Кабинет Умника всегда был свалкой. Свалкой и остался. Только теперь на этой свалке вся рухлядь была современная.

– И вы тут работаете?! – недоверчиво осмотрелась Тевейра. – Ужас!

– Ужас, – кивнул Умник. – Вот видите, и здесь недостаёт женской руки. – Он вытащил из-под рулонов бумаги три старых стула и жестом пригласил гостей присесть.

– Да, я бы вас заставила всё это разобрать, – согласилась Тевейра. – Как миленького! Ну, так же нельзя!

– Да можно, можно. – Умник долго копался в кармане халата, наконец, вытащил пульт. У дальней стены в воздухе повис молочно-белый, зыбкий на вид круг. Экран. – Майер, инструмент вон в том шкафу. Дерево там же.

– Сидите. – Тевейра сжала плечо Майера. – Наверное, это важно. Я принесу.

Умник пробрался в дальний справа угол, совсем рядом с кругом, и вскоре там вспыхнул синий цветок – горелка. Настоящая газовая горелка!

– Так вот, – махнул он пультом, и на экране появилась диаграмма. – Слушайте внимательно, повторять не буду.

* * *

– После того, как мы необратимо повредили мозговые центры, – продолжал Умник, – лес завершил их уничтожение. Мы наблюдали из космоса: везде возникали кольца Реама, и в центре всегда были силы противника. Лес порождал специальные формы жизни, обычно это были грибы и простейшие, которые выводили противника из строя. Через месяц после разрушения мозговых центров роботов уже не было. Ещё два месяца наблюдались отдельные пожиратели, но в итоге лес поглотил и их тоже.

– Что такое кольца Реама? – поинтересовалась Тевейра. Доктор пересел за один из столиков, смахнув с него бумаги и всё остальное, и слушал, не отрываясь от работы. Тевейра тоже слушала, почти не глядя на диаграммы. На то, что вырезает доктор, тоже не глядела – он этого не любит.

– Когда лес встречает что-то инородное, – охотно пояснил Умник, – он выстраивает вокруг него живой барьер. Ну как живая изгородь. Самое большое кольцо было поперечником пятьдесят метров и высотой в пять. И такое вот кольцо начинает сужаться, иногда очень быстро, за десять-пятнадцать минут, изолирует и поглощает чужеродный объект. По возможности, ассимилирует. Съедает, то есть.

– Как лейкоциты, да? – Тевейра посмотрела ему в глаза.

– Как лейкоциты, совершенно верно. – Умник благосклонно посмотрел на Тевейру. – Так вот, микроскопические кольца наблюдаются часто. Лес таким образом избавляется от природного и техногенного мусора, от тел крупных животных. Я исследовал эти феномены и вот что нашёл. – Умник возился с пультом, время от времени бормоча проклятия. – А, вот оно. Смотрите.

По экрану пробежали зелёные волны.

– Волна состоит из отдельных малых колец. Не более метра. Обычно гораздо меньше, глазом не заметить. Туристы часто пугаются их, такие кольца могут спадаться на глазах, и если там стоять – может цапнуть за ногу. Неопасно, но неприятно.

– Это же кусачки! – удивилась Тевейра. – Мы на спор в них становились, кто вовремя выпрыгнет… Так вот что это такое… ой, простите! – Умник улыбнулся, и перевёл взгляд на Мерону.

– Большинство из них возникают под землёй, просто так не заметить, – закончил он мысль.

– Откуда у тебя сведения? Чем ты их фиксируешь?

– У меня сто эфемеров над планетой летает. Такие маленькие спутники, с ладошку, – пояснил Умник Тевейре. – Трофейные, с войны остались. Только никому ни слова. Такое только правительству позволяется. Короче: каждое кольцо излучает в известном радиодиапазоне. Собственно, так они и общаются.

– Ого. – Мерона встала. – Есть закономерность?

– Конечно, – снисходительно подтвердил Умник. – Лес – большая саморегулирующаяся система. А это его эффекторы, манипуляторы. Вот смотрите, такой картина колец была непосредственно перед атакой на роботов. Видите? Вот такие волны были перед разрушением мозговых центров противника. А вот это, – щёлкнул он несколько раз пультом, и вполголоса выругался. Вот пульт мог бы взять и современный! – Вот это случилось вчера. Сравните. Вот это снято за неделю до начала войны с роботами. А это вчера.

