Челюсти с лязгом сошлись перед лицом Несущего Слово. Этот ответ был понятен ему, но не оскорбил. Он заранее знал, что Псы Императора – всего лишь неразумные звери, и никакие их потуги не стоят внимания.
Продолжая удерживать голову Волка, Дар Шеет коснулся его лба губами.
- Что ж. Значит, ты выбрал более болезненный путь, но мне это даже нравится. Это не так скучно. Не вздумай сдаваться слишком быстро, Антей, и, быть может, тебе откроется истинная многогранность твоего нового хозяина.
За голосом легионера послышался очень тихий смех призрачной твари.
Глаза легионера поймали взгляд Волка, и ни моргнуть, ни отвести его пленник так и не смог. Так длилось целых несколько минут, пока не_голос не прошептал где-то по ту сторону собственных глаз Антея:
- Не забывай оглядываться, волчонок. Не забывай следить за тенями. Мы будем ждать тебя там, как ждали всегда.
Голос захохотал и исчез, и только теперь сильные руки отпустили его. В это мгновение он мог бы попытаться прикончить предателя, но вместо этого дернулся назад.
Дар Шеет поднялся с пола во весь рост. Глядя сверху вниз, он презрительно бросил:
- Я же сказал. Ты жалок.
Он развернулся и ушел, провожаемый взглядом загнанного зверя, увидевшего и услышавшего свой старый кошмар наяву
Антей вспомнил прошлое, похороненное под десятилетиями жесточайших схваток. Вспомнил, что происходило с людьми и легионерами, подвергнувшимися воздействию Варпа. Вспомнил, как он с собратьями, уровень за уровнем, истреблял проникшую на корабль нечисть. То, что он ощущал тогда, вернулось за ним, беспомощным. В собственном отражении он видел их.
Несущий Слово уже ушел, оставив дверь открытой. Ловушка и вызов – несомненно, но ждать собственной смерти в цепях не станет ни один сверхчеловек. Горько усмехнувшись, он, с трудом дотянувшись, коснулся псионического ошейника, заставляя замок открыться. Если враг хочет играть – он задаст свои правила игры.
Несколькими мгновениями спустя из дверей камеры выметнулась белая молния, настолько быстрая, что казалась галлюцинацией, но лишь для тех, кто ничего об этом не знал. Он не оставил им ничего, и как бы неприятно ему ни было, в его пасти висел, осторожно удерживаемый острыми зубами, ошейник, сделанный для него верным Хендвалем, за которого он обязан был отомстить.
Теперь он помнил. Он осознавал себя в этом обличии, и мог управлять своим звериным образом. Было ли это благословением или проклятием – он не знал, но теперь он стал свободнее.
Ишветаар улыбнулся из тени, бесшумно скользнув следом за своей добычей.
========== Глава 73 ==========
- Иди сюда, волчонок, поиграем!
Окрик, больше похожий на рычание, гнался за ним по пятам в извилистых коридорах до неузнаваемости исковерканного судна. Словно издеваясь, ему вторили смеющиеся голоса демонов и прочих обитателей Варпа. Под ногами путались и, словно бы росли прямо из пола, куски гнилой плоти, растерзанной цепными мечами Астартес. Антей оскальзывался и падал, но продолжал убегать. Здесь, на корабле, ожил один из его детских кошмаров.
Однажды, дома, еще когда он был маленьким, точно с таким же криком за ним гонялся пьяный мужчина. То ли ему показалось, что мальчишка что-то украл, то ли хотел чего-то еще, но, несмотря на изрядное опьянение – бежал быстро, и Антей едва успевал уворачиваться от могучих рук.
Сейчас его загонял воин. Он даже не бежал, зная, что уж на своем-то корабле добычу он поймает, и только растягивал удовольствие от охоты.
Антей тоже не сомневался в этом. Это была не первая охота и не в первый раз его преследовали в этих коридорах. Он днями напролет убегал, но рано или поздно он не выдерживал, а вот те, кто склонился перед хаосом, получали его поддержку и не знали ни усталости, ни страхов. Однако, памятуя приказ своих командиров, добычу сильно не увечили, ограничивались тем, что пускали кровь, но и только. Потом они бросали его и уходили развлекаться с чем-то еще, а он отлеживался и выползал из очередной ловушки.
