- Ты уже готов, волчонок. Сегодня ты умрешь, но это не будет концом.

Хаосит рассмеялся и поволок свою добычу. Задыхаясь, Антей снова пытался расцепить его пальцы, но это было бесполезно. Вся его сила словно бы покинула его, и он лишь бессильно царапал кожу держащей его руки. При очередном ударе об пол он заскулил от боли, потому что уже не в состоянии был издавать более громкие звуки. Цепи больше не давили, они в буквальном смысле вросли в плоть, продолжая жечь ее.

Неистребимое желание выжить вновь заставило Волка попытаться ползти, цепляясь за решетку пола. Он не осознавал, что уже мертв и ему не уйти.

С тихим свистом открылись огромные ворота ангара, и в глаза ударило разноцветье исковерканной вселенной и нереальности, ее бешеным движением и неправдоподобными формами. Люди не в состоянии были переносить такое спокойно. Они плакали, бились в истерике, умирали, когда их рассудок отказывался справляться с тем, что видели их глаза. Только астропаты были чуть лучше защищены от ужасов Варпа, но страдали и они. К счастью или к сожалению – он не был человеком уже давно, хотя, если бы Антей сейчас был в полном сознании – даже его на долго бы не хватило. Но сейчас, он лишь равнодушно заглянув в Океан Душ, от которого его отделяла лишь тонкая оболочка силового поля, удерживавшего воздух. Волк лишь глянул в сплетение невозможного и отвернулся, пытаясь уползти, найти нору и забиться в нее – древний, как сам мир, инстинкт, бесполезный сейчас.

Сзади вновь раздался смешок.

- Куда же ты? Самое интересное еще впереди.

Антей не остановился, слепо шаря по полу и подтягиваясь, когда пальцы цеплялись за опору. К нему прогрохотали тяжелые керамитовые ботинки и замерли, когда приверженец Хаоса остановился.

- Ты слышишь его? Твой хозяин уже близко.

Волк слышал, но не слушал. У дикого зверя не могло быть хозяина. Потому Антей не остановился. Раздраженно фыркнув, легионер сам заставил его. Ударом в живот он перевернул ползущего смертника на бок.

Оглушительно треснув, лопнули тазовая и обе бедренные кости, когда на них в тяжелом ударе опустилась закованная в красный керамит нога.

Короткий вопль, отозвавшийся в Варпе волной наслаждения, был единственной реакцией на невыносимую для живого существа боль, но обезумевшего зверя это не остановило. Он продолжил ползти, волоча за собой ноги, не обращая внимания на торчащие из тела обломки костей, которые раньше могли выдержать и более сильные удары.

Сегодня Варп забрал то, что так щедро подарил своему детищу чуть раньше.

Когда его мучитель ударил его в очередной раз, Волк уже не обратил на это внимания. На сей раз, его враг решил действовать кардинально, и удар обрушился на верхнюю часть тела, ломая кости плеч, ребра, ключицы и лопатки.

Только теперь поверженный хищник замер, бессильно скалясь в ставший каким-то близким потолок. Этот удар повредил легкие, и кровь толчками выплескивалась из приоткрытого рта каждый раз, когда тело пыталось сделать еще хоть один вздох.

- Глупая шавка. Тебе не уйти, он уже рядом.

Пальцы Волка продолжали скрести пол, взгляд уже остекленел – он давно должен был умереть, но Хаос не отпускает свои жертвы так легко, как им бы хотелось, и сохранял их в сознании, чтобы в полной мере насладиться испытываемыми ими чувствами.

Антей видел, как, почтительно склонившись, легионер пятится подальше от раскрытых ворот. С издевательской четкостью он услышал довольное полушипение-полурычание, постукивание длинных когтей по металлу. Почувствовал холод, исходящий от явившегося за ним кошмара. Он уже ничего не мог сделать – даже моргнуть было превыше его сил.

Чудовищная морда нависла над его лицом. В желтых глазах твари отражались его собственные, когда-то почти золотые, но гаснущие с каждым мгновением. Существо любовалось распростертым телом добычи, внимательно его изучая, а потом заговорило.

- Ты необычный. Кто ты?