– Очень похоже, – Мерона поёжилась. – И что?

– Обрати внимание, откуда разбегаются волны. Видишь?

– Что там такое?

– Здесь, – чиркнул Умник зайчиком указки по экрану, – в каждом центре был «зелёный штаб».

Тевейра в замешательстве посмотрела на мать.

– Лесной великан, – пояснила та.

– Ого! – Девушка подняла голову. – Так это… это что, генералы Леса? Да?

– Вроде того, – поморщился Умник. – Мобильные оперативные мозговые центры.

– А мы их мёдом кормим, и верхом катаемся, – прошептала Тевейра в шоке. – Так же нельзя!

– Нельзя, – согласился Умник. – Только не забудьте, что тот великан, который в черте города – подделка. Да-да, очень хорошая имитация, обошёлся в кучу денег.

– Понятно. – Майер привлёк Тевейру к себе, обнял. – Да, это ни в какие ворота! А сейчас в этих центрах что?

– Мы с вами, – сухо заметил Умник. – Я, ты и Мерона. Что уставился? Или мне напомнить, где вы вчера ночевали? Посмотри на карту. Проверь, если хочешь. Да, и главное. Атака Леса на роботов началась в полнолуние. Примерно через пятнадцать минут после астрономической полной фазы. Сейчас пять дней до полной фазы. Первые волны пошли через час после того, как Майер прибыл из Старого Мира. Потом они шли через каждые три часа, а со вчерашнего утра интервалы стали сокращаться. Последняя волна была через два часа сорок семь минут после предпоследней. Полчаса назад.

– Мама, мне страшно! – призналась Тевейра, поёжившись.

– Мне тоже. – Мерона подвинулась к Майеру и похлопала по коленям – садись. Тевейра села и прижалась к ней.

– Вот так. – Умник сложил указку. – Я сделал копии, вот они. Вам обоим. Посмотрите, подумайте. Я уже боюсь смотреть, вдруг найду именно то, что хочется найти. Не вздумайте передавать кому попало! Я теряюсь, что это может значить, и вот ещё что. – Он снял пенсне и протёр. – Я могу быть не единственным умником, кто заметил эти волны и их динамику. Да, к слову: Лес атаковал, когда интервалы стали короче десяти минут.

– Когда ты стал изучать эти волны?

– Когда мне в руки попалась оперативная запись с войны, – пояснил Умник. – Четыре месяца назад. Случайно нашёл, эти остолопы расколотили один контейнер. Пьяные они летают, что ли… У меня мало времени, и я не хочу никого посвящать. Тут нужны сверхвычислители и умные головы. А я только биолог. Рони, у тебя нет мальчишки поумнее, который разбирался бы в динамике волновых систем? А ещё лучше и в фантомных структурах тоже. У меня уже голова пухнет, да и не мальчик уже, мозги скрипят.

– А девочка подойдёт?

– Нет, – вздохнул Умник. – Она меня очарует, начну приставать, она меня пришибёт, много ли старичку надо, и всем нам крышка, потому что Умником был один я.

Тевейра не выдержала, рассмеялась.

– Пришлю мальчика и девочку, – решила Мерона. – Попрошу не калечить. Не насмерть.

– Так я вам напоминаю. – Умник снова посмотрел на собравшихся. – Майер, ты бы уехал. На несколько дней, как собирался. А я посмотрю, что тут будет в твоё отсутствие. Сегодня в полдень тебя ждут в Институте, все бумаги подпишут, не сомневайся. Потом быстро-быстро гони в аэропорт и вали отсюда резво.

– Говори нормальным языком, – потребовала Мерона, с явным неодобрением заметив восторг на лице Тевейры.

– Майер? – Умник посмотрел в его лицо. – Ты понимаешь, что я не шучу?

– Понимаю. Тевейра, ты готова уехать?

– Хоть сейчас! Только домой заскочить, на минутку!

– А неприятностей на работе… – Майер встретился взглядом с Мероной. – Ага, понял. Не будет. Моя очередь варить кофе? – Вот. – И Майер показал Тевейре розу, которую всё это время вырезал из короткого куска дерева. Если бы не цвет, можно было бы принять за настоящую, начавшую распускаться, розу.

– Какая прелесть! – Восторг и радость в голосе Тевейры. – Это маме, да? Маме?

– Да. – Майер глубоко поклонился, и протянул деревянную розу Мероне. А та… растерялась.