Девушка отступила на шаг, расчитывая отойти на почтительное расстояние и поклониться, приветствуя как следует и извиняясь за собственную неосторожность. Вот только Король ей этого не позволил, продолжая рукой удерживать за талию, и Наюн подняла потрясённый взгляд, никак подобного не ожидая. Они с Его Величеством Ким Сокджином не были близки совсем, мало разговаривали, отделываясь друг от друга принятыми в их кругах улыбками и заученными фразами, и не мог он — не имел права — неожиданно себя вдруг так повести.
— Выглядите так, будто от кого-то убегаете, Ваше Высочество, — мягко улыбнулся он и чуть наклонил голову к правому плечу, заставив Наюн подумать о том, что они с братом кажутся слишком разными, хотя и привычки их очень похожи. — Или, наоборот, бежите к кому-то.
Девушка сглотнула, почувствовав, как от смущения и непонимания ситуации громче забилось сердце, и заморгала часто, опустив взгляд на чужую шею. Она и правда торопилась к Ким Тэхёну, потому что должна была всё узнать. Мама сказала, будто бы он стал причиной, по которой помолвку отсрочили, и Наюн хотелось, заглянув в его глаза, увидеть, что причина была совсем не в том, что он тянул время, дабы они успели снять проклятье с его сердца. Ей до смерти хотелось увидеть на дне чёрных зрачков те же чувства, какими полнились её собственные.
— Нет, — выдохнула в итоге Наюн, — я вовсе не…
Она замолчала, так и не договорив, потому что прямо перед её глазами, между их с Королём лицами мелькнуло что-то фиолетовое и, врезавшись в стену, зашипело, заставив девушку вздрогнуть и воскликнуть от слишком знакомого и пугающего звука молнии. Ладонь с её спины изчезла в тот же момент, а Наюн отшатнулась от Ким Сокджина и повернулась в сторону, тут же замечая стоящего на лестнице его младшего брата, пальцы которого поблёскивали в электрических разрядах, а глаза швыряли во все стороны гром, внутри заставляя всё сжиматься.
— Советник Ким, — улыбнулся Король так, будто бы вовсе не его сейчас чуть не поджарило прямо на месте, и даже сощурился как-то слишком довольно, когда парень, одёрнув тёмно-синий китель, направился в их сторону, — как раз вас искал. Думал, придётся вверх дном перевернуть весь Дворец.
— Насколько мне известно, Ваше Величество, — прозвучало так иронично, что Наюн едва не поёжилась, словно обращались к ней, — вам следует сейчас быть в тронном зале вместе с Его Высочеством Пак Чимином.
Король надулся.
Девушка моргнула, уверенная, что ей подобное лишь привиделось, подняла взгляд вновь, но столкнулась в итоге лишь со спиной Ким Тэхёна, который встал между ними двумя и заслонил собой брата. Наюн в его китель на спине вцепилась раньше, чем успела подумать, чуть выглянула из-за плеча, и услышала тихую совсем усмешку.
— Пока в переговорах объявили перерыв, я решил прогуляться, — вздохнул Его Величество и, поймав её взгляд, мягко и будто бы поддерживающе улыбнулся. — Хотел встретить вас, Советник, но столкнулся с Принцессой. Забавно, что у вас двоих так похожи вкусы в выборе мест проведения досуга.
Наюн покраснела, вспомнив, как несколькими днями ранее поцеловала Ким Тэхёна почти на глазах Короля в библиотеке, и снова спряталась за широкую спину, сильнее стискивая пальцы на кителе.
— Выглядело так, будто вы позволяете себе лишнее в отношении Принцессы, Ваше Величество.
Голос Ким Тэхёна был непривычно низок, почти угрожающим, и Наюн подумалось, что выглядит это всё так, будто он ревнует. Жар опять выплеснулся в кровь огромной волной.
— Поправьте меня, если я не прав, Советник. Но разве Её Высочество — не моя будущая жена?
— Не было даже помолвки.
— Всего лишь вопрос времени, — Король, судя по голосу, улыбался довольно, почти издевательски, а Ким Тэхён, кажется, злился, сжимая ладони в кулаки. — Но неужели вы ревнуете?
— Будто бы я могу, — жёстко усмехнулся парень в ответ, и Наюн вздрогнула вместе со сказанным, потому что — действительно — будто он мог. Советник не мог чувствовать, с чего бы ему ревновать её? — Вы сказали, что искали меня. Этому всё ещё есть причина?
— Вы правы. Всё нужное и необходимое я уже узнал. Стоило ли так долго уходить от ответа?
Девушка нахмурилась непонятливо, снова выглядывая из-за плеча Ким Тэхёна, и поймала улыбку Короля. Он всё ещё казался страшно мил, пусть и говорил с Советником абсолютно насмешливым тоном. А потом её развернули вдруг, ухватив за талию, и затолкали вперёд, к библиотеке, не дав ничего понять. Наюн же готова была проклясться, что слышала смех Короля за свой спиной.
— Нужно было ударить его, — проворчал Советник, едва дверь за ними захлопнулась, а потом, перехватив девушку за руку, потянул за собой дальше, к диванам. — Почему стояли, как вкопанная, Принцесса? Или вы комфортно чувствуете себя в руках моего брата? Едва я касался вас, вы кричали «Отпустите!», но на него лишь вылупились этими своими глазами. Так глупо.
Наюн нахмурилась, потому что стало вдруг обидно. Она попыталась остановиться и вырвать пальцы из его хватки, чтобы показать, что не имеет он никакого права ни поступать с ней так, ни говорить в подобном тоне. Но Ким Тэхён в итоге только уронил её на диван, толкнув легко и просто, а потом бухнулся на него сам, почти наваливаясь сверху и заставляя вжаться в мягкую обивку.
— Глупо поступаете только вы, — дёрнула подбородком Наюн и, фыркнув, прищурилась. — Даже если вы и не способны на ревность, вели вы себя так, будто именно её и ощущаете. Такое представление уж точно не стоило видеть Его Величеству.
— Учите меня жизни, Принцесса?
— Ненадолго хватило ваших хороших манер, Советник, — скривилась она в ответ, а потом ойкнула, потому что Ким Тэхён вдруг обхватил её за талию и повалил на диван всем телом. — Вы ведёте себя намного хуже Короля.
— Имею право, — улыбнулся он так по-мальчишески и по-хулигански, что у Наюн, кажется, сжалось сердце. — Вы влюблены в меня, а не в него.
Девушка хотела оттолкнуть его, хотя и знала, что не сдвинет ни на сантиметр, хотела фыркнуть и сказать, что она подобного не говорила, хотела вообще, будто ребёнок, показать ему язык и отвернуться, сияя алыми щеками. Но в итоге только разулыбалась, не совладав с чувствами и очарованием маленьких треугольников над губами Советника, которые появлялись от каждой его широкой улыбки, и, засмущавшись, прикрыла ладонью рот.
Губы Тэхёна мягкими и волшебными казались даже на её кисти, а потом, едва только он, обхватив запястье пальцами, убрал её руку с лица и поцеловал вновь, Наюн смогла лишь податься навстречу и обнять его шею, потому что внутри всё затрепетало.
И трепетало до тех пор, пока Советник не застонал в её губы, не оторвался от них, не подался назад и не сжал в пальцах китель на груди, сгибаясь едва ли не пополам.
Это повторялось всё чаще и чаще, заставляя Наюн волноваться и бояться, но Ким Тэхён лишь отталкивал её руки, не давая взглянуть на то, что творилось у него внутри, и сжимал запястья, останавливая и не позволяя прикоснуться к себе. Он предпочитал терпеть непонятную боль, скрипя зубами и жмуря глаза, а Наюн снова и снова оставалось лишь в бессилии быть рядом, чувствовать крепкую хватку на запястьях и кусать губы, почти ощущая внутри отголоски этой боли. Той самой, чья природа была абсолютно неизвестна и непонятна. И Ким Тэхён будто на зло не позволял её узнать.
Наюн могла лишь догадываться о том, что творилось в его груди, строить теории, придумывать загадки и сама же искать на них ответы. Она и в этот раз соскользнула на пол, позволяя платью большим валуном раздуться вокруг себя, и посмотрела снизу вверх на скривившегося в боли Советника, ощущая, как волнение наполняет душу. Так не должно было быть, не должны были непонятные трещины, о которых упоминал вскользь Ким Тэхён, приносить столько мук.
Он не отпускал её рук до последнего, будто бы боялся, что она посмеет против его воли коснуться крепкой груди. Он словно скрывал от неё волнующее, но ответы при этом знал сам, не спеша делиться с ней. И Наюн почему-то позволяла ему это, щекой прислоняясь к колену и видя, как постепенно выравнивается дыхание Советника, а сам он отпускает её запястья, чтобы мягко коснуться вместо этого скулы и заправить за ухо прядь волос.
