Сигурд насторожился. В отличие от прочих, он знал, что именно скрывается под шлемом.

Замедленным неверным движение Антей поднял руки. Щелкнули фиксаторы. Таким же медленным движением он снял шлем, низко опустив голову, и отдал его обратно брату.

Он обернулся к собравшимся воинам, и по залу прокатился удивленный и озадаченный ропот. Обведя всех взглядом, он вновь повернулся к примарху, больше не опуская глаз.

Разъяренный рев примарха раскатился под сводами подобно горной лавине.

- Кто осмелился это сделать?

Даже в полутьме было видно, как изуродовано лицо воина. Оно как мозаика, состояло из пятен желтого, фиолетового и исчерна-красного цвета. Кровоточащие раны перемежались с уже заросшими. Тело тратило драгоценные ресурсы, не имея подпитки, и кожа сильно обтягивала череп. По движениям было заметно несколько переломов, уже почти сросшихся. Рядом с ним не было лекаря, и срастались кости как придется.

Сигурд стоял, закусив губу. Антей покачал головой.

- Я в порядке.

Примарх, однако, не удовлетворился этим ответом.

- Я приказываю тебе. Говори, кто это сделал.

Антей вновь покачал головой.

- Нет, господин. Это была моя вина.

- И что же это за вина?

- Из-за меня погиб мой наставник.

Примарх продолжал сверлить его взглядом.

- Ты полагаешь, что, действительно, виноват в этом, и это оправдывает действия тех, кто нарушил мой приказ?

Антей с трудом пожал плечами. По-прежнему каждое движение причиняло боль, но он уже притерпелся к ней, да и тело хоть и медленно, но приводило себя в норму.

- Да, господин.

Русс ударил по подлокотнику своего импровизированного трона. Из чего бы он ни был сделан, он устоял перед несдерживаемой яростью. Видимо, с этим расчетом он и был создан.

- Я требую ответа!

Голос Антея был тихим, но твердым.

- Нет.

Негодование примарха было оправдано. На его собственность покусились, и он, по праву владельца, должен был найти виновных или виновного, но упрямый мальчишка по какой-то причине не выдавал имен, чем только усугублял ярость Волчьего Короля. Едва сдерживаясь, сжав пальцами металл подлокотников, он прорычал:

- Ты хоть понимаешь, что те, кто это сделал, потом повторят это, и в следующий раз – доведут дело до конца?

- Да, господин.

Русс со свистом выдохнул воздух через стиснутые зубы

- Ты глупец. Думаешь, если пощадишь их, они исправятся?

Антей вновь пожал плечами, но промолчал.

- Ты не боишься?

Волкодав обернулся туда, где во тьме горели желтым огнем глаза хищников. Он даже не брался определить – были ли здесь те, кто приходил в камеру – слишком многие здесь собрались, а усилия, прилагаемые даже к тому, чтобы различить их, приносили болезненные ощущения. Он усмехнулся. Губы царапнули острые клыки, чудом не потерянные в карцере.

- Нет.

Примарх фыркнул, но мальчишка сделал свой выбор. Насильно заставить его говорить он мог, но это было бы слишком жестоко. В конце концов, выяснить все и найти виновных он мог и сам, постепенно.

Его пальцы сделали позволяющий жест – словно он отмахнулся от мухи. Он был адресован обоим братьям, но обратился примарх к младшему.

- Отведи его к Волчьим Жрецам.

Сигурд поклонился и они с братом, плечом к плечу, вышли из громадного помещения.

Примарх проводил их обоих взглядом, а затем обернулся к, все еще молчавшей, публике.

- Как бы вы ни относились к этим мальчишкам, это было подлостью с вашей стороны. На службе Императору и мне - они такие же воины, как и вы. Они пережили достаточно для смертных, чтобы заслужить уважение. Сделав это, вы показали свое отношение ко мне. Теперь я вижу, что слишком многое вам позволил.

Он прервался на короткое время, переводя взгляд с одного Волка на другого.

- Я надеюсь, что те, кто это сделал, не растеряли всю свою честь, и сейчас выйдут вперед, дабы понести заслуженное наказание.

По рядам Волков пролетел шепоток. Они оборачивались, оценивающе глядя друг на друга, словно пытаясь догадаться, кто же из них оказался настолько глуп, чтобы пойти против воли генетического отца.

Примарх ждал. Воздух словно наэлектризовался, но никто не захотел сознаваться в содеянном. При этом – вряд ли они осуждали тех, кто это сделал. Они не видели в этом ничего, заслуживающего осуждения. Да, это была добыча примарха, но что в этом особенного? Всего лишь люди. Причем, даже трэллы полезнее их.

Пальцы примарха слегка шелохнулись. Ногти, больше похожие на когти, цокнули по металлу.

- Что ж. Я считал, что мои сыновья не знают, что такое чувство страха, и способны отвечать за свои поступки. Я разочарован. Значит, придется заставить говорить его.

Русс обернулся на шорох. Через ряды Волчьих братьев пробирался воин. Он шел медленно, прекрасно понимая, что его ждет.

- Господин?

Он вышел из скопища теней на свободное место. Примарх нахмурился, узнавая его. Тот самый воин, который надевал на пленного Антея кандалы. Виноватое лицо и опущенная голова говорили очень красноречиво.

- Это сделал ты?

Воин резко поднял голову. В глазах было смирение и готовность принять наказание.

- Да, господин.

- Ты сделал это один?

Воин сжал челюсти до скрипа зубов. По его глазам примарх видел, что тот мучительно пытался сделать выбор между преданностью примарху и преданностью братьям. С некоторых пор это, похоже, не совпадало, а Волчий Король как-то упустил данный факт.

Голос воина был слишком хриплым, чтобы скрыть очевидную ложь.

- Да.

Русс задумчиво касался пальцами корпуса болтера. Тот лежал на коленях примарха, но никто не заметил, как и когда он там оказался. Оружие было недвусмысленно нацелено на стоящего в одиночестве воина.

Аура его ошибки и так создала вокруг него своего рода зону отчуждения. Попасть же под выстрел масс-реактивного снаряда, тем более, не желал никто. Он затравленно озирался, но идти на попятную было уже слишком поздно.

Какое-то время помолчав, Волчий Король продолжил.

- Я не предполагал, что среди великих легионов Астартес вообще может произойти такое – неподчинение приказу примарха. Это не просто нарушение дисциплины. Ну, ты хотя бы верен братству, если не мне. Скажи мне, те, кто был там с тобой – сейчас здесь? Я хочу обратиться к ним, а не к голым стенам.

Воин понимал, что его ложь не удалась. Сама по себе эта необходимость жгла его сознание, словно железом. Обернувшись, он оббежал помещение взглядом.

- Кажется, да.

Примарх поднялся со своего трона. Он подошел ближе к своим легионерам, продолжая смотреть в глаза практически каждому. Его рука сжимала рукоять болтера, каждое мгновение готовая взлететь вверх, когда он отыщет виновного или ему покажется, что он отыскал его.

- Что ж. Я надеюсь, что вы здесь, утратившие честь. Как я уже сказал – этим вы унизили не его, а меня. Мальчишка был столь великодушен, что не пожелал лишать вас жизней. Пусть будет так. Отныне те из вас, кто спрятался за спинами своих братьев, будете обязаны жизнями Антею. Он и его брат станут вожаками стай, и будут распоряжаться вашими жизнями в боях во славу Всеотца. Я не считаю этого наказания достаточным. Пусть ваши души, не знающие покоя, сами накажут вас.

Русс снова взглянул на потупившегося Волка.

- Что касается тебя. Тебе хватило смелости хотя бы признаться. Я не стану наказывать тебя, но дам тебе выбор.

Он насильно вложил в руки воина болтер.

- С чем тебе проще смириться?

Он развернулся и, широко шагая, направился к выходу. Следом за ним, молчаливым строем, прошли его избранные воины. Все взгляды были прикованы к этой процессии.

Никто даже не заметил, а если и заметил – не пожелал вмешиваться, когда молодой воин поднес болтер к своей голове, уткнув дульный срез под нижнюю челюсть, и закрыл глаза.

Выстрел грохнул, как гром, в полной тишине. Волк еще стоял какое-то время, потом он замедленно упал на колени, а затем - распростерся на полу.