Он лежал в тени, и заметить его можно было только вот так, случайно. Если после всего произошедшего еще можно было верить в случайности.

Это вообще был не трофей. Это был видоизмененный человеческий зуб. Зуб Астартес. Видимо кто-то из легионеров с кем-то неудачно сцепился, а выбитый клык выплюнул уже здесь. Кому он принадлежал, Волкодав не мог определить. Его чутье, перебиваемое вонью крови, сильно ослабело без поддержки тех сил, что когда-то ему так щедро даровал Хаос.

Это заставило его улыбнуться. Эта вещь была последним, что он ожидал бы найти здесь. Впрочем, улыбка пропала очень быстро, когда он услышал сзади звук, который опять же не ожидал услышать.

Под торжествующий хохот Аскафера заворчал активизированный механизм, закрывающий выход из «Птицы». Рампа поднялась и люк загерметизировался. Вместе с тем потихоньку начали оживать прочие системы. Они не требовали вмешательства пилота.

- Я же говорил. Ты все еще веришь в случайности? Этот транспорт освятили специально для нас с тобой, чтобы мы смогли достойно завершить свои старые пути и встать на новый, совершенно иной, ведущий к истине. Он ждет нас, и мы не будем медлить. Устраивайся поудобнее. Наше путешествие может показаться тебе некомфортным.

Взвыв, Волк уже не пытался касаться панели управления. Он понял, что челнок управляется дистанционно. Он бросился к главному управляющему посту возле хвостовой части, но там лишь разочарованно ударил кулаками по металлу. В системе оповещения раздался гнусный двойной голос Дар Шеета.

- Не старайся. Мы надежно защитили все, что ты мог попытаться вывести из строя. Ты попался в простую ловушку, пес. Жаль. Я надеялся, что игра продлится дольше, и мои легионеры ждали тебя напрасно. Не думал, что отродье этого старого вшивого Волка будет столь трусливым, и предпочтет бегство почетной смерти в бою. Ты разочаровал меня. Однако, итог все равно уже не изменится. Потерпи немного. Скоро ты окажешься там, где тебе предначертано и твое возвышение завершится. Буду с нетерпением ждать твоего возвращения, будущий брат!

Связь прервалась. «Птица», тяжело взревывая набирающими обороты двигателями, уже начала двигаться. Чувство отчаяния не очень-то свойственно легионерам, однако сейчас оно было вполне уместно. Эта ситуация была действительно безвыходной.

Демон вновь напомнил о себе, тактично царапнувшись изнутри.

- Почему же безвыходная. Сними ошейника, обратись Волком, и металл не будет тебе препятствием.

И снова рассмеялся. Снять украшение, которое сковывает любые псионические силы, значило выпустить на волю эту тварь, на что Антей пойти не мог. Вместо этого он все же прошелся по всей «Птице», пытаясь отыскать хоть какую-то слабину, но все, что с ней сделали в свое время его брат и Несущие Слово – было сделано на славу.

***

Нервно-визгливый сигнал тревоги заставил Волка приоткрыть глаза, но с места он не сдвинулся. Он знал что это. Опасное снижение на слишком большой скорости и под опасным углом. Опасным, даже с точки зрения бесшабашных Волков. Кто бы ни вел все это время «Грозовую Птицу», он не планировал мягкой посадки. Ему хватило мгновений, чтобы сопоставить все, что он узнал.

Последняя смерть, о которой говорил демон. Последняя жертва, которая даст ему полную власть и убьет их обоих. На сей раз – окончательно. Оставалось лишь принять это. Что бы он ни попытался сделать, что бы ни произошло дальше – все сведется к одному. Слабым было утешением, что он больше никогда не будет ощущать всей вины за свои поступки. Он перестанет существовать для этого мира.

Смерть в рухнувшем с неба маленьком кораблике? Что ж.

Он продолжал сидеть на полу, скрестив ноги и сгорбившись от боли во всем теле. Нет смысла пристегиваться. Противоперегрузочные кресла на такой скорости не спасут. «Птица» рассыплется от удара на мелкие кусочки, здесь не уцелеет ничто.

***

У планеты была слишком тонкая и слишком разреженная атмосфера. Она нисколько не замедлила опасного спуска.

