– Вы её подруга? – спросил директор парка Лолу.
– Да…
– Ну сделайте что-нибудь, уговорите её! Есть кто-нибудь у неё? Муж, дети, родители?
– Да нет у неё никого… Одна она… – заплакала девушка. – А сегодня ей извещение из Подольска пришло… Нашёлся её жених Вася… Шестнадцать лет он был «без вести пропавшим»… А теперь вот захоронение обнаружили… Лучше бы и не сообщали! – Она снова закричала: – Маша, Мария! Остановись… – и осеклась на полуслове…
Именно в этот момент Мария отпустила поручни и на самом пике высоты вылетела из лодки…
Толпа охнула.
– А-а-а!!! – закричал кто-то страшным голосом.
– Ма-ша-а-а!!!
Мария упала за забор аттракциона. На твёрдую, как цемент, землю. Глухой, страшный удар. Какой-то утробный вскрик…
Все бросились к ней. Милиционер и дружинники разгоняли толпу, сжимающуюся в плотное кольцо.
– Отойдите! Ей дышать нечем! – кричал кто-то.
– Не трогайте её! Можете хуже сделать! – кричал другой.
– Где скорая?!!
Почти ползком, раздвигая чьи-то ноги, я приблизился к ней. Мария ещё дышала. Но это дыхание больше было похоже на хриплый стон. Изо рта текла кровь.
– Дайте дорогу!!!
Через толпу торопливо несли носилки.
– Да разойдитесь же вы!
Кто-то с силой двинул меня в бок.
– Сказали тебе, иди отсюда!
Санитары осторожно переложили женщину на носилки. Кровь окрасила белое платье.
– Скорее… Скорее…
И вдруг… Тело Марии задёргалось, задвигалось мощными волнами с ног до головы, словно все мышцы взбунтовались, не желая умирать. Я не знаю, сколько это продолжалось. Внезапно тело Марии застыло.
– Всё… Кончилась… – перекрестился один из санитаров.
Они подняли носилки и, не торопясь, понесли к машине.
Пустая облупленная лодка со сломанным тормозом продолжала тихонько раскачиваться.
Толпа понемногу стала расходиться, обсуждая несчастный случай…
Я шёл домой на ватных ногах. Бессмысленно корил себя за то, что сказал Марии совсем не то, что хотел сказать.
Нащупал в кармане красную бусину. Она была деревянной, покрашенной эмалью.
Ночью я не мог заснуть. И, стараясь, чтобы не услышала мама, плакал, уткнувшись в подушку.
Красная деревянная бусина Марии долго хранилась в ящике старого буфета среди мелкого барахла. А потом затерялась куда-то.
О голубка моя, будь со мною, молю,
В этом синем и пенном просторе,
В дальнем родном краю…
Март 2012
Осенние паутинки любви
Он ехал медленно, не обращая внимания на обгоняющие его машины, откуда слышались упругие ритмы музыки. Белые ледники на вершине Большого Чимгана то пропадали за очередным поворотом, то снова возникали на подъёме. Он специально ехал не спеша, потому что только так мог разглядеть мелкие плоды на кустах боярышника, искривлённые стволы туи, её корневища, вылезающие на обрывах из-под красной земли. Мог различить паутинки в ветках придорожных кустов, которые колыхались под порывами ветра. Сквозь ровное гудение мотора слышно было пересвист птиц, жужжание пчёл и стрё-кот кузнечиков на пыльной обочине, далёкий истошный крик ишака, шелест жёстких матовых листьев джидды с её сладким, дурманящим запахом. И это доставляло ему физическое удовольствие.
Он поднимался по серпантину всё выше и выше и чувствовал, как там, внизу, пусть на время, остаются суета и груз ежедневных забот. Он думал, как хорошо, что водитель отпросился: у него заболела жена, и надо было везти её в больницу. И портниха назначила примерку жене именно сегодня. Обычно в субботу он работал, но сегодня у него была важная отговорка – свадьба у родственников, а для родственников – срочная командировка.
Вчера, после долгого совещания у министра, он вернулся в свой кабинет.
– Из бюро пропусков звонили: к вам какой-то человек, – секретарша заглянула в блокнот. – Валиев Шакир… Хотите, я скажу, что вас нет? У вас усталый вид…
– Нет-нет, позвони, чтобы его пропустили.
