Целитель ушёл в покои Эсмер и начал произносить заклинания. Дилара почувствовала, как веки наползли на глаза, и они плотно закрылись. На месте глаз образовались глубокие впадины. Кожа на лице сморщилась и покрылась серым налётом. Щёки впали. Лицо выглядело обезображенным. Девушка приложила ладони к глазам и горько заплакала. Немного придя в себя, прикрыла глазные впадины чёрной вуалью, которая спускалась до губ. Дилара не хотела, чтобы кто-то заподозрил, что случилось.

Вскоре сестра пошла на поправку, а Дилара распрощалась с целителем со словами:

— Не хочу, чтобы посторонние узнали, какую цену я заплатила и чего лишилась.

— Я нем, как рыба, моя госпожа, — пообещал целитель, склонив перед ней голову.

— Ты дал слово, целитель.

— Живи спокойно, слово своё сдержу. — Рад служить, — на прощание сказал он и быстро удалился.

Эсмер выздоровела, окрепла, не подозревая ни о чём.

Канал прорубили, и вода снова стала доступна людям.

Дилара ощущала себя опустошённой, убогой и обречённой на одиночество.

Измождённое переживаниями сердце плакало кровавыми слезами.

Внутренний голос подсказывал ей, что несчастья не бывают одинокими странниками, они плодятся и собираются в стаи, в самый неожиданный момент обрушиваются все вместе либо идут вереницей одно за другим. Дилара жила ожиданием новых бед.

— Пришла беда, отворяй ворота, — повторяла она.

Так и случилось, на болезни сестры беды не закончились.

Гости прибыли

Накануне дня рождения Дилары дворец посетил старинный друг отца. На сей раз он прибыл вместе со старшим сыном. Юношу звали Рашад, он в тех местах проходил обучение, желая стать военным и служить Отечеству. Дилара, как гостеприимная хозяйка, пригласила их остаться, чтобы отпраздновать вместе день рождения. Гости приняли приглашение с благодарностью.

Рашад как-то сразу потянулся к Диларе. Он беседовал с ней на разные темы, рассказывал о своих планах. Сложилось впечатление, что он не просто доверился ей. Нет, она притягивала его к себе, ему было интересно с ней, хотелось проводить время только с ней. Притом, что девушка ничего для этого не делала. Хотя справедливости ради надо сказать, сердце девичье дрогнуло, юноша оказался тем человеком, в общении с которым ей было хорошо и покойно. Сладостные мысли о том, что это он… заставляли задумываться и отдаваться мечтаниям.

Но злая судьба, издеваясь и смеясь, добивала: «Сними вуальку, сними, и он увидит, на кого ты стала похожа».

После мучительных мыслей, девушка стала замкнутой, неразговорчивой и сторонилась общения. Но где-то в самых отдалённых уголках души надежда теплилась еле заметным огоньком. И это поднимало дух, согревало, а внутренний голос уговаривал: «Не печалься, не тоскуй, тебя полюбят такой, какая ты есть, глаза для любви не нужны. Суженому нужна душа твоя. Живи надеждой».

И Дилара после долгих раздумий, отважилась и рассказала Рашаду правду. На её удивление, его не озадачило это известие.

Эсмер влюбилась в гостя с первого взгляда. Влюбилась, не отдавая отчёта своим мыслям, чувствам и поступкам. Она не желала знать, какой трагедией обернётся для семьи её прихоть. Бес поднял голову, выпрямился во весь рост, заговорил во весь голос, она как обезумела, не понимая до конца, что творит. Желания громко и настойчиво заявляли о себе. Они будоражили и злили плоть. Эсмер возжелала гостя всем своим существом. Поэтому она решила:

— Это мой герой, такой шанс упускать нельзя. Не уступлю сестре. Зачем ей? Что она может ему дать? У неё холодная кровь, она ледышка бесчувственная. А я — огонь. Я ему дам всё, что пожелает.

Вскоре отец Рашада отбыл по своим делам. А юноша загостился. С неудержимой силой его тянуло к Диларе, он искал любой удобный момент, чтобы задержать её внимание на себе, остаться с ней наедине. Эсмер стала замечать, что гость неравнодушен к сестре. И решила:

— Нет, больше тянуть нельзя, пора действовать. В противном случае упущу свой шанс, глядишь, сестрица его на себе женит. Он мой, никому не уступлю.

