— Оргазмы — это просто физическая реакция организма. Но яйцеклетка войдёт в контакт только с определённым набором хромосом. Чужой генетический материал просто не будет ею восприниматься. Или, чего доброго, произойдёт отторжение на первых же стадиях деления зиготы. Мой ребёнок, Тсан, никогда не родится.

— …из-за меня, — закончил Тсан, обмирая от услышанного.

— Ну-ну, не расстраивайся так сильно! — рот Варкалиса дёрнулся в кривой усмешке. Да кто тут ещё больше расстроен. — Я ведь и не думал, что мне когда-то повезёт стать отцом. Не с моими наклонностями. Как справедливо заметила моя матушка, незабвенная королева Лисс, меня всегда прельщали натуры более мужественные, нежели наша хрупкая принцесса.

Тон его голоса звучал преувеличенно бодро.

— Простите, — пробормотал Тсан. — Я не…

— И я не. Всё случилось не по твоей вине, ты ни при чём, да и извинениями делу не поможешь. Пустое.

— Но как же… Айни? Он знает?

— Зачем его расстраивать? Нет, не знает. И, надеюсь, ты ему не расскажешь.

Они оба помолчали. Потом Варкалис в каком-то странном приступе доверительности сказал:

— Не могу спокойно смотреть, когда вижу, как его к тебе тянет. Это бессловесная неосознанная жажда, и становится ясно, что Айни плохо без тебя. Но и мне плохо: хотят не меня, а кого-то другого. Просто замкнутый круг какой-то, и выйти из него никак нельзя.

***

Обратно ехали в молчании. Кобыла Айни, заново осмотренная перед отбытием, на сей раз вела себя кротко и послушно. Эскорт прилежно закрывал их от толпы, Тсан тоже отслеживал возможные угрозы, но ещё он думал. И так и эдак крутил слова Варкалиса — его признание. И не мог найти решения. Если он отойдёт в сторону, будет плохо Айни, он потеряет последнего близкого человека с родины и… того, кого его тело посчитало своим, годным для образования истинной семьи. Если Варкалис официально откажется от брака, у королевской четы не будет наследника. Если Тсану предложат… о, боги! — если ему предложат стать настоящим отцом ребёнка Айни — даже помыслить о подобном сродни святотатству — то он откажется. Он не сможет опорочить Айни собою.

Уже опорочил, прошедшей ночью, — напомнил он себе. Ему сделалось плохо от воспоминаний о том, как выгибался Айни, опираясь на него, как дрожь сотрясала его тело. Плохо — и хорошо. Какое-то тёмное удовольствие пронизывало его душу, когда он вспоминал стоны удовольствия. Тёмное и тоскливое гнездилось в его душе, тёмное и тоскливое тянулось к свету, к Айни, к его теплу и нежности.

Он постарался задавить в себе желания, недостойные рыцаря. Он не для того давал присягу и клялся в верности, чтобы тешить своё физическое влечение. Он будет стойким, он не поддастся.

Утвердившись в принятом решении, Тсан ощутил, насколько легче ему стало смотреть вокруг. Будто чёрная пелена спала с глаз. Люди по-прежнему улыбались и махали их небольшой процессии. Варкалис о чём-то беседовал с Айни. Тсан услышал, как Айни отвечает, что детёныши туров не приживутся во дворце вдали от матери, слишком они пока малы. И отбирать их от неё лишь на том основании, что их детская шёрстка цветом точь в точь волосы принцессы — непростительно. Варкалис со смехом отвечал, что непростительно, когда от принцессы пахнет хлевом, Айни жизненно необходимо помыться. Айни возмущённо кричал, что сам Варкалис тоже был там, и теперь воняет не меньше!

***

— И всё же ты бы восхитительно смотрелся верхом на подобном звере, — мечтательно произнёс Варкалис в завершение.

— Этот зверь должен летать. Не думаю, что он сможет подняться в воздух с седоком на спине. Даже мой вес этого не позволит.

Они въехали на площадь перед дворцом, и разговор прервался. Почётный караул, завидев их процессию, распахнул ворота, и отряд въехал во внутренний двор.

— В купальни, — требовал Варкалис. — Срочно в купальни! Приготовьте всё!

