В 1871 году в самой первой передвижной выставке участвуют полотна «Петр I и Алексей» Николая Ге, «Охотники на привале» Василия Перова, Крамской и Шишкин. Но «Грачи» Саврасова – выше всех. Крамской пишет в одном из писем, что в каждом пейзаже на этой выставке есть и вода, и земля, и небо, но душа только в «Грачах». Именно эта картина становится главным зрительским хитом экспозиции. Причем в каталоге первой передвижной выставки произведение записано так: «Грачи прилетели!» Авторское название – с восклицательным знаком, который должен передать весь восторг художника от пробуждения природы.

Тут идеально собраны вместе, как детали конструктора, все главные символы России – березы, снег, старинная церковь, забор, избушка, бескрайние дали и бездорожье.

Композиция полотна создает впечатление устремленности ввысь, которое достигается подчеркнуто тянущимися кверху молодыми тонкими березками и шатровой колокольней старинной белокаменной церкви.

Картина становится таким откровением для современников, что даже подражать ей начнут не скоро. «Грачи» приносят Саврасову настоящую славу. И мало кто знает, что этот шедевр – еще и опыт преодоления скорби. Ведь он создавался в тяжелый момент жизни художника – вскоре после потери ребенка. Пытаясь пережить горе, он и написал ее. Не случайно кроме надежды на пробуждение жизни, света и тепла она несет зрителям ощущение грусти и светлой печали.

Искусствоведы будущего назовут Саврасова «художником одной картины». И в самом деле жизненные трагедии, которые будут преследовать пейзажиста и дальше, окажутся сильнее него.

Смерти маленьких детей – одна за другой – надломили художника. Внутреннее состояние в эти годы выливается в картину «Могила на Волге» – здесь изображена могила его дочери. Именно эта работа послужит прообразом главного русского пейзажа – левитановского «Над вечным покоем».

Последней картиной, которую Саврасов покажет публике на очередной передвижной выставке, станет «Рожь». Это полотно похоже на трехслойный пирог. Внизу – колышущаяся рожь, на среднем плане – белые облака. А верхнюю часть занимают тяжелые нависшие тучи. По мотиву она, конечно, близка одноименному полотну Шишкина, но решена совершенно в другом ключе. Саврасов пишет на том же материале более авторский, лирический пейзаж, в котором отчетливо читаются тревога и печаль – в тех самых темных, низких облаках, которые собираются на переднем плане.

Тучи сгущаются не только на картине «Рожь». В жизни Саврасова наступает пора затяжного ненастья, в котором не видно просвета. Начинается творческий спад, разлад и раздрай – душевный и физический. Соврасов срывается в долгие запои. Уходит жена. Как говорят искусствоведы, поздние работы, с одной стороны, отличает живописная экспрессия, но с другой – все больше заметна утрата мастерства.

Прогулы и запои академика долго терпят в училище живописи, но в конце концов он будет уволен с должности, съедет с казенной квартиры и до конца жизни будет скитаться по углам. Дочь Вера потом напишет, что отец даже не хотел учить ее рисовать – был уверен, что художники обречены на полуголодное существование.

Академик и лучший пейзажист России теперь живет копеечными заказами. Когда-то в детстве он начинал с картинок для продажи на рынке – и на склоне лет возвращается к тому же: торгует этюдами по два рубля за штуку.

В «Селе Волынском» мы видим стриженые ветлы, которые устремляют к небу свои голые веточки, вырастающие из монументальных стволов. И этот ряд деревьев рождает некий ритм. «Село Волынское» будто написано другим Саврасовым – менее уверенна рука, меньше четкости рисунка, небрежнее написан и фон, и детали. Эту и другие картины последнего десятилетье жизни художника искусствоведы определяют термином «пьяный Саврасов». К проблемам с алкоголем присоединяется еще и постепенная потеря зрения. Клубок жизненных неурядиц окончательно запутывается, художник опускается все безнадежнее.

Поздние работы – все небольшого формата: такие можно написать быстро, чтобы тут же обменять на обед или штоф водки. Обреченность появляется и в жизни, и в картинах.

Саврасов начинает тиражировать прежние работы, чаще всего главный хит – «Грачей». Причем делает авторские копии все более размашисто и неточно. То вдруг березы из серебристых становятся розовыми, то небо превращается из голубого в зеленое. Трудно представить, сколько раз он писал одну и ту же вещь, просто чтобы не умереть с голоду.

На московских улицах Левитан видит его одетым в старушечью кацавейку и лохмотья, Гиляровский встречает Саврасова с бородой «библейского пророка», в рваных ботинках и заношенной шляпе. «Совсем старик спился… Жаль беднягу, – пишет он. – Оденешь его – опять пропьет все. Квартиру предлагал нанять – а он свое: «Никаких!» – рассердится и уйдет». Новая семья художника – гражданская жена и двое детей – живет впроголодь. «Этот больной человек вынужден жить с женой и двумя малолетними детьми в обстановке столь жалкой, которая едва ли удовлетворила бы самого непритязательного ремесленника, вынужден подвергаться самым крупным лишениям». Друзьям удается несколько раз вытащить Соврасова с самого дна. Говорят даже, что художник в последние годы все же сумел взять себя в руки и бросил пить.

Он умер в московской городской больнице для бедных. На похороны Алексея Саврасова пришла горстка оборванцев с Хитрова рынка, которые знали его под кличкой «академик». И лишь несколько художников, которые шли за гробом, понимали, кого провожают в последний путь. Того, кто создал само понятие русского пейзажа. «Саврасов старался отыскать в самом простом и обыкновенном те интимные, глубоко трогательные, часто печальные черты, которые так сильно чувствуются в нашем родном пейзаже и так неотразимо действуют на душу. С Саврасова появилась лирика в живописи пейзажа и безграничная любовь к своей родной земле», – написал в некрологе Исаак Левитан, его любимый ученик, которому предстояло победить учителя.

В самом будничном виде неброской природы средней полосы Алексей Саврасов первым сумел увидеть настоящую красоту, от которой, может, и не захватывает дух, но на душе становится теплее.

1861 Проповедь в селе

1861 Сельский крестный ход на Пасхе

1862 Чаепитие в Мытищах близ Москвы

1866 Тройка. Ученики-мастеровые везут воду

1871 Охотники на привале

1878 Христос в Гефсиманском саду

Дебют этого художника заметила вся Россия. За одну из ранних работ его щедро наградили, за другую – чуть не сослали на Соловки: за оскорбление чувств верующих. «Тургенев и Достоевский русской живописи» и «отец русского жанра» – так называли его современники. Получив фамилию от уездного дьячка, среди русских художников своей эпохи он станет главным критиком пороков церкви – чтобы на закате жизни прийти к евангельским сюжетам.

Незаконнорожденный сын тобольского прокурора барона Григория Криденера и юной вдовы Акулины Ивановой не мог носить фамилию отца. Прозвище «Перов» мальчику Васе дал его первый учитель, дьячок, за красивый почерк. Эта фамилия прогремит на всю страну, как только Василий Перов окончит курс в Московском училище живописи, ваяния и зодчества. Юноша-максималист берется за сатирический сюжет и пишет «Проповедь в селе», со всем талантом и страстью нападая на ханжество и лицемерие. Именно за эту работу он получит Большую золотую медаль Академии – а с ней и возможность «стажировки за границей».