Сигурд рассмеялся.
- А ты веришь, что они предадут примарха и пойдут с двумя мутантами?
Самое плохое, что, не смотря на все свои старания, он не был пьян. Боль в голове пульсировала в такт ударам сердца, и он был близок к тому, чтобы просить о смерти. Не просил, зная, что еще немного, и все пройдет – нужно подождать пару минут.
Две минуты, которые растянутся в бесконечность.
Сигурд закрыл глаза. Отставив чашу в сторону, он лег на спину. Больше они оба не сказали ни слова. Наблюдая за веселящимися Волками, Антей встретил вопросительный взгляд Хендваля и предостерегающе покачал головой. Ему не стоило приближаться. Что бы ни случилось с братом, он был опасен для всех и себя самого.
Он так и сидел, сторожа младшего брата. Тот провалился в тяжелый тревожный сон, но спокойствие длилось не долго. Возможно, час по корабельному времени.
Провожая взглядом вставшего брата, Антей окликнул его:
- Куда собрался?
Сигурд остановился и обернулся. Голос его был совершенно бесцветным.
- К примарху.
Антей еще надеялся его переубедить.
- Может, не стоит?
Он уже не слушал. Он осторожно пробирался мимо Волков, что-то дежурно отвечая на приветствия и вопросы, но нигде не задерживаясь.
Хендваль оказался возле Антея сразу же, как только его младший брат скрылся из виду.
- Что с ним?
Кровавый Волк покосился на Рунного Жреца.
- Очередной приступ. А теперь скажи мне, кому из вас принадлежала идея скрывать от примарха его способности.
По полу неприятно скрежетнуло. Хендваль посмотрел на источник звука. Ногти на руке Антея вытянулись в когти и задели за решетку, когда он сжал кулак. Жреца передернуло.
- Я не думал, что…
- Вы оба не думали, судя по всему. Ты знаешь, что произошло?
Глаза, в которых зрачок вытянулся в вертикальную черту, мгновенно сковали сознание Хендваля и тот бессильно осел на пол.
- Что случилось?
На шее Антея задергалась жила. Ошейник мерцал в полутьме. Поняв это, Волк натянул шкуру повыше, по-прежнему глядя на Жреца. Он рассказал ему все с самого начала. С того самого момента, как они получили приказ отправиться на планету. Рассказал, не утаивая слов и действий своих и Сигурда. Он видел, как при этом бледнеет лицо Жреца.
Когда история закончилась, он увидел, как дрожат его руки. Знал и причину.
========== Глава 22 ==========
Последние следы боли смыла темнота, мягко упавшая на плечи, как только он выскользнул за пределы освещенного пространства. Он давно привык к странностям в ощущениях. Это не вредило ему – пока что, значит, не имело смысла зацикливаться на этом.
Сердце билось так быстро, что пришлось ненадолго прижаться спиной к металлу стены. Он был холодным, но этого холода было мало. Сигурд зло улыбнулся. Выброситься в шлюз – так было вполне достаточно.
Идиот. Он идиот. Зачем он вмешался. Знал же о том, как его примарх относится к подобному. Знал, что он почует используемые силы. Знал, что без обучения не сможет их контролировать.
Чего он не знал, так это того, куда и зачем он шел. Просто автоматически двигался вперед, легко уворачиваясь от трэллов, сервиторов и легионеров.
Хотелось побыть одному, и он направился туда, где всегда спасался от того, что раньше звал проблемами. Либрариум. Уникальная библиотека в легионе, не жалующем такой способ хранения информации. Но временами это место было необходимо.
Едва только ступив на порог помещения, Волк скривился от отвращения. Он ошибся. Здесь было отвратительно, но что именно – он не знал. Его душа не лежала ни к знаниям, ни к самому нахождению здесь. Он позволил автоматической створке двери скользнуть на место и отошел в сторону.
На тренировочной палубе у него возникли точно такие же ощущения, к тому же – здесь было шумно и слишком сильны были запахи, напоминающие о назначении легионеров. Поморщившись, он ушел и отсюда.
Последняя возможность – обзорная палуба, где над головой нависал прозрачный купол сверхпрочного бронестекла, не закрытый сейчас бронированными створками.