Зло в действии

Как-то после обеда, Эсмер, как кошечка, подошла к Рашаду и елейным деланно ласковым голосом сказала:

— Приглашаю прогуляться. Покажу заповедное местечко, я там часто бываю. Увидишь, очень красивое место.

— Пожалуй, пойдём, прогуляемся, — ответил юноша, ни о чём не подозревая.

Они быстро отдалились от дворца. Эсмер торжествовала, она вприпрыжку вывела юношу на зелёную поляну, где высокая пышная молодая трава сплошным покровом заполонила всю землю, колосилась и зазывала к себе. Обычно в предрассветные часы пастухи использовали это место, как пастбище — пригоняли сюда коз, овец и коров. На сей раз, поляна была безлюдной. Посреди поляны возвышалось старинное дерево, которое разбросило большущие ветви, похожие на лапы, в разные стороны. Под деревом можно было укрыться от палящих лучей солнца. С моря вверх поднимался ветерок, он колыхал ветви, создавая прохладу.

— Пойдём туда под дерево, я уведу тебя от суеты. Ты увидишь моё излюбленное место, где я мечтаю, в грёзах вижу тебя и тоскую.

Она взяла его за руку и потянула за собой. Он послушно пошёл за ней.

Они достигли дерева.

— Вот здесь моя душа томится без тебя. Смотри, как здесь чудесно, и мы одни.

Юноша обратил свой взгляд вдаль.

— Ты куда смотришь?

— Там вдали в низовье гор гудит и бушует море. Оно зовёт меня, люблю смотреть на море.

— Эка невидаль, — разочарованно произнесла Эсмер.

Она не слушала его, была одержима своей целью и шла к ней, не оглядываясь назад.

— Смотри, какая здесь трава, это она для нас приготовила пушистую перину.

Рашад думал о своём.

— Зачем ты меня привела сюда? Море будоражит мою душу.

— Как зачем? Для любви. Ты посмотри на меня и всё поймёшь, — она развернула его лицом к себе. После этого Эсмер рванула пояс, в одно мгновение полы лёгкого платья распахнулись, и перед юношей предстала обнажённая Эсмер. Последний штрих — она сбросила платье на землю и бросилась к нему в объятия.

— Что ты делаешь? Зачем это? — растерялся он.

— Чего ты испугался? В своих мечтах давно твоя. Ну, поспеши, нас могут увидеть.

— Нельзя мне.

— Всё можно, — она, глядя ему в глаза, приложила его руку к своей груди. Он дотронулся и задрожал. Эсмер стала целовать его, не давая опомниться.

— Остановись, что ты делаешь, я не люблю тебя.

— Это не важно.

— Ты не поняла, я не люблю тебя, — повысил он голос, желая остановить её.

Тогда она присела и, нервно смеясь, потянула его за собой. Он упал навзничь, а она, как пантера, вскочила на него, целуя безудержно, пробуждая его мужское начало к действию. Эсмер забралась к нему под одежду, ещё мгновение, он ощутил её горячую и влажную женскую плоть. Выдержка отказала ему, он перевернул её на спину, тяжело дыша, пульсирующими движениями юноша овладел ею. Но господство над её телом не дало удовлетворения, не сделало его счастливым. Когда же всё было позади, он уткнулся в небеса тупым взглядом.

Эсмер довольная улыбалась.

— Теперь ты мой, — радовалась она.

Рашад быстро оделся.

Он не заметил, как перед ними выросла фигура Дилары.

— А, сестричка, пришла. Всё видела? Он мой, не отдам. Ишь, чего захотела. Делиться не стану.

Дилара ничего не ответила. Посмотрела вскользь на Рашада.

— Умоляю, не верьте ей. Я не люблю её. Она принудила меня…

Тогда разъяренная Эсмер вскочила и сорвала с лица сестры вуаль.

— А как теперь? Такая нравится тебе? Такую любишь? — она не понимала, что творит.

Дилара не выдержала позора, унижения, отчаяние комом подступило к горлу. С этими людьми её больше ничего не связывало. Решение пришло моментально. В мгновение ока она исчезла из поля зрения.