Что там будет дальше с родственничками, ее просто не волновало. Отрезанный ломоть.

Хотя и побаливало, да… вот и сейчас побаливало.

Особенно гадко было вспоминать, как ее на свадьбу приглашали. Но… пусть все останется на их совести.

Ирина дошла до столовой, все купила и механически шла обратно.

Что ж, все складывается так, как складывается…

А ведь это раньше я ничего не могла им сделать. А сейчас могу многое.

Проклясть, к примеру. Пожелать Женечке импотенции, или сестричке — лишая, или родителям — денежных неудач. Могу…

Но хочу ли?

Наверное, нет.

Они свой выбор сделали, я свой… пусть живут, как пожелают. Просто меня в их жизни больше нет. У меня своя дорога, свои решения, пусть хоть что делают… самое приятное, что и шантажировать меня — ими не выйдет. Хоть что-то хорошее.

К отделению Ирина подходила уже вполне спокойная.

А чего переживать?

Все уже пережили, живем дальше. Точка.

Как ни крути, как ни успокаивай себя, а вечером Ирина шла домой с оглядкой. И не напрасно.

— Добрый вечер, Ирина Петровна.

— Добрый вечер, — без особой любезности отозвалась Ирина.

Кирилл пристроился рядом, зашагал в ногу.

— Как у вас дела?

— Постепенно. Живу, не жалуюсь.

— Вы постоянно так поздно возвращаетесь?

— Пока майские праздники не пройдут, так и будем маяться, — хмыкнула Ирина.

— Надо мне тебя встречать.

— Это еще зачем?

— Потому что возможны неприятные неожиданности, — хмыкнул Кирилл. — Вроде вурдалака.

— А смысл меня убивать? Кстати, есть ритуал, чтобы я сама передала свою силу?

Кирилл аж споткнулся.

— А ты… хочешь?

— Я рассматриваю все варианты. Так как?

— Ритуал-то есть. А вот тех, кто его пережил — нет.

— Там жертвоприношение предусмотрено?

— Ага. Если ведьма по доброй воле соглашается передать силу, то там все достаточно замудрено. Чертится круг, ложится ведьма… даже кровь проливается. Ритуально, пять-шесть капель.

— Это немного.

— О чем обычно умалчивают — о смерти одного из участников в течение года.

— Нерадостно.

— А что тут может быть радостного? Сила выбрала человека, признала, приняла… вот представь, тебя кто-то решил назначить своей наследницей. А ты послала в извращенной форме.

— И что?

— Человек — обидится?

В этом Ирина даже и не сомневалась.

— Чаще умирает тот, кто отдал силу. Но иногда и реципиент…

— Это — кто?

— Отдает силу донор, принимает — реципиент.

— Ага…

— Считается, что после этого ритуала они как бы делят силу — год. А она выбирает наиболее достойного, и убивает отвергнутого.

— Риск…

— Но выигрыш какой?

— Какой? Кроме кучи проблем?

— Дольше проживешь, не будешь болеть, сможешь творить… разное.

Ирина махнула рукой.

— Это внешне. А так-то сила — это ответственность. Наворотишь чего, потом не то, что ты, твои внуки страдать будут.

— Хорошо, что ты это понимаешь. Кстати, поэтому силу и передают при смерти. Чтобы не было лишних проблем.

— Мне…. Тоже придется?

— А куда ты денешься? Общепринятая процедура.

Ирине осталось только вздохнуть и махнуть рукой. Ну, раз так принято…

— Откуда ты, кстати, про ритуал знаешь?

— А на меня, я так полагаю, другая фирма вышла, — нахально улыбнулась Ирина. — Конкуренты проклятые.

— Это кто? — подобрался оборотень.

— А, они не представились. Но судя по повадкам — потомственная нечисть.

— А как выглядел?

Вот уж что скрывать Ирина не собиралась. И внешность описала, и номер, и марку машины сообщила. Она, кстати, его попробовала по базе пробить, но узнала, что принадлежит он вовсе запорожцу пятьдесят лохматого года… шифруются люди. Не хотят, чтобы на них вышли.

Кирилл задумался.

— Мне кажется, тебе скоро потребуется наша защита.

— А мне кажется, в тюрьме скоро прибавится постояльцев, — парировала Ирина.

— Ты недооцениваешь опасность.

— А может, ты ее переоцениваешь?

— Я ее могу оценить здраво. Просто потому, что у меня больше информации.

Ирина вздохнула.

— Если бы ей со мной еще делились… Кирилл, ты прости, но доверять я никому не могу. Ты бы на моем месте что делал?

— Я и сделал. Нашел, к кому прилепиться…

— Ты нашел себе хозяина. А я не могу так. И не хочу.

— Одиночки в наше время не выживают.

Ирина махнула рукой.

— Та же Прасковья?

— Это другое…

— А мне что-то подсказывает, что нейтралитет возможен? Вы не трогаете меня, я — вас…

— Рано или поздно твоя сила сорвется с цепи. Это как бешеная собака, ее не удержишь.

— Вот и не стоит сажать животное на цепь, от такого кто хочешь взбесится.

— Ты очень сильно рискуешь.

Ирина развела руками.

— Я и не рассчитывала жить вечно.

Попрощались они на пороге общаги почти дружески. Но Ирина склонялась к простой мысли.

Нет, не пойти под мягкую лапку святой мать ее инквизиции, это уж вовсе перебор.

Но — сотрудничество?

Как говорят, ласковый теленок двух маток сосет. А если у теленка хватит мозгов мягко дать понять всем, что дружить она готова… до определенного предела?

Есть разница между сотрудничеством — и позой "чего изволите?". Есть…

Получится ли это у Ирины? Не попробуешь — так и не узнаешь.

Прогнуться никогда не поздно.

— Ириш…?

— Что, Люсь?

— Зайди в отдел кадров на днях, ладно?

— Зачем?

— Затем, что эта коза ушастая…

— Это кто?

— Да есть у нас одна…

Есть.

Полиция не избавлена от "своих", "родных" и "блатных". От них ни одна структура не избавлена и не избавится никогда.

Как оказалось, девчушка, из "родственников" собиралась уйти в декрет. И на волне ожиданий малыша, покупки кроватки, коляски и прочего, умудрилась подсунуть несколько приказов, в том числе и Иринин, в папку с отработанными уже приказами.

Рапорт Ирина подала сразу же по возвращению из учебки, но до места он не дошел. И не доходил бы еще достаточно долго, но Люся заинтересовалась этим вопросом. Она-то была в курсе дела, а еще обменивала старые удостоверения на новые.

Конечно, ее интересовало, что там у подруги… а подруги все не было, и не было…

Сложно ли снять трубку и набрать пару номеров?

Как бы посплетничать?

Слово за слово, словом по ушам, и начался поиск рапорта (да не одного, параллельно с Ирининым еще три штуки в ту же папочку угодили).

Девочке погрозили пальцем, но и так было ясно, что проблему спустят "на тормозах". Дело житейское, прогрессирующая умственная деградация на фоне гормонального взрыва.

Вот и числилась Ирина стажером. Хотя уже пару недель как могла быть полноправным сотрудником.

Оставалось только вздохнуть.

Бывает…

— Ладно. Завтра зайду.

— Давай, как раз твоя ксива пришла, я тебе ее на новую поменяю.

— Спасибо, Люся. Ты настоящий друг.

Люся этак интересно потупила глазки, и стало ясно, что бескорыстная дружба свойственна только собакам. А вот у людей и свои интересы есть.

— Ириш… а у тебя отгул будет?

— Будет. А что тебе надо?

— Чтобы ты со мной съездила.

— Куда и зачем?

— Ириш, тут такое дело…

Дело оказалось вполне по профилю работы.

Жила-была бабушка.

Бабушка из хорошего рода, с драгоценностями… кто догадался?

Да, именно они и пропали. Старинные, дорогие, несколько колец, часы, прочее… старушка взвилась. В доме никто кроме родни не бывал, так что она пригрозила страшными карами всем, а воришке особенно.

Верни, гад!

Не то всех из завещания вычеркну, все соседям раздам!

Лишаться "всего" родным совершенно не хотелось. Там не магнитофоны, там дед-академик, дача, квартира, всякие приятные вещички…

— А ты там каким боком?

— Ты Мишу помнишь?