Когда усталость одолела, она уснула.

Во сне она видела широкое поле, по которому шла долго, не зная, куда устремилась. Затем показалась старая ветхая пристань, откуда-то доносились возгласы петухов, которые с зарёй будили всех в округе. Поблизости заросли камышей в человеческий рост. Дилара не узнавала эти места, всё было чужое. И лишь макушки деревьев приветливо кивали ей, и ветерок ласкал лицо и волосы. А она всё шла.

Как вдруг, она увидела старенькую няню, сердце девушки дрогнуло, сжалось и заныло. Дилара остро почувствовала, как хочет увидеть няню, обнять её и прижаться к ней, как в детстве.

— Бедная моя нянюшка, она так одинока без меня, — всплакнула девушка. — Пойду, проведаю её.

С зорькой пробуждался новый день. Наступило утро. Дилара поднялась рано. Старца в домике не было. Девушка вышла за порог и увидела, как он доит козочку.

— Дитя моё, что так рано поднялась, не спится?

— Нет, дедушка.

— Иди, я напою тебя парным молочком.

Дилара подошла ближе, он протянул ей глиняную плошку с молоком.

— Благодарю вас.

— Пей, на здоровье. Козочка постаралась. Я только помог ей.

— Спасибо козочке и вам.

— Что решила? — неожиданно спросил он.

— Сегодня пойду.

— Вот и славно. Но дорогу назад не забывай. Здесь тебе всегда рады.

— Спасибо, дедушка. Я вернусь, только с няней повидаюсь.

— Соберу тебя в дорогу. Дружок пойдёт с тобой, чтобы не было боязно в пути.

— А как же вы без него, дедушка?

— Ничего, это на время. Ты ведь вернёшься?

— Конечно, вернусь.

— Дедушка, я сон видела. Нянюшка звала меня. Стряслось что-то у них, пойду я.

— Иди, дитя. Будет плохо, возвращайся. Знай, здесь ты своя, родная, желанная.

— Благодарю, дедушка, за любовь, за ласку. И в горе, и радости вы в моём сердце.

Старец приблизился, поцеловал девушку в лоб и сказал на прощанье:

— Моя молитва с тобой, Дилара, иди с миром.

— Низкий поклон вам, дедушка.

— Пойдём, я провожу тебя.

Они дошли до развилки, дальше дорога шла через поле.

— Помнишь, это место? — спросил старец.

— Помню. Я здесь была, потом шла лесом и попала к вам. Как удивительно и странно. Сегодня во сне видела эти места.

— Сама дальше справишься?

— Постараюсь.

— Дружок пойдёт с тобой, если что, он выручит. Как доберёшься, скажи ему: «Дружок, домой». Он найдёт дорогу.

— Спасибо, дедушка. Как ни грустно, надо расставаться.

— Ты не думай об этом. Иди с миром, и всё будет, как должно. Когда захочешь, вернёшься.

— Благодарю вас, — и Дилара пошла вперёд. Старец ещё долго смотрел ей вслед и, только когда она скрылась за высокими колосьями, он повернул назад.

Неожиданная встреча

Дилара шла полем. Пробиралась между высокими колосьями злаков, всматривалась в небо голубое, любовалась полетом и игрой птиц. Всё радовало и забавляло её. Так ноги привели её к дороге, которая вела в край родной. Остановилась, глубоко вдохнула в себя аромат, повисший в воздухе, и произнесла:

— Как хорошо! День выдался чудесный.

— Красавица, права ты, — услышала она где-то близко.

Дилара не ожидала кого-то здесь встретить, а тот же голос, приближаясь к ней, успокаивал:

— Не бойся меня, краса девица. Я не причиню тебе зла. В ваших краях случайно оказался.

Дилара оглянулась. Перед ней стоял настоящий русский богатырь: рослый, крепкий, косая сажень в плечах, взгляд добрый, голос мягкий. Отец о таких много рассказывал, возвращаясь из дальних странствий.

— Кто ты?

— Князь Владимир. Сын князя Даргомыжского. Отныне твой заступник и добродетельный слуга, — представился незнакомец. -

Как звать тебя, краса ненаглядная?

— Дилара я, — смущённо ответила она. — Дочь князя Вилията. Слыхивал о таком?

— Мне сказывали о твоём батюшке, он бывал в наших краях. Много бы дал, чтобы повстречаться с ним да поучиться у него. Я слышал, умнейший человек был.