Он успел понять, что удар произошел. Успел увидеть, как металл корабля сминается и рвется – он находился в самом его конце. Успел сделать последний выдох и закрыть глаза, когда почувствовал, что его тело швырнуло вперед, в огненный вихрь острых кусков искореженного металла. Успел почувствовать острую боль, когда его тело поддалось всем этим поражающим факторам. Возможно, постарался Аскафер, который не упускал момента насладиться всеми чувствами смертного тела. Успел услышать его сладострастный стон, но это было последним.

Потом не было ничего. Не было ни света, ни тьмы, никаких проявлений реальности или Имматериума. Это была абсолютная пустота. Конец Пути. Конец Нити.

========== Глава 75 ==========

Если бы он смог, он бы застонал от разочарования.

Вместо долгожданной пустоты, которую он ждал вслед за огненной вспышкой, была лишь кратковременная темнота и тишина, следом за которой пришло странное чувство.

Воспоминание, пришедшее из прошлого, перестало быть воспоминанием. Он чувствовал, что тонет. Его окружает ледяная тяжелая вода, а нечто, обвив и сдавив шею, утаскивает его вниз во тьму. Барахтанья ничего не давали – нечто было явно намного крупнее и сильнее легионера. Оно недвусмысленно топило свою жертву.

Антей никогда не был на Фенрисе, но понаслышке знал от других Волков о том, насколько непроста там жизнь. Это воспоминание было вторым, внезапно возникшим в памяти, вместе с загадочным зверем – кракеном. Что в историях Влка Фенрика было правдой о чудище, а что просто вымыслом – он не знал, но почему-то он считал, что именно эта тварь сейчас тянет его вниз. Он даже не вспомнил о том, что находится не на Фенрисе.

Вцепившись в обвившее горло щупальце, и отчаянно брыкаясь, Волкодав принялся вырываться. Он рычал сквозь зубы, не смотря на то, что вокруг него была толща смертельно ледяной воды.

Он знал, что ранен. Он чувствовал боль в переломанных костях и немилосердно располосованных мышцах. В воде он чувствовал привкус собственной крови, привлекающей еще больше хищников, чьи тени метались вокруг, не решаясь претендовать на добычу более крупного хищника.

Антей неистово дергал за держащий его отросток, но это приходилось делать лишь одной рукой – вторая была сломана, как и обе ноги. Силы были на исходе, когда, откинув голову назад, он просунул под щупальце пальцы относительно целой левой руки. Шею сдавило еще сильнее, но он не остановился и продолжил надавливать на преграду, пока между шеей и чужеродным организмом не оказалось предплечье. То, что не удалось оттянуть от себя, он решил отодвинуть, и, напрягаясь изо всех сил, резко сдвинул руку от себя, размыкая смертоносное объятие.

Он почти услышал скрип, когда ему удалось преодолеть сопротивление животного. Он оттолкнул щупальце и бросился в сторону, пока оно снова его не поймало. Едва ли он мог спастись, но это не особо его заботило.

***

В то же мгновение вода исчезла. Судорожно вздохнув, Волк открыл глаза.

Он лежал на голом камне, слегка присыпанном снегом. Странное ощущение объяснилось быстро. Он больше не нуждался в воздухе, да его тут и не было, как почти не было и атмосферы.

Рывком попытавшись встать, он почувствовал боль. Многочисленные раны и переломы исковеркали тело. В двух сотнях метров дымились останки Грозовой Птицы, сохранившие отвратительно-красный цвет. Видимо, его вышвырнуло в пробоину или он бессознательно выполз сам, хотя не должен был выжить. Не должен был дышать той смесью газов, что его окружала. Приподнявшись на левом локте, он понял причину, по которой все еще жив. С губ сорвался болезненно-стыдливый стон.

Рядом с ним на камнях лежал, слабо поблескивая отсветами скудного огня, разорванный на две части псионический ошейник. Камни, добытые на далекой планете, потускнели, утратив прозрачность, и рассыпались крупными неровными осколками. Сам металл был покрыт пятнами, похожими на ржавчину.

Аскафер лениво потянулся и несильно сжал когти, напоминая о себе.