Глава 1

Амелия

— Мне нужно, чтобы ты притворилась мной в следующие выходные.

Я перестаю есть, вилка зависает над моей тарелкой.

— Зачем?

— У меня два свидания в один и тот же вечер. — Моя сестра-близнец говорит это таким тоном, как будто это должно было быть очевидно.

— Нет.

— Ну пожалуйста. Ну же! Это будет весело.

— Нет. — Я игнорирую нытье в ее голосе, которое повышается на несколько децибел каждый раз, когда она говорит. — Притворяться кем-то другим для меня не весело — это стресс.

— С тобой не весело.

Я смеюсь.

— Именно это я и имею в виду. Если бы мне пришлось всю ночь притворяться, я бы потеряла сознание от усталости.

— Может быть, но Дэш такой горячий, что тебе будет плевать.

— Это должен был быть убедительный аргумент? Что тот парень, с которым ты встречаешься, горячий? — Я запихиваю салат в рот и жую. Глотаю. — Люси, мы совсем не похожи.

Ладно, это не совсем так. Мы почти идентичны, я просто ненавижу признавать это.

— Он не знает, что я близнец. Поверь мне, он не заметит.

Это заставляет меня задуматься.

— Как он может не знать, что ты близнец?

— Я имею в виду, что мы не сидим и разговариваем о тебе, — шутит она.

— Да, но разве ты не рассказываешь ему о себе? Обычно ты любишь поговорить, и близнецы — это забавный факт.

«И огромная часть того, кем ты являешься», — я хочу добавить, но вместо этого я сжимаю свои губы.

— Конечно, я рассказываю ему о себе. Я рассказываю ему о своих любимых блюдах, что бы если он когда-нибудь решит пригласить меня на ужин, он знал, что мне нравится, и я рассказываю ему о своих любимых фильмах, чтобы он был готов на случай, если мы пойдем в кинотеатр. Я также показываю ему свою лучшую сторону, когда делаю селфи.

Как мы можем быть родственниками?

Она закручивает волосы.

— Но мы встречались всего два раза, не считая того, что видела его на вечеринках и все такое. Он немного раздражает, хотя всегда пытается вести глубокие, значимые дискуссии.

Мое лицо искажается.

— А почему у тебя с этим проблемы.

— О Боже, Амелия, мы же не можем серьезно разговаривать посреди вечеринки.

— Как, ты сказала, его зовут?

— Дэш Амадо.

Я хихикаю в свой эспрессо.

— Люси, я ненавижу звучать как задница, но насколько глубокую дискуссию может вести парень по имени Дэш?

— Это было очень стервозно с твоей стороны. Ты даже не знаешь его. — Она выпускает поток воздуха. — Кроме того, я не думаю, что это его настоящее имя.

Я причмокиваю отпивая воду, чтобы позлить ее.

Это работает.

— Как насчет того, чтобы постараться получше узнать его?

— Я пытаюсь, но ты мне не помогаешь!

— Не мне судить, но мне кажется, что ты недостаточно стараешься. Перестань пытаться сделать меня своим дублером.

— В десятый раз повторяю, он даже не узнает, что это ты.

— Я не пойду на это свидание ради тебя! В средней школе, это было мило меняться местами, но сейчас это не мило.

Не говоря уже о том, что это незрело.

— Раньше ты думала, что это весело.

— Помнишь, как мы обе баллотировались в студенческий совет? Это было утомительно и неловко, и весь этот беспорядок был полностью твоей виной.

— О чем ты вообще говоришь? Все это не было беспорядком — все получилось великолепно! Нас обеих избрали.

Когда мы были первокурсниками в средней школе, Люси и я обе баллотировались на должность классного президента для нее, и вице-президента для меня. Предвыборные речи были произнесены на собрании во время учебного дня, но вместо того, чтобы появиться, Люси провела весь период, целуясь с каким-то футболистом в кладовке, которую они нашли незапертой по пути в спортзал.

В панике, потому что я всегда был чертовски ответственной, я попыталась прикрыть ее. Вытащила речь из своей задницы, произнесла ее перед всем студенческим корпусом, затем одолжила рубашку у нашей подруги Клариссы, переоделась, вернулась как я, чтобы произнести речь за себя.

Это было утомительно, и все это время она была заперта в кладовке, целуясь с каким-то парнем.