Идеально пусто. Темноту нарушали лишь естественные источники света – далекая звезда системы и мелкие точки звезд на фоне бескрайнего космоса.
Это всегда было красиво. И всегда было по-разному. Каждый раз он видел разные рисунки звезд. Старался заставить себя видеть лишь холодные рассыпанные огоньки, но воображение обязательно пыталось сложить из них какие-то образы, порой даже движущиеся.
Ему необходимо было выбросить из головы все лишнее. Нужно было помедитировать, и Сигурд уселся прямо на пол, скрестив ноги в позе, которую рекомендовали учения тысячелетней давности. Закрыв глаза, он прервал зрительный контакт с космосом, но все равно чувствовал и ослепительно-яркий голубой гигант, и огромное пространство за надежными листами обшивки. Чувствовал свою незначительность.
Не важно, сколько пройдет времени. Когда будет нужно, его найдут. Если флот вышел из варпа – значит, понадобиться он может скоро. Или не понадобится вообще, что еще лучше. Идеально было бы провести так несколько лет, хотя едва ли это что-то могло изменить.
- Я рассчитывал, что ты будешь с братом.
Сигурд вздрогнул. Он не задумался, но примарха попросту не было еще мгновение назад. Он не знал, что ответить.
- Господин?
Примарх прошел вперед из-за его спины и по привычке облокотился на ограждение.
- Сегодня все закончится.
Сигурд молча смотрел на громадную фигуру. Ни страха, ни обожания. Равнодушие без следа уважения. Это было непривычно, словно все чувства были смыты усталостью. Обернувшись, Русс встал боком.
- Вызови сюда своего брата.
Не осмелившись ослушаться, Сигурд выполнил приказ в точности, как того желал примарх.
Все то время, пока Антей добирался до обзорной палубы, Волчий Король не проронил больше ни слова. Он молча наблюдал за волчонком, чувствуя, что мгновение за мгновением того покидает стремление чего-то добиваться, да даже просто жить.
Брезгливо поморщившись от этой нескрываемой слабости, примарх отвернулся.
Кровавый Волк возник так же неслышно, как его повелитель, но примарх заметил его, хотя и не смотрел в ту сторону.
Заговорил он, будто общаясь сам с собой, не оборачиваясь и вообще не двигаясь.
- У каждого из нас есть то, о чем мы предпочитаем молчать. Причина, по которой мы не можем гордиться собой в полной мере. У каждого. Когда отец создавал нас, он пытался добиться идеала, и у него почти получилось. Почти. С каждым прожитым днем я вижу все больше и больше недочетов и ошибок. Каждый день какая-то часть головоломки встает на место. Я, как и мои братья, не лишен изъянов. Однажды Лоргар сказал мне, что с этим дОлжно бороться. Я изо всех сил стремлюсь это делать, и, вместе с тем, каждый раз убеждаюсь, что это невозможно. Стоит побороть что-то, и тут же находишь иную проблему. Из-за этого начинаешь лгать. Всем вокруг и, самое страшное, себе.
Примарх тяжело вздохнул.
- Каждый из нас лжет. Моя ложь – верность. Все считают, что я абсолютно верен Императору. Меня часто называют его цепным псом, и это всегда было правдой. Я всегда выполнял все его приказы в точности. Меня никогда это не оскорбляло – это дело чести, я признал его право. Но с вашим появлением я больше не верю в собственные силы, в собственное слово. Я сам обманывал себя и глупо винить вас в этом. Вы лишь испорченные моей рукой щенки. Ваше желание казаться лучше, чем о вас думают другие, вечно толкает вас в пропасть, но дальше это продолжаться не может. То, что случилось на Сорокопуте, привлекло внимание моего отца. Последуют чистки, и, если о вас узнают – вас уничтожат. Меня назовут лжецом, но это ерунда, на моей чести есть пятна и похуже.
Леман Русс развернулся лицом к Волкам, ждущим его решения, и, словно дождавшись этого движения, за его спиной полыхнул невероятный свет от раскрывшихся врат Имматериума. В реальность ворвался первый из кораблей. Дальше одна за другой последовали еще несколько вспышек.
