— Мне кажется, они направляются к нам, — вдруг сказала Алина.
— Да не, это мы движемся к ним по орбите астероида, — поправил её Миклуха. Судя по громкому сопению, он пристально наблюдал за развернувшимся боем. — Эх, жаль. Хотел бы я пожать этому замечательному пилоту руку, — протянул он.
— А почему жаль? — не понял Боинг и счёл уместным спросить.
— Так ить помрёт придурок. Даже если подстрелит пиратов этих… Ты глянь, как топливо-то жжёт. Весь движок задействован. Ему недолго трепыхаться осталось. Щас кончится горючка, и капец. Рано или поздно его отнесёт к чёрной дыре. Он не сможет без движка сопротивляться её притяжению, слишком велика разница в массе… Блин, да я вообще удивляюсь, как он очутился на своей лоханке здесь!
— Должно быть, преследуя пиратов, заскочил в волну и ушёл в гиперпространство вслед за ними? — спросил Боинг полуутвердительно.
— Должно быть, должно быть, — пробормотал Миклуха. — Ну так что, заводимся и полетели? У меня как раз движок уже погасился. Энергии хватит на один прыжок.
— Как? — спросила Алина, — мы что, ничем не поможем? В смысле, не будем его спасать, когда у него кончится горючее?
Боингу промолчал, потому что трезво оценивал ситуацию и понимал, что иного выбора у них нет. Сбежать, пока пираты не заинтересовались ими, — логично и безопасно. Их яхта была не вооружена. Утилизатор тоже не имел никакого оружия на борту, если не считать лазерно-плазмоциркулярный резак, предназначенный для подготовки крупногабаритного космического мусора к утилизации. Но ни один пират не подлетит к утилизатору достаточно близко, чтобы дать себя разрезать. Наверняка не идиоты там за штурвалами сидят.
Вдруг Боинг не поверил своим глазам и заставил камеру «Марины» сделать максимальное увеличение объекта, Алина звонко воскликнула: «Ой, смотрите!», а Миклуха выругался. Пилот полицейского челнока катапультировался и теперь на ракетном ранце летел в их сторону.
— Они что, не видят? — спросила Алина.
— Пока нет, им челнок обзор заслоняет, — успел объяснить Миклуха.
А дальше был взрыв, беззвучно полыхнувший и тут же угасший в безвоздушном пространстве. И полицейский челнок, и пиратский катер, встретившись на полном ходу, смешались в груду обломков, с ускорением брызнувшую в разные стороны. Мгновение — и сектор космоса стал ещё загрязнённее, чем был до этого. Бедные фриссы со своими комиссиями. Бедный Миклуха, которого сюда отправили наводить порядок. Хотя чёрная дыра рано или поздно притянет весь мусор к себе.
— Должно быть, поставил машинку на самонаведение по лидару, автопилот… А сам прыгнул… — бормотал Миклуха. — Вот псих. Что же теперь делать…
— Спасать, — сказал Боинг, прекрасно помня правило, гласящее, что человеку в космосе нужно оказывать помощь.
— А я… Я ж как раз движок разобрал, — пробормотал Миклуха. — Не на ходу сейчас. Думал, покопаюсь, раз оказия такая. И магнитку проверю, и ходовую…
— Боинг, давай подберём его, — разгорячённая, поднялась Алина. — Ты справишься?
— Справлюсь, — ответил Боинг и задал искину задачу запеленговать сигнал, исходящий от скафандра полицейского, пока сам он идёт к шлюзу и одевается для выхода в космос. Второй раз за сутки. Ничего, не страшно. В конце концов, киборгов как раз и создавали для того, чтобы помогать людям.
Он позволил себе только одну слабость. Снаружи, приблизившись к полицейскому храбрецу-пилоту на расстоянии вытянутой руки, первым делом заглянул под щиток его скафандра, чтобы удостовериться: какой типаж, брутальный или не очень?
— Киборг? — прохрипел помехами незнакомый тенор полицейского.
Не брутальный.
А как с одного взгляда сообразил, что Боинг — киборг? Он промолчал, не ответил. Подправил направление их полёта, заново включил собственный ранец, и на двойной тяге они быстрее добрались до яхты. Искин скорректировал скорость полёта, и Боинг летел к точке пересечения их траекторий. Яхта притормозила, как послушная лодка на спокойной воде, и Боинг, придерживая пилота-полицейского за локоть, плавно завёл его во внешний гейт шлюза.
Было слышно, как человек тяжело дышит, схватившись за поручни-держатели. Боинг похлопал его по плечу и указал рукой внутрь. Только тогда человек кивнул и принялся перебирать руками, перемещаясь в зону гравитации. Та постепенно нарастала, и их тела обретали вес, наливаясь тяжестью. Наконец, они вошли в шлюз, и гейт за ними захлопнулся, отсекая вакуум. Выравнивалось давление, шипя, поступал пригодный для дыхания воздух, росла температура. Дождавшись полной стабилизации, Боинг стянул с себя маску с капюшоном, подавая пилоту-полицейскому знак, что стало безопасно, и можно дышать. Тот тут же рванул свой шлем с головы и прерывисто задышал.
— Уффхх, ничего себе, думал, не дотяну, — пробормотал он, — баллон с кислородом оказался не дозаправлен.
Совершенно точно не брутальный. Хоть и высокий, но худощавый, сухопарый, тусклого цвета волосы, блёкло-русые, какие-то мышиные, на затылке стянуты в жиденький хвостик. И глаза блёклые, серые.
— Так ты точно киборг, — продолжил он, прищурив свои серые глаза. — Где твои хозяева?
— Нету, — ответил Боинг, начиная наслаждаться прерогативой всех бракованных киборгов удивлять и шокировать людей своим поведением. — Искин, связь, — скомандовал он вслух и доложил: — Мы на месте. Операция завершена успешно.
Шлюз тут же заполнился помехами и голосами. Миклуха восторженно орал:
— Ну ты, парень, герой, орден тебе! Молодчина, как красиво подхватил, встретил, выловил, как к мамке в люльку положил. Глазомер у тебя железный! И нервы тож!
— Проводи нашего гостя в кают-компанию, сейчас я приду, — это сказала Алина.
— Слушьте, я щас, полчаса и я тоже у вас! — заторопился Миклуха. — Сча, состыкуемся, а?
— Да, конечно, — равнодушный голос Алины. Хотя она-то как раз этого и хотела. Если корабли пристыкуются, то после гиперпрыжка Миклуха обязательно добросит их до ближайшей станции гашения.
И что тогда? Обратно на Охару? Почему бы и нет. Боинг был не против и дальше работать на Павла Павловича и сопровождать Алину. Он и не видел для себя другой жизни, только эту. Быть с Алиной если не всегда вместе, то хотя бы всегда поблизости. Наверное, они должны поговорить об этом? В ближайшее время. Боинг поставил себе напоминание, и оно повисло дурацкой птичкой на внутреннем мониторе, мозоля глаза. Ну ничего, зато точно не забудет.
За полчаса Миклуха, как было и обещано, пристыковался и перешёл к ним на борт. Вопреки опасениям Алины, носками и мусором от него не воняло. Высокий, кряжистый, мускулистый, в рубашке с коротким рукавом, — кибернетическую руку действительно визуально почти не отличить от человеческой, разве что мускулатура на ней менее развита, чем на своей, родной. Из-за этой диспропорции Миклуха казался каким-то перекошенным, кривым. Некрасивым. Но это на взгляд Боинга. Люди-то наверняка не обращали на это внимания. Спецовка Миклухи тоже была опалена в нескольких местах, одна штанина подрана. Крепкие ботинки с магнитными закрепами непривычно громко грохотали по полу. Непривычно после каблуков Алины, которые Боинг уже привык слышать за эти дни.
Мышастый полицейский представился Юлиусом Гамбертом.
— И что из них имя, а что фамилия? — рыкнул Миклуха, схватив его без спросу за руку своей кибернетической лапищей и потрясая ею вверх-вниз. — Говорил ведь, что пожму! Ну ты, братуха, молодец. Как летел! Какие финты закладывал! Пилот от бога!
— Для вас я — офицер Гамберт, — отрезал мышастый, отнимая свою руку обратно.
Алина сидела в центральном кресле, закинув ногу на ногу, и наблюдала за гостями. Боинг стоял навытяжку за её правым плечом, пока она не сказала:
— Пойди тоже сядь. Мне здесь никто не угрожает.
Боинг послушно выполнил указание. Вот только, пройдя мимо Алины, он осторожно провёл рукой, стягивая с её плеча лямку комбинезона. Со стороны наверняка выглядело так, будто та свалилась сама.
— Боинг… — вполголоса прошипела Алина с угрозой. Люди этого не слышали, только он. Он сглотнул, стараясь подавить внезапную сладкую дрожь своими силами, не прибегая к контролю тела с помощью нейрогуморальной стабилизации и наноимплантатов. Быть человеком оказалось так интересно.