Сестра бросает на меня унылый взгляд поверх бокала, пренебрежительно махая рукой.

— Амелия, это случилось пять лет назад, или типа того. Почему ты все время об этом вспоминаешь? Мы учились в старших классах.

— Я все время вспоминаю об этом, потому что боялась, что нас поймают! Так же, как и сейчас!

— Ты такая драматичная. Мы обе выиграли, так что я не знаю, в чем твоя проблема.

— Проблема в том, что ты всегда так делаешь. Помнишь, как я оделась как ты, чтобы встретиться с Кевином Ричардсом в кино, чтобы ты могла пойти и сделать Бог знает что с Дасти Сандерсом? Весь фильм Кевин пытался положить руку мне на бедро, потому что ты позволила ему добраться до третьей базы прошлой ночью.

— И ты ударила его по яйцам, — сухо произносит она. — Да, кто бы мог забыть об этом?

— Неважно, — бормочу я. — Он сам напросился.

— Мы можем сосредоточиться на Дэше, пожалуйста?

— Нам уже двадцать один год — тебе не кажется, что мы слишком стары, чтобы подшучивать над людьми?

— Хм, нет? Есть причина, по которой Бог дал нам одно и то же лицо.

Это заставляет меня смеяться.

— Ты просто смешна.

— Но ты ведь любишь меня, правда? — Она хлопает своими черными ресницами. — Ты точно мне поможешь — это видно по твоему взгляду.

— Какой у меня взгляд? — Я делаю вид, что не понимаю, о чем она говорит. — Как я смотрю?

Моя сестра в восторге хлопает в ладоши.

— Да, конечно, я сделаю это для тебя! — Она поднимает брови и кривит уголок рта в дерзкой усмешке, которая отражает ту, что сейчас у меня на лице.

Дерьмо. Она права.

Моя близняшка наклоняется, сложив руки на столе, как будто она только что вступила в переговоры на деловой встрече.

— Что тебе нужно, чтобы помочь мне?

Я передразниваю ее позу.

— Не знаю, Люси. Ты мне скажи — чего тебе стоит мое время?

Она смотрит на меня несколько долгих мгновений, погруженная в свои мысли, пытаясь измерить мою искренность сузившимися глазами. Она пытается понять, легкомысленно или искренне я ей помогаю. Суть моей сестры в том, что все всегда дается ей очень легко. Она красива и сильно полагается на свою внешность, использует ее в своих интересах. Она общительная и тоже этим пользуется.

Не то, чтобы я не такая — у меня тоже есть все эти вещи, но я не пользователь.

Моя сестра — да.

Она делает это не нарочно, она просто… хочет того, чего хочет и когда хочет.

Люси не подлая и не злобная, нет, она никогда не мешала мне быть счастливой. Она никогда не устраивала никаких ненормальных штучек близнецов, и не заставляла меня чувствовать себя плохо из-за наших разногласий.

Она просто… Люси.

Когда я продолжаю есть свой салат и игнорирую ее жесткий взгляд, она громко вздыхает, смирившись. Толкает морковку по дну пластикового контейнера и снова вздыхает.

Драма — это второе имя моей сестры-близнеца.

У нее волосы слишком объемные, губы слишком красные и характер слишком дикий.

В кампусе, в определенных кругах, нас называют близнецами Барби. Дело не в том, что у нас светлые волосы — а у нас их нет, — а в потрясающей внешности Люси. Мы высокие и стройные, с густыми, волнистыми волосами. У моей сестры волосы короче на несколько дюймов, многослойные вокруг лица, и они насыщенного каштанового цвета. Мои длиннее и темнее.

— Чего мне стоит твое время? Я куплю тебе дополнительный подарок на Рождество…

— За что заплатят мама и папа.

Она вздыхает в третий раз, на этот раз с легким протяжным стоном.

Я бросаю ей кость, закатывая глаза.

— Так что с этим парнем — чем занимается Дэш?

Это значительно оживляет ее, и она с энтузиазмом выпрямляется на своем месте.

— Он в бейсбольной команде — кэтчер (прим. Ловец — игровая позиция в бейсболе и софтболе. Кэтчером называют игрока обороняющейся команды, который находится за домом и спиной бэттера, но перед судьёй, и принимает мяч, поданный питчером.).