Оставалось молиться лишь о том, чтобы он умер быстро.

***

— Ганджу, забери этих долбоёбов, пока я не перестрелял их к чёртовой матери.

Брок заебался. Он торчал в трущобах Лагоса уже вторую неделю, но никак не мог набрать отряд. Его имя в среде наёмников забыли довольно быстро, а до контактов ГИДРы они просто не дорастали. Пришлось искать старого знакомца. Тот хотя бы английский понимал. Сам Брок неплохо понимал нигерийцев, но собственный словарный запас ограничивался лишь ненормативной лексикой, а её не всегда хватало.

Рябое лицо появилось в поле зрения одновременно с облаком плотного дыма, от которого выедало глаза. Сам Брок продолжал курить втридорога купленные американские сигареты.

— Эээ, дорогой, что снова не так?

Поставщик двуногого и любого другого товара идиотом не был, но иногда любил им прикинуться. А ещё страшно коверкал английский язык, хотя гордился, что учился в школе при американской миссии в Нигерии. Либо пиздел, либо издевался, но выбирать не приходилось.

Брок поманил его к себе и похлопал по мешкам с песком, показывая, куда сесть. Когда нигериец устроился рядом, опасливо косясь, Брок прихватил его одной рукой и пригнул ближе к себе. Маска пришлась кстати – его лицо вызывало суеверный ужас, и работать было невозможно. Только бездушный торгаш Ганджу суеверным не был по призванию – он поклонялся деньгам, а на них был нарисован совсем другой мужик.

— Ты ведь прекрасно знаешь, что не так. Мне нужны люди, которые умеют держать в руках оружие. За правильный конец. Знают, куда надо нажимать. Знают, что кидать – гранату или чеку. А ты мне кого снова приволок?

А он снова приволок даже не крестьян, а каких-то имбецилов с явными отклонениями. Или очень хороших актёров, но это Брока уже изрядно бесило. Он не мог изображать из себя крутого главаря террористической банды, если у него под ружьё готовы только пятеро человек и ещё пара на подходе, но застряли где-то на границе.

Он мог устроить геноцид и в одиночку, но для привлечения внимания ему нужна была грёбаная массовка.

ГИДРа торопила. Наёмники не торопились. У Брока начинался нервный тик. Лагерь был давно готов, но тренироваться приходилось только с теми пятерыми, которых он за день отделывал так, что они ещё пару суток не могли подняться с земли. Ему самому не хватало движения, как зверю в клетке. Эти пятеро тоже смотрели на него с ужасом, но их пугало не лицо, а его энергичность. Но за деньги они готовы были старательно изобразить и живые мишени – он не скупился.

Вздохнув, Ганджу вытащил из кармана видавший виды кнопочный ещё телефон и кому-то позвонил. Постепенно беседа набрала обороты и перешла на крики и взаимные оскорбления. Затихла она неожиданно. Ганджу спрятал мобильник и широко улыбнулся, демонстрируя кривые жёлтые зубы.

— К ночи приедут тебе бойцы. Только рожу свою уродскую закрой, не пугай людей раньше времени.

Он расхохотался и вновь закурил. Брок оттолкнул его подальше.

— Тоже мне, блядь, красавчик нашёлся. Гиена плешивая.

Ганджу показал ему средний палец и улёгся обратно на свой лежак – наслаждаться послеобеденным отдыхом.

Достав банку белой краски Брок окунул в неё пальцы, а потом щедрым жестом провёл ими по нагруднику наискосок слева направо. Окунул ещё и повторил справа налево. Взяв в руки маску, сделал несколько коротких мазков – получилось похоже на череп.

Полюбовавшись, он поднял в руках вещи.

— Эй, Ганджу, глянь. Что скажешь?

Голова нигерийца лениво приподнялась.

— Креативно. Погоняло себе придумал?

Брок отложил маску и встряхнул броню.

— Как насчёт Кроссбоунс?

Ганджу поднял вверх два больших пальца. Потом быстро сменил жест и заржал.

Брок отложил вещи и по привычке коснулся шеи, на которой когда-то висели жетоны с его личным номером и именем. От них остался ожог на коже и тисненый отпечаток.

