— Воронцова!

Неожиданный окрик вырвал Лесю из моря цифр. Перед её столом высился шеф, пыхтя, как закипающий чайник.

— Сколько можно, Воронцова? В четырнадцать ноль-ноль ты должна была встретить, провести в мой кабинет Сиверцева, и подать нам свежезаваренный кофе! Это слишком сложно для тебя?

Мигом побледневшая Леся, мельком взглянула на часы. Была половина третьего. Попробовала что-то сказать, но из горла вырвался едва слышный писк.

— Ещё один проступок — и ты уволена!

Всколыхнулись полы дорогущего пиджака. Шаркнули ботинки змеиной кожи. Ахнула дверь, и она снова осталась одна в кабинете.

— Но вы же сами сказали: отложи все дела, пока не сделаешь отчёт, — прошептала девушка, но этого уже никто не услышал.

Почти сразу же в дверь проскользнула Нина Павловна.

— Лесечка, дай пожалуйста свод за последний квартал, — пропела она, обдав ароматом последней шанели, и опытным взглядом мазнула по кабинету в поисках битвы, крови и слёз. Ничего не нашла, чуть обиженно поджала губы, и исчезла вместе с протянутой ей папкой.

Крепко спетый коллектив "тепло" встретил рыжеволосую новенькую, которая пыталась работать, а не изображать деятельность, и честно пробовала разгрести оставленные предыдущим документоведом завалы.

А вот теперь и начальство оценило её старания…

Леся встряхнула головой и снова уткнулась в цифры. Страдания страданиями, а отчёт сам не сделается!

Через десять минут последние двадцать тысяч были найдены и пойманы. Документ ушёл на печать.

Девушка выскользнула из своего закутка в общий кабинет, прошла под обстрелом взглядов к принтеру и ещё раз просмотрела цифры. Сходится. Да ещё и вовремя.

"Умница! А теперь, Золушка, вот твоё следующее задание…"

Коридор, золочёная табличка на двери. Здравствуй, царство красного властелина.

Красавица-секретарша Леночка, которая так мило улыбалась и принимала подарки от посетителей, вдруг заболела. И, конечно же, вместо неё поставили новенькую. Чтоб носила кофе и разбирала письма со своей работой заодно.

Может, другая была бы счастлива построить глазки начальству, но Леся лучше бы пересчитала лишний раз квартальный свод.

Девушка быстро достала из шкафа чашки с блюдцами, включила чайник, рассыпала по чашкам пахучий порошок. Вскоре кофе был готов.

Леся одёрнула юбку и с подносом в руках постучалась в дверь.

— Входите, Олеся Олеговна, мы Вас заждались, — ядовито протянул шеф, стряхивая пепел с сигары прямо на ковёр. Уборщицу эта его привычка очень нервировала.

— Новенькая? — сидящий напротив директора незнакомец, окинул Лесю оценивающим взглядом и вернулся к бумагам, видимо, не обнаружив ничего интересного.

Девушка расставила чашки и поспешила исчезнуть.

Через взгляды и шепотки сотрудниц, Леся шмыгнула в свой кабинетик, села за маленький стол среди заставленных папками стеллажей и облегчённо выдохнула.

Можно было чуть отдохнуть.

За окном падали снежинки, сиял огнями Невский проспект и высился чуть в стороне Казанский собор. Леся снова погрузилась в эту красоту, которая обнадёживала и придавала сил. Всю жизнь она была не такой как все. Не спешила выскочить замуж, обзавестись детьми. Мама, подруги, родственницы — все учили рыжеволосую мечтательницу жизни и мудрости про синицу в руке. А она отказывалась от свиданий с "хорошими парнями", не ходила в клубы, и предпочитала провести вечер с доброй книгой, а не с шумной компанией. Леся искала чего-то больше и светлей, как в детских сказках. Мечта привела её из тихого городка в Питер. Комната у подружки вместо уголка с золой, злой шеф вместо злобной мачехи, и целый коллектив сводных сестёр.

Вот и попала в сказку, как и мечтала.

"Ну и ладно. Крёстная фея сегодня не прилетит, зато бал всегда можно посмотреть на ютубе"

Леся улыбнулась и взялась за следующую справку.