Каждый раз он давал себе зарок убивать своих врагов и найти выход из этого места, но каждый раз его, словно прочными цепями, скручивали судороги, и он просто падал на пол, даже не защищаясь от града ударов.
Сегодня за ним гнался кто-то иной. Не простой космодесантник - предатель.
Он был огромен и источал вонь Варпа, настолько сильную, будто являлся ее средоточием и рассадником. Зверь внутри Антея это чувствовал и вынуждал человека бежать куда быстрее, чем раньше. Нырять в переплетение труб и кабелей, технических тоннелей, фальш-стен, полов и потолков. И, несмотря на все это, он чувствовал приближение кровожадного гиганта, увешанного черепами и кусками тел убитых. От трупной вони тошнило даже его, никогда не шарахавшегося от подобного, прошедшего через годы резни и видевшего немало, но здесь, в пучинах Варпа, все было направлено против него и всё причиняло худшие страдания из возможных.
Антей знал, что ему не убежать. От этого – демона или человека – не способен убежать никто, а сражаться будет бесполезно. И все равно – остановиться и ждать расправы - было еще страшнее. Хриплый лающий смех гнался за ним и, догнав, рвал барабанные перепонки, заставлял сбиваться с шага и натыкаться на залитые гнилой кровью стены.
- Вот увидишь волчонок, нам будет весело!
Вцепившись в какие-то трубы и прижавшись к ним, Волк стоял несколько секунд, тяжело дыша. Сколько он уже бегает на этот раз? Третьи сутки? Четвертые? Он знал, что и у его тела есть свой ресурс, огромный, но не бесконечный. Без возможности отдохнуть и добыть хотя бы подернувшуюся плесенью синтетическую кашу, которой здесь кормят рабов, сколько он еще сможет так бегать?
Он отмерял дни по очередным загонным охотам, но знал, что длятся они куда больше привычных тридцатичасовых корабельных суток. Но даже так, с его искаженным исчислением, прошло уже больше двухсот дней, а весь отдых сводился к неверным попыткам встать с пола, из луж своей и чьей-то еще крови. Потом – попытки спрятаться, хоть как-то восстановить силы, но безжалостные загонщики вновь и вновь преследуют его, зажимают в очередной угол, где он под дружный смех лишь слабо огрызается, но не в состоянии даже поднять рук, чтобы напасть или защищаться, словно волк, лишенный клыков и когтей, а они, обступив его, кричат:
- Ну что же ты, сын Русса, нападай, не позорь своего отца.
А он не может. Проклятый Варп сковывает его, как сострунивают волка охотники, а потом псы начинают нападать на него, уже неопасного, и только больше ярятся, чуя долгожданную кровавую жертву.
Двести дней невыносимой пытки, и только их подначки не дают ему забыть о том, кто он. Не дают просто сдаться на милость победителя. Разжигают хоть и слабое, но вполне реальное пламя ненависти и заставляют всякий раз подниматься на ноги и двигаться вперед по извилистым ходам и коридорам, под азартные крики охотников и наблюдателей.
Усталость на грани возможного лишает воли. Понимание безнадежности любых движений лишает воли. Боль от множества плохо заживающих ран лишает воли. Страх, проникающий сквозь стены, едва защищенные полем Геллера, лишает воли. Истощение на грани последнего предела, из-за которого уже невозможно вернуться и восстановиться, лишает воли. Но все же – Волк в очередной раз, едва не перепутав пол и стену, поднимается, держась какое-то время за вертикальную поверхность, и делает шаг вперед. Неверный и нетвердый, по скользким вонючим кускам мяса. Казалось бы – вот она еда, пусть и гнилая, но что-то сдерживает. Второй шаг дается чуть легче и за ним третий, а дальше он снова бежит, но не далеко. Снова падает, но встает. Потому что он – Волк. Потому что он – Человек. Легионес Астартес. Он выжил и стал олицетворением величия человеческого гения и торжества Разума над Хаосом. И он не даст этому Хаосу сломить себя. Пока он Волк – не даст. Он выберет смерть, но не сдастся на милость победителя, потому что он – Волк. И каждый из этих псов лишь доказывает, что он – сильнее прислужников Хаоса. Потому он не остановится и найдет выход.