— Отца давно уж нет. Ты опоздал, богатырь.

— Не опоздал, коль судьба свела с его дочерью.

— Я ему не ровня. Отца не повторю, а был соблазн.

— Как погляжу, мудра ты не по годам и скромна. Позволь спросить, куда путь держишь?

— Домой. После долгой разлуки иду.

— Что так? Никак беда увела тебя из родных мест?

— Так сталось. Прости, пора мне, — не поднимая глаз, пояснила Дилара.

— Нельзя ли мне с тобой, краса девица?

— Ну что ж, идём, коль некуда идти.

— Я скоро возвращусь домой. Заждались меня там родные.

— Небось семья: жена и дети.

— Не угадала. Не женат и никогда не был. Не довелось судьбу свою найти.

— Какие твои годы, всё успеешь.

— Я очень жду и надеюсь.

— А ты чего ж одна, с твоею-то красотой?

— Я не одна, иду домой, там нянюшка тоскует.

— А сёстры, братья, есть?

— Была одна сестра.

— Не виделись давно?

— Да. А что ты делаешь в чужих краях?

— Отец послал. Нездоровилось ему, а дело не может ждать. Я вызвался помочь. Всё исправно выполнил, на обратном пути заблудился, на судно не поспел. Скажу по правде, это неспроста.

— О чём ты?

— Уехал бы, тебя не повстречал. А так, судьба, наверняка, решила, что лучше так, — улыбнулся он.

— Жизнь покажет.

— Чего грустна ты, красная девица?

— Для радости нужна причина. Но мне не грустно. С чего ты взял? Домой иду. Хотя на сердце неспокойно.

— Доверься мне. Я твой защитник.

— От кого?

— Отныне — навсегда.

— Благодарю тебя, но как-то непривычно мне.

— Мешаю я, устала? Заговорил тебя?

— Нет, почему же? Непривычно мне с богатырями беседы вести.

— Помолчу, а то, глядишь, надоем тебе.

— Ну что ты. Как погляжу, уж близко, почти пришли.

— И хорошо. Позволишь погостить? Мне бы ночлег, там продолжу путь.

— Гости, чего уж там. Места много, всем хватит.

— Благодарю тебя, — он приложил руку к груди, а сам глаз с Дилары не спускал.

— Вот и пришли. Как-то тихо у нас, где все? — она подбежала к родному дому, но там никого не увидела. Её оглушила непривычная тишина. Дилара вошла в дом и направилась в комнату няни. Никто не встретился ей, пока она по коридору шла. Ей это показалось странным.

— Что-то неладное. Где все слуги, где Эсмер? — девушка подошла к двери и остановилась.

— Неужели они покинули родные места?

Дилара толкнула дверь и не узнала няню, та у окна сидела, пригорюнившись. Древняя старушка, сухонькая, лицо усеяли глубокие морщины. А глаза выражали невыразимую муку, тоску, печаль и боль.

— Нянюшка, — позвала Дилара.

Старушка повернулась, подняла на неё глаза, долго всматриваясь, и застыла.

— Нянюшка, ты не узнаёшь меня? — няня посмотрела на свою любимицу, но так и не смогла проронить ни единого звука.

— Неужто не узнала? Это я — твоя Дилара, вернулась к тебе.

Няня сидела неподвижно. Дилара подбежала к няне, уронила лицо в её ладони и разрыдалась. У няни по щекам поползли слёзы.

— Дитятко вернулась, не могу поверить. Какое счастье, дождалась. Не чаяла проститься с тобой. Собралась… — и она затихла.

Дилара обняла няню.

— Я здесь. С тобой.

— Господи, не может быть, — медленно и тихо вымолвила няня.

— Верь мне. Я вернулась к тебе. Больше не расстанемся. А где Эсмер? Где все слуги, советники? Почему так тихо в доме?

— Ты ничего не знаешь.

— Нет.

— Много воды утекло с тех пор, как ты покинула родную обитель.

— Да, ты права. Но раньше вернуться не могла.

— Сестра твоя заплатила за своё предательство. Она всё рассказала, когда ты покинула нас.

— Так что случилось?

— Нет Эсмер, в родах умерла.

— В родах? Она вышла замуж? За кого?

— Нет. Ребёночка носила от гостя — возлюбленного твоего.

— О Боже!

— А он убил себя. Не смог пережить позора. Виноват перед тобой, поддался искушению.