Несмотря на крики о срочности, торопя своего камердинера, Варкалис успел перемолвиться парой слов с каким-то невзрачным человечком невысокого роста в ливрее слуги. Тсан заметил, как из рук Варкалиса в руки человечка перекочевал свёрток с магическими ежами. К ливрее слуги была приколота какая-то эмблема, похожая на мелкий цеховой знак, но Тсан не успел его разглядеть: человек низко поклонился и торопливо скрылся в боковом коридоре. Если Тсан помнил правильно, этот коридор сообщался с проходом на кухню, но что-то в поведении человека говорило, что вряд ли он работает на кухне поваром. Скорее уж, в коридоре отыщется парочка потайных дверей, ведущих в не менее потайные коридоры и ещё более потайные комнаты. «Потом», — шепнул Варкалис одними губами и отвернулся к Айни, мимолётно приобнимая его, а потом пропуская вперёд. Купальни. Они направлялись в купальни.

========== Глава 4 ==========

Вода обжигала, но Тсан этого не замечал. У самого дальнего края купальни шёл поток с самой горячей водой, почти кипятком. Тсан нарочно забрался туда в надежде, что так он будет находиться как можно дальше от Варкалиса и Айни. Айни не любил излишне горячей воды.

— С непривычки тебе может стать плохо, — раздался над ухом голос Варкалиса, Тсан открыл неизвестно когда закрытые глаза и в клубах пара перед собой увидел принца. Мимоходом отметил развитую грудную клетку, широкий разворот плеч и покрасневшую от горячей воды кожу. Ниже пояса тело Варкалиса было скрыто водой, и Тсан благоразумно не стал опускать глаза. Голова закружилась.

— Ничего, я нормально себя чувствую, — соврал Тсан, непроизвольно поднимая руку — неожиданно тяжёлую.

— Оно и видно, чуть сознание не теряешь, — ответил Варкалис. — Похоже, тебе уже хватит. Пойдём, полежишь в соседней комнате.

В соседней комнате не будет Айни, — сообразил Тсан и поэтому дал себя поддержать под руку, неловко пошатываясь, поднялся на ноги и… Варкалис вовремя поймал его, не дав уйти под воду с головой.

— Тише! Осторожнее! — воскликнул он.

— Что с Тсаном? — спросил Айни. Его голос отразило гулкое эхо.

— Перегрелся, — ответил Варкалис.

Его кожа была неожиданно прохладной, приятной. Тсан позволил себе пару секунд ощутить эту прохладу всем своим телом, а потом всё-таки поднялся на подгибающиеся ноги. Варкалис повлёк его за собой. Внезапно до него дотронулись вторые руки, ещё более холодные, провели по груди, по затылку, оттёрли лоб.

— Давай-ка вот сюда. Присаживайся, — пробормотал Варкалис, заводя его в нишу с подводной ступенькой, на которую можно было присесть. Вода здесь была достаточно прохладной, а после той парилки — так и вовсе холодной.

— Облокотись.

Тсан не просто облокотился, он откинулся назад на пологое дно, плавно вогнутое, шершавое наощупь. Стало очень хорошо. Безумно хорошо.

Он старался не открывать глаз. И надеялся, что Айни точно так же не смотрит на его наготу. Руки то и дело дёргались, чтобы прикрыть пах, но Тсан мужественно сдерживался. Он честно хотел следовать заведённому здесь обычаю, согласно которому мужчины и женщины могли купаться в одной купальне вместе. Поэтому, — считал он, — любая попытка прикрыться будет подчёркивать его стеснение и тем самым стеснит других людей.

Вода рядом взволновалась, его плеча, бока и бедра коснулась чужая кожа. Тсан быстро повернул голову и увидел Айни.

— Ваше Высочество! — он постарался отодвинуться.

— Лежи, — раздалось с другого боку. — Тебе надо прийти в себя, а то и правда потеряешь сознание.

Варкалис точно так же прилёг на мелководье с другой стороны, не давая ему отодвинуться.

— Не нужно… Так близко… — попытался попросить Тсан, но все слова кончились, когда Айни положил руку ему на грудь. Такую маленькую ладошку. Даже с виду очень хрупкую. Изящные пальцы, достойные самых красивых колец и самых красивых цветов.

— Перестань меня избегать, — сказал Айни.

Его почти мальчишеская грудь так и маячила у Тсана перед глазами. Волосы Айни подвязал в высокую причёску, собрав пряди на затылке, но некоторые выбились и теперь курчавились от пара, прилипнув мокрыми концами к плечам. Бёдра Айни были милосердно скрыты от взгляда Тсана водой, но сквозь неё всё равно виднелось светлое пятно волос в паху.