Открыв ноутбук, он набрал сообщение своим работодателям. Они предоставили ему самому выбрать себе новое имя, которое должно быстро обрасти новой историей. Его торопили. Хозяин уже давно сообщил, что послал обещанного убийцу. Брок не знал ничего. Запястье было теперь слабо чувствительным, он не был уверен, что чувствует пульсацию твари. Он срезал метку, чтобы ему не прилетело из-за связи, когда умрёт Джек, малодушно обезопасив себя от нервного потрясения. У него оставались и другие, о ком он должен был заботиться, не попавшиеся ЩИТу. Хотелось быстрее закончить с делами, хотя и странно было так торопиться умереть. Быстрее бы встретиться с Джеком…

***

По полу скользнула газета. Поднявшись, Джек взял её и развернул. Чуть не уронил, увидев родное лицо, и поднял взгляд от заголовка.

— Ты всё еще считаешь, что он не преступник?

Джек мотнул головой. Торговля оружием в Африке это не преступление, а норма жизни. Но главным было не это.

— Я считаю, что он делает то, что ему приказали, чтобы защитить своих людей.

Рыжие локоны колыхнулись за толстыми прутьями решетки.

— Ты идеалист.

Положив газету на столик, Джек улёгся обратно на койку.

— Я люблю его. И вообще, Нат, отвянь. Или принеси ещё газет. Каких-нибудь разнообразных.

Она тонко рассмеялась и игриво обхватила прутья изящными пальцами.

— Кроссворды? Судоку?

— Ага. И вышивку крестиком не забудь.

Отцепившись от решетки, она вильнула бёдрами.

— Ладно, ещё увидимся.

Они в самом деле виделись изредка, чем до тика нервировали начальника тюрьмы. Рафт, по его мнению, стал проходным двором с появлением в нём Джека. Наташа, Стив, Ванда, Старк собственной персоной. Особенно его бесил гений. Мало того, что вёл себя как хозяин, так ещё и хамил, но система безопасности, созданная тем же Старком, подчинялась ему беспрекословно.

Он был частым гостем. Он пришёл на следующий же день после того, как Джек сменил место жительства. Это случилось после его исповеди Роджерсу. Наутро в его пустовавшей камере нашли мёртвого человека с вырезанным на лбу символом ГИДРы и ножом, по рукоять загнанным в сердце. Приняв это за знак, Роджерс перевёл опасного заключённого в особую тюрьму. Без суда, на пожизненное заключение.

Старк как-то узнал о контроллере и задался целью его изучить. И изучал, не давая Джеку замкнуться. Вряд ли осознанно тормоша его.

Романов, как сорока, приносила все новости.

Роджерс не появлялся.

Ванда приходила, молча смотрела на него и уходила.

Один единственный раз притащился Беннер, и, заикаясь, попросил разрешения взять кровь. Джек не отказал, протянул руку прямо чрез прутья. А потом чуть не сдох, когда этот учёный, увлёкшись, выкачал слишком много. Ушел, правда, он извиняясь, но довольным.

Зато Старк приходил почти каждый день, и его было, пожалуй, многовато.

— Джек…

Он успел задуматься, и не заметил, как к камере подошел Роджерс собственной персоной. Он выглядел усталым и растерянным, не таким как обычно. Заинтересовавшись, Роллинз уселся на койке.

— Кэп?

Прутья решетки втянулись в стены, и Капитан зашел в камеру. За его спиной решетка вернулась на место.

— Смотрю, Наташа уже поделилась новостями.

Он кивком указал на газету. Джек, помедлив, кивнул тоже.

— И что ты об этом скажешь?

Сложив руки на груди, Джек опёрся спиной о стену и поднял взгляд на Капитана.

— Это ловушка для тебя, Кэп.

Роджерс подавился воздухом, и Джек сам себе дал приз в номинации «Довёл суперсолдата до припадка». Он бы ещё по спине ему постучал, но провоцировать не стал. Вместо этого разложил газету на нужном развороте. Новому страшному преступнику - Кроссбоунсу - газета выделила целый разворот, пестрящий его отличными фотографиями.

— Посмотри на фото, Кэп.

Тот честно посмотрел и поднял взгляд на Джека. Джек похлопал себя по плечу и мысленно вручил себе приз «Первооткрывателю глаз Капитана».

— Все фото старые. Им лет пять-десять, а эта, - он ткнул один снимок, сделанный откуда-то сверху. – Это сделано в Европе в аэропорту. Пирс посылал его отсечь одну из голов ГИДРы. Здесь только одно новое. Вот это.