Опоры судна коснулись твердой поверхности. Двигатели постепенно остановили свое вращение.

- Они странны только для тех, кто не знает их языка. Так же для них кажутся странными ваши имена и слова, ваш образ мышления.

- Ты понимаешь и их, и нас?

- Верно, мальчик. Я понимаю и вас, и их, и все прочие формы и виды жизни во вселенной. Я – абсолютен. Я всемогущ.

Десантная рампа опустилась, взметнув небольшой клуб тонкой пыли. Внутрь проник относительно пригодный для дыхания воздух, сильно разреженный, но Сигурду этого было достаточно, чтобы не нуждаться в шлеме. Он бросил его на одно из сидений.

- Зачем тебе весь этот металл?

Волк не успел поинтересоваться смыслом вопроса. Его тело окутало призрачным туманом, который быстро истаял.

На мгновение стало холодно, но потом это ощущение ушло. Опустив взгляд, Сигурд обнаружил, что он больше не в броне. На нем была одежда, к которой он привык на Видфриде. Мягкая выделанная кожа и безрукавка из волчьей шкуры – так одевались охотники. С тела исчезло серебро нервальных разъемов. Исчезли многочисленные боевые отметины и вытатуированные символы прошлых побед. Он словно бы родился заново, но голос из головы никуда не пропал.

- Нет, это не иллюзия. Просто я хочу, чтобы мы были честными друг с другом. Ты это заслужил, мальчик. В свои последние минуты жизни ты можешь стать тем, кем никогда не был – простым человеком.

Совершенно некстати затрещал вокс, настроенный на корабельную частоту. На фоне грохота взрывов голос Драгнира произнес что-то, но через мгновение связь пропала. Тварь раздраженно тявкнула:

- Какое упущение. Прошу извинить меня, такое больше не повторится.

И снова она сделала это. На сей раз - использовала привычную формулировку извинения Волков.

Сигурд бестрепетно сошел на землю, озираясь по сторонам. Пейзаж был довольно серым, но не совсем безжизненным, хотя жизнь была скудной. Какие-то редкие пучки травы серо-зеленого цвета, жесткой даже на вид, словно вырезанной из тонкой стали. Едва ли здесь есть крупные хищники.

- Самые опасные из них - это мы с тобой.

Демон вновь читал его мысли.

Он был рядом. Пройдя за осыпь камней, Сигурд увидел его. Лишь нечеловеческая выдержка помогла ему сохранить выражение лица равнодушным. Кроме того – он уже видел это существо. Чумной Волк из его сновидений. Пророчеств. Теперь они встретились в реальности. Хищник преодолел границу сна, чтобы лично оборвать его Нить.

Сделав еще шаг, Сигурд замер. Рядом с демонической тварью стоял человек. На нем была длиннополая одежда, на голову был накинут капюшон, но он его узнал, хотя не мог не заметить произошедшие перемены.

- Тиабрах Хальдриг!

Он прорычал это имя, срываясь с места, когда его эмоции пересилили разум, но смог сделать лишь несколько шагов, слово бы уперевшись в прозрачную стену.

Человек медленно поднял руки, и, подцепив пальцами темную ткань, откинул ее, открывая лицо.

Сигурд не ошибся. Перед ним действительно был Тиабрах Хальдриг, глава Северных Баронов Видфрида. Однако он сильно изменился со времени их последней встречи. Видимо, служение новым хозяевам не пошло на пользу его здоровью.

Теперь он был худым, как щепка, стариком. Узкий череп обтягивала иссохшая кожа. Белесые редкие волосы висели клочьями до плеч. Взгляд сильно запавших глаз был безжизненный, как у сервитора.

Его облик соответствовал понятию «смирение». В нем теперь не было ни следа прошлой гордыни. Он стал слугой, но могущество повелителя не делало его самого влиятельнее.

Пальцы рук, сложенных у пояса, мелко подрагивали, тонкие, словно кости скелета.

- Да, это он. Если хочешь – можешь сказать ему все, что желаешь, но, видишь ли, в последнее время он стал не очень разговорчивым. Едва ли он ответит тебе.

Сигурд промолчал. Он использовал доступные ему чувства и понял то, чего не сказал Чумной Волк. Жизнь медленно покидала тело бывшего Барона. Медленная пытка была ценой за его предательство, но он сам был в этом виноват.

- Почему ты просто не убьешь его?

Зверь приоткрыл пасть.

- Он иногда нужен мне. К тому же – он довольно забавный. Вы, люди, ведь тоже держите при себе ручных зверьков? Некоторых даже обучаете делать что-то полезное.

Сигурд неожиданно нашел в сказанном маленькое несоответствие.

- Нужен? Ты же утверждаешь, что всесилен?

Волк клацнул зубами.

- Верно. Я просто развлекаюсь.

Вожак не стал спорить, но он запомнил это.

