебников тихим голосом.

— Но почему? Поехали. У меня есть деньги, ты сам видел, я совладелец компании! Я хочу спасти тебя отсюда, забрать — таково моё решение. У тебя ещё столько возможностей в жизни, и здесь ты не сможешь их реализовать…

— Спасибо за предложение, но я прекрасно реализую свои способности здесь, — процедил Хлебников. Эдик заметил, как по его щекам ходят желваки.

— Кто это? — прошептала Катерина, обращаясь к Станиславу Юрьевичу.

Тот нахмурился и отрицательно мотнул головой.

— Костик, ты как был упрямым мальчишкой, так им и остался, — Сатанов повысил голос и схватил Хлебникова за руку. — Пойдём, поговорим в машине без свидетелей, и я уверен, что смогу убедить тебя…

Эдик было шагнул вперёд, но кто-то дёрнул его за халат. Он обернулся и увидел Полину.

— Я к Михаилу Даниловичу, — шепнула она и быстро скрылась в коридоре, двигаясь совершенно бесшумно.

— Я никуда с тобой не пойду! — Хлебников повысил голос, теперь в нём слышался гнев.

— Но ведь нам так было хорошо вместе, — возразил Сатанов. — Ты был таким хорошим мальчиком, Костик…

— Совсем из ума выжил? — скривился Хлебников. Он вырвал руку из цепких пальцев Сатанова. — Да ты меня принуждал!

— Эй, — окликнул Хлебникова Станислав Юрьевич.

— Плевать, — обернулся тот. — Мне терять нечего.

— Костик, подумай. Никто не даст тебе того, что могу дать я, — гнул своё Сатанов. — Подумай, от чего ты отказываешься.

— Подумал уже! — огрызнулся Хлебников.

Тут Эдик услышал из коридора шаги. Полина сходила за директором клиники, молодец. Да вот только сможет ли что-то сделать Широков против богатого иностранного учёного? Что он сможет ему противопоставить, если дойдёт до открытого конфликта? Это сейчас Сатанов упирает на чувства и апеллирует только к Хлебникову, а если начнёт мстить его защитникам? Кого зацепит первым? Эдику было страшно, чего уж скрывать. Но… «Плевать», — сказал Хлебников. Эдику тоже было плевать на последствия. Пусть только попробует Сатанов что-нибудь сделать, увидит, что не на тех напал.

— Костик, ты не в себе…

— Кто здесь не в себе, так это ты, — низким голосом ответил Хлебников. Эдик никогда не слышал, чтобы тот так говорил: с угрозой, почти рыча. — Очнись, я уже не твоя послушная марионетка и приказы выполнять не буду, и уезжать отсюда никуда не собираюсь. У меня здесь всё: работа, друзья…

Эдик подобрался к Хлебникову и осторожно положил руку ему на плечо.

— …и у меня здесь любовь, — внезапно голос Хлебникова снова изменился, и всяческая угроза из него пропала. Он повернулся к Эдику и притянул его к себе, ближе.

— Но, Костик! — охнул Сатанов. Как отметил Эдик, взгляд у него сделался шокированным.

— Отстаньте от него, — сказал Эдик, обращаясь к старику. — Костя теперь со мной.

Кто-то ахнул позади. Кто-то из девушек.

— Жалко, что я не могу теперь заявить на тебя, куда следует, — произнёс Хлебников, обращаясь к Сатанову. — За всё то, что ты сделал мне и другим ученикам… Но зато сейчас я могу засудить тебя за преследование. Если хочешь скандала, оставайся, я тебе устрою скандал.

— Костя, — Эдик осторожно сжал его плечо.

— Да, ты прав. Он этой возни не стоит, — Хлебников усмехнулся. — Так что просто уезжай отсюда и забудь меня. Навсегда.