С цифрами время до конца дня пролетело незаметно.

В шесть пришлось выйти из своего убежища в приёмную, чтобы услышать распоряжения шефа. Дверь в кабинет Николая Семёновича уверенно распахнулась, выпуская в приёмную успевших выпить за благополучное завершение сделки директора с замом.

— Отчёт мне нужен в понедельник в восемь ноль-ноль, Воронцова, — пьяно улыбнувшись выдал Николай Семёнович. — И помни — ещё один залёт…

Стоило начальнику и заму, вдруг удостоившему её своей сальной улыбочки с насмешливо-презрительным взглядом, уйти, Леся облегчённо вздохнула и, вернувшись в свой кабинет, скинула формы отчёта на флешку, затем со спокойной совестью выключила компьютер.

— Лесечка, ну как? — не заставила себя ждать уборщица. — Смылся старый хрыч?

— Угу, — улыбнулась девушка своей единственной спасительнице в этом царстве мрачного гламура, придирок и томных девиц. Галина Степановна сразу взяла новенькую под своё покровительство. Леся вызывала у неё острое одобрение своим покладистым характером и пятидесятым размером. А то засушились все, как воблы, и шипят по углам!

— Опять сегодня досталось? — покачала головой полная женщина, макая в ведро швабру. — На весь офис сегодня слышно было. Наши-то уши грели, продолжения ждали. Но ты — молодец, в таких случаях лучше промолчать.

— Молчание-золото. Куда бы своё сдать? — слабо улыбнулась Леся, убирая в сумочку керамическую белочку, которую уже семь лет везде носила с собой — на счастье. Главное, флешку не забыть.

— Иди, доча, я уберу тут всё и закрою сама, — махнула широкой ладонью в сторону двери Клавдия Васильевна. — Отдыхай. Всё у тебя сбудется!

— Спасибо! — чмокнув пожилую женщину в щеку, девушка, подхватила сумочку, поправила перед зеркалом юбку и блузку и покинула опостылевшую за неделю контору.

Перекладывая сумку из руки в руку, на ходу натягивая старенькое, захваченное с собой ещё из родной провинции пальто, девушка вырвалась на чистый воздух.

Невский шумел и кружил разыгравшейся вдруг метелью, горел праздничными огнями, переливался светом витрин. Туристы бежали кто куда, отогревая в карманах руки и фотоаппараты-мыльницы, питерцы спешили с работы домой, и никому не было дела до одинокой девушки в синей вязаной шапочке с помпоном.

Свернув на набережную канала Грибоедова, Леся плотнее завязала выуженный из кармана сиреневый шарф, который совершенно не подходил к её серым глазам, и который она всё равно упорно носила, и быстрым шагом направилась в долгий путь до Литейного моста. Сапожки "на рыбьем меху" оставляли ямки в нетронутом снегу. Как всё не вовремя! Ещё и рукавицы потеряла, а купить новые всё время не найти.

Возле спешащей впереди девушки остановилась красная машина с гордой надписью "Приора" на багажнике.

— Вай, красавица, — раздался из салона характерный акцент. — Какой дэвушк! Садысь, падвезу!

На Лесю кавалер даже не обратил на внимания, иногда она очень радовалась, что для других была серой, невзрачной мышкой!

— Спасибо, мне рядом, — вежливо отозвалась красавица.

— Грубый дэвушка, вай не хорошо, — прицокнув губами отозвался принц, и карета умчалась искать новую принцессу, окатив девушку и Лесю заодно, комьями смешанного с грязью снега.

— А что? — со вздохом сказала Леся, помогая отряхнуться подруге по несчастью, — Принцы — они такие!

На набережной ветер сильнее бил в лицо, но сворачивать на мелкие улицы она не хотела — петляние по боковым проулкам лишь займёт ещё больше времени, а домой хотелось попасть как можно скорее!

Девушка так спешила вперёд, что в заметённом снегом асфальте не заметила люк. Каблук правого сапога всего лишь на секунду застрял между ливнёвых прорезей, но этого хватило. Охнув, Леся по инерции сделала ещё шаг вперёд левой ногой и тут же рухнула на землю, больно ударившись коленями о скрытую под снегом наледь.