- Не будем об этом. Как я уже сказал, я хочу, чтобы перед смертью ты получил возможности, которых у тебя не было. Я пытаюсь быть добрым. Даю вторые шансы, если так можно сказать. Я вижу в твоих мыслях желания. Они вполне рациональны для тебя. Я выполню одно из них. Этого не смогли бы сделать ни твой Император, ни Нерожденные. Я позволю тебе попрощаться с ним, а ему – с тобой. Я сохранил кроху его сознания специально для этого момента. У вас несколько минут, волчонок. Насладись ими. Это все, что вам осталось. Потом нам нужно будет кое-что обговорить.

Тихий смех удалился и стих, а Тиабрах Хальдриг, двигаясь, словно сомнамбула, отошел подальше. Волк принялся дергаться, двигаясь как-то неестественно. Сигурд не сразу понял, что тот прикован очень толстой цепью к чему-то, вделанному в камень.

С первыми нотками нового голоса в голове, Сигурд рухнул на колени.

- Сиг.

Вымученный полувздох-полустон причинил больше страданий, чем псионический вопль демона или кем он там себя считал. Перед глазами возникли яркие вспышки, но сознание оставалось ясным. Через все это он слышал голос брата, а не кого-то иного, и слова эти произносил сам Антей.

- Да, я слышу тебя.

Собственный голос младшего вожака был слабым и едва слышным.

- Убирайся отсюда. Беги.

Сигурд мотнул головой, отчего мир вокруг завертелся.

- Нет. Я не могу.

- Можешь. Ты должен.

- Нет. Все кончено Антей. Я отдал Стае приказ уходить. Надеюсь, Драгнир сумеет уйти.

На какое-то мгновение старший вожак замолчал.

- Так он жив. Я рад, что ты меня не послушал, но сейчас – убирайся. Доберись до примарха. Пусть он знает.

- Он узнает, но я не уйду. Мы должны исчезнуть, Антей. Оба. Я найду способ остановить это все. Исправить.

- Не получится. Я пытался помешать им, но все было продумано слишком давно и тщательно.

- Да, я знаю. Они говорили мне об этом. Все. Несущие Слово и эта тварь. Они говорили почти одно и то же.

- Постой.

Тихий вздох был едва слышным.

- Сиг. Несущий Слово, тот, что не предал Императора. Он еще жив? Скажи мне, что он жив!

Чувствуя холод в кончиках пальцев, Сигурд мотнул головой.

- Прости, нет. Он мертв. Я сделал это.

- Нет. Нет. Нет…

- Я знаю. Антей. Это была ошибка. Во мне говорила жажда крови. Я поддался варпу.

- Он был частью ловушки, мальчик. Приманкой. Еще одна добровольная жертва, не знающая о своем предназначении.

Третий голос вклинился в беседу, и Антей замолчал. Однако это не был голос Кровавого Волка. Это был кто-то другой.

- Он сохранил вам всем жизнь, дал тебе нужную информацию, а потом его смерть стала нужным звеном в цепи. Вы пешки, служащие и в жизни, и в смерти. Ваши жизни – лишь кусочки мозаики. Бесполезные без рук умелого архитектора. Посмотри же на свою жизнь теперь!

Новая вспышка света едва не выжгла глаза, но зрение стало даже четче, чем было. Сигурд видел то, что не могло не быть реальностью, хотя этого никогда не было.

Он стоял на коленях, когда к нему подошел его брат и сверху вниз посмотрел на него, а потом обошел вокруг. Это было неприятно, и он обернулся. В глазах Антея был укор и неизмеримое страдание. Это была смутная и бесполезная возможность. Сигурд стал молить его о прощении за все, все ошибки, и за то, что не сделал чего-то. Он путался, запинался, не узнавая сам себя. Слов было слишком много, они были слишком тяжелые, и он торопился выговориться. Когда он понял, что его не слушают, а Волкодав шагнул в сторону, он попытался удержать его. Это было бесполезно. Сильное тело брата с каждым шагом, отдаляющим его от Сигурда, скрывалось возникающими из воздуха полосами металла и шипастыми цепями. Железо впивалось в плоть и срасталось с ней, по нему расплывались пятна ржавчины и отравы, которая заставляла кожу вздуваться нарывами, но Волкодав не обращал на это внимания. В скором времени деформации тела заставили его опуститься на четвереньки. Теперь это был Кровавый Волк, и дальше видения слились в бесконечную череду кровопролитий и жестокости. Он шел вперед по трупам противников, даже не замедляя шаг. Ему было все равно, кого убивать – это было легко, потому что никто из них не мог ничего противопоставить. Он больше не был ни человеком, ни демоном. Оружие было бессильно. Смерть окружала его, и он был ею во плоти. Истинный рок вселенной. Безвозвратная смерть всего. Конец всему.