Похоже, оно не сознавало, что человек умирал, и ждало ответа. Против воли Антей ответил. Говорить он был не в состоянии, но и тварь говорила с ним, не используя звуков. Слова просто рождались в его гаснущем сознании, и он ответил так же.

- Я – Волк.

Морда, сотканная из темного плотного тумана, осталась бесстрастной, но настроение существа несколько изменилось. Оно веселилось, если это понятие можно было использовать применительно к Нерожденным.

- Волк? Мне нравится этот образ. Пусть будет так.

Тварь раскрыла пасть и оттуда, из черного провала высунулся несоразмерно длинный, тонкий язык, мгновенно скользнувший в рваную рану на груди. На глазах, которые не могли закрыться, выступили слезы, и хрустальными бусинками скользнули по сухой коже, обтянувшей острые кости лица. Он даже не подумал о боли, воспринимая ее теперь отстраненно – ее было слишком много и чувства притупились.

- Очаровательно. Мы не прогадали.

Приподнявшись и глядя на того, кто доставил эту жертву, существо оскалилось.

- Я доволен этим телом. Оставь нас.

Легионер в красном керамите почтительно склонился вновь, и шаги простучали чуть быстрее, чем следовало, удаляясь.

Существо вновь посмотрело на свою добычу.

- Я бы предпочел, чтобы ты был целым, но меня устроит и это. Ты был силен, человек. Я сделаю тебя еще сильнее.

Оно рассмеялось собственной ужасной шутке и вновь приблизилось, обдавая умирающего холодом смертоносной бездны и непередаваемой вонью Варпа, которую Антей чувствовал, даже будучи ментально мало восприимчивый к подобному.

Длиннопалые конечности протянулись к телу человека и легли на изломанное тело, обхватывая плечи. Антей почувствовал прохладу, растекающуюся от туманных лап. Холод был приятен Волку. Он почти перестал чувствовать боль и жжение, и был почти благодарен твари за заботу. Понял, что высказал это ментально он тогда, когда чудовище ухмыльнулось и ответило:

- Не за что.

Когда ослабело то, что мешало сконцентрироваться, Антей вновь обратился к существу, не до конца понимая, что оно такое.

- Кто ты?

Чудовище покосилось на человека.

- Это слишком сложный вопрос. Тебе скоро не придется об этом задумываться. Ни тебя, ни меня не останется. Будем только мы.

Очень скоро Волк перестал чувствовать свое тело вообще и постепенно начал проваливаться в забытье.

- Ты меня убьешь.

Это было скорее утверждение. Существо издало смешок.

- И да, и нет. Ты слишком много говоришь человек. Тебе уже пора умереть.

Антей все же нашел в себе силы закрыть глаза за мгновение до того, как огромные когти разодрали его грудь, выдирая легкие и сердца, едва заметно подающие признаки жизни.

Демон несколько мгновений любовался на обрывки плоти и человека, лежащего у его ног с почти умиротворенным выражение на измученном лице.

Аскафер задрал морду к потолку и одним глотком сожрал то, что лежало в его лапе, звучно чавкнув.

Это было великолепно. Человеческая плоть – всегда лакомство, но сейчас это была не просто еда. Ему нужны были знания, и он их получил. Человек знал многое. Очень много. Слишком много. Фыркая, демон улегся на пол, рядом с погибшим Волком. Ему нужно было в буквальном смысле переварить полученную информацию.

Он узнал все, что знал сам Антей. С удовольствием почувствовал каждую эмоцию человека и зверя, с интересом приняв эту особенность легионера. Она придавала особый привкус его крови и чувствам. Это было любопытно. Это стоило изучить еще более подробно. Такое существо попадается не каждый день и даже не каждое столетие. Оборотень. Большая редкость. Большая удача.

Он увидел, как зверь делал попытки быть бОльшим человеком, чем его брат, словно компенсируя свою сущность. И самое интересное – ему это удавалось. Тут было, над чем посмеяться, и демон смеялся над попытками жалкого человечка изменить свою судьбу, продуманную и сотканную за тысячи лет до его появления. Это все было в планах Изначального Разрушителя. Он всю свою жизнь шел к нему, надеясь, что удаляется от него, смея быть уверенным в этом.