С Шакиром вместе учились в Архитектурном. Когда-то тот работал руководителем одного из проектных институтов, а в смутные девяностые, когда институт развалился, Шакир Валиев ушёл на «вольные хлеба»: стал проектировать и строить богатые коттеджи и загородные дома.
Он вошёл в кабинет, широко улыбаясь и раскинув руки.
– Санжик, брат! – ринулся Шакир к Санжару, поцеловал и, схватив его в охапку, приподнял над ковром. – Ну здравствуй, дорогой ты мой!
Вошла секретарша и поставила на столик поднос со сладостями и чаем.
– Прелестная девушка! – глядя ей вслед, одобряюще кашлянул Шакир. – Да и кабинет тоже на уровне! – Шакир потрогал кожаную обивку дивана. – Просто апартаменты! Когда министром станешь?
Санжар только махнул рукой и стал разливать чай.
– Всё хорошо, только это не по мне, – сказал гость. – Каждый божий день сидеть здесь… как в клетке. В золотой, но клетке…
Это был больной вопрос для Санжара. Из своих пятидесяти пяти лет он проработал в министерстве двадцать восемь. И от начальника маленького отдела поднялся до заместителя министра. Он знал, что многие завидуют его положению. А сам все эти годы безуспешно пытался вернуться к профессии. Но отказаться от уже привычных вещей – персональной машины, правительственной поликлиники, отпусков в лучших санаториях, заграничных поездок и многого другого – было трудно.
– Ладно, времени в обрез, перехожу к делу… – сделав глоток чая, изменил направление разговора Шакир. – Хочу предложить тебе работу… У меня сейчас очень хороший заказ…Оч-ч-чень! Проект готов, надо только привязать его к местности…
Шакир вытащил из папки диск и направился к столу. Сев в кресло Санжара, включил компьютер.
– Иди сюда, посмотри, – поставил он диск в дисковод. – Помнишь, как мы мучились с этими эпюрами, чертежами, дурацкими рейсфедерами, отмывкой китайской тушью? А здесь – одно движение – и…
На экране монитора появился компьютерный логотип.
Санжар хорошо знал эту «левую», контрафактную, программу. В ней было несколько десятков проектов домов, коттеджей, вилл на любой вкус. Роскошные виртуальные строения можно было рассматривать с высоты птичьего полёта, снизу, с высоты человеческого роста. Одним нажатием кнопки на клавиатуре можно было «войти» внутрь дома, пройтись по всем этажам и комнатам. Сменить колер фасада, заменить одну люстру на другую. «Оглядеть» холл с двумя лестницами при ночном и дневном освещении из любой точки. К тому же к каждому проекту прилагалась подробнейшая смета, начиная с итальянской черепицы, джакузи «под мрамор», автономной системы отопления и кондиционирования, кончая последним светильником из Чехии. Заранее было известно, во сколько обойдётся тот или иной дом, правда, по ценам нью-йоркской строительной биржи.
Шакир «пролистал» файлы, остановился на одном из проектов.
– Вот… Из всех заказчик выбрал этот.
На экране красовался трёхэтажный дом с колоннами над широким крыльцом и четырьмя коническими башенками по углам.
– Питеру Келлю понравилось именно это…
– Он иностранец?
– И да, и нет… – Шакир нажал на кнопку мыши, и здание начало двигаться по оси, давая возможность увидеть его со всех сторон. – Сам он из Ташкента. Обрусевший немец… Лет двадцать назад с семьёй уехал в Германию… Родители умерли, а Питера потянуло на родину. Богатый человек, но мужик хороший… Примерно нашего возраста.
– И где он собирается строить этот замок? – глядя на экран, спросил Санжар.
– Он купил несколько участков в Чимгане… Место отличное, сам увидишь…
– Ты говоришь так, будто я согласился…
– Санжар, менеджер Питера, пожелал, чтобы, кроме меня, в проекте принимал участие специалист по ландшафтной архитектуре…
– При чём здесь я? Во-первых, я давно этим не занимаюсь… Во-вторых, – с некоторым раздражением начал Санжар, но Шакир